Книга Наваждение, страница 60 – Аманда Квик

— Что же он сделал?

— Он использовал гипноз, чтобы заставить Норриса вызвать на дуэль Энтони Тайлса.

— Норрис вызвал Тайлса на дуэль? Просто не верится.

— Но это правда, — продолжал Гамильтон, понизив голос до шепота. — За последние два года Тайлс участвовал в трех дуэлях. Он обладает удивительным хладнокровием. И отличный стрелок — его выстрелы всегда попадают в цель.

— Да, я знаю.

— Поговаривают, один из его противников умер от ран. Другой получил пулю в плечо, и у него отказала рука. Третий попросту исчез. Никто не знает, что с ним случилось, но, по слухам, он получил такие тяжелые ранения, что вынужден принимать огромные дозы опиума, чтобы заглушить непрестанные боли.

— Да, Тайлс создал себе отличную репутацию.

— Говорят, он ежедневно упражняется в стрельбе у Мантонов. Твердая рука, смертельный выстрел. Если человек в здравом уме, он ни за что не вызовет Тайлса на дуэль.

— Несомненно. И то, что Норрис это сделал, кажется мне абсолютно невероятным.

Лицо Гамильтона исказила гримаса отчаяния,

— Но именно так он и поступил. И это совершенно не похоже на него, Бакстер. Норрис — самый добродушный и покладистый из моих знакомых. Он не из тех, кого можно вывести из себя. Он мой лучший друг, и я боюсь, что он сам подписал свой смертный приговор.

— Попросите вашего мага отменить воздействие.

— Мы не можем его отыскать! — в отчаянии воскликнул Гамильтон. — Не знаем, где он живет и как до него добраться.

Бакстер нахмурился.

— Как же вы его нашли?

— Это он нас нашел. Предложил обучить нас особым методам, которые позволят нам взаимодействовать со сверхъестественными силами метафизического мира. Все это поначалу было интересно и даже забавно. Но сейчас случилось нечто ужасное.

— Это верно, — тихо промолвил Бакстер.

— Ситуация вышла из-под контроля. Боюсь, на рассвете Норрис простится с жизнью.

— Дуэль состоится завтра утром? — осторожно спросил Бакстер.

— Да. Завтра утром. Все получилось так быстро.

— Заставь Норриса принести Тайлсу извинения. Мне кажется, он их примет.

— Я пытался убедить Норриса извиниться, но он ничего не хочет слушать. Он явно не в себе, Бакстер. Несколько минут назад он беззаботно танцевал с мисс Ариэл, как будто ему ничто не грозит. А на рассвете он встанет под дуло пистолета Тайлса. Это просто сумасшествие.

Бакстер задумчиво смотрел па освещенные окна бального зала.

— Бакстер? — Гамильтон сердито насупился. — Ты слышишь, что я сказал? Норрис рискует жизныо. Мы должны его остановить.

— Кого Норрис назначил своими секундантами?

— Поскольку я его лучший друг, он хочет, чтобы я был одним из них, и попросил меня найти второго все равно кого.

— И ты нашел второго секунданта?

— Нет. Господи ты Боже мой, да я меньше всего хотел бы участвовать в приготовлении этой проклятой дуэли. Я сразу пришел к тебе. Ты должен помочь мне, Бакстер.

— Ну, раз ты еще не нашел второго секунданта, это все упрощает, — спокойно промолвил Бакстер. — Им стану я.

Гамильтон взглянул на него почти с ужасом.

— Но я хочу отменить эту дуэль во что бы то ни стало.

— Это невозможно, я думаю. Гипноз, который использует ваш так называемый маг, обладает очень сильным воздействием.

— Что же нам делать? Мы не можем допустить, чтобы Норрис рисковал своей жизнью.

— Придумаем, как повлиять на результаты этого эксперимента.

В половине четвертого утра раздался стук в парадную дверь. Шарлотта сидела одна в своем кабинете и делала записи, чтобы как-то отвлечься. Ариэл еще не вернулась с бала, а миссис Витти давно спала в своей комнате наверху.

Шарлотта заснуть не могла. Ее мучило беспокойство, с тех пор как она приехала домой. Непонятно, что тревожило больше: встреча с таинственным незнакомцем в черном домино или отчаянное лицо Гамильтона. Возможно, и то, и другое.

Услышав стук в дверь, она встала и поспешила в холл. Выглянув в окно, девушка увидела Бакстера, стоящего на крыльце.

Она распахнула дверь и робко улыбнулась:

— Я очень надеялась, что ты найдешь время заехать ко мне на обратном пути. Мне срочно надо с тобой поговорить.

— Не знал, что ты еще не спишь.

Шарлотта отступила, пропуская его в дом. Бакстер прошел в холл и рассеянно бросил шляпу на стол. Было ясно, что мысли его заняты какой-то важной проблемой. И проблему эту, как она догадывалась, поставил перед ним Гамильтон.

— Что-то серьезное? — спросила она, закрывая дверь.

Бакстер направился в кабинет и на ходу произнес:

— Сегодня на рассвете Норрис должен встретиться с одним из самых заядлых дуэлянтов во всем Лондоне.

— О нет! — Она влетела вслед за ним в кабинет. — Господи, да как же Норрис умудрился попасть в такой переплет? Мне казалось, у него уравновешенный и дружелюбный характер. Он не похож на скандалиста.

— Он и не является скандалистом. — Бакстер подошел к столику с бренди и взял графин. — Ему помогли им стать.

— Что ты хочешь сказать?

— Помнишь того шарлатана, который развлекал Гамильтона с приятелями в «Зеленом столе»?

— Конечно. Какое он имеет к этому отношение?

— Он, вероятно, использовал свои гипнотические способности, чтобы заставить Норриса вызвать на дуэль Энтони Тайлса.

— Какой ужас!

— Гамильтон и его друзья пытались остановить Норриса, но у них ничего не вышло. После того как непоправимое свершилось, они не смогли убедить его извиниться. Они хотели разыскать колдуна, чтобы тот прервал гипнотический транс, в котором находится Норрис, но им неизвестно, где он живет.

— Боже правый! — Шарлотта опустилась в кресло перед камином. — И Гамильтон обратился к тебе за помощью.

— Да. — Бакстер взглянул на нее поверх рюмки. — Доказательство того, что он в полной растерянности и ему не к кому больше обратиться. Гамильтон никогда раньше не просил меня помочь ему.

— Что ты намерен делать?

Бакстер пожал плечами:

— Я придумал план, который в случае успеха закончит дело без кровопролития.

— А если нет?

— Тогда кто-то может погибнуть.

Шарлотта стиснула руки на коленях.

— Твой план сработает, я уверена.

— Спасибо за доверие. У Гамильтона по этому поводу некоторые сомнения.

— В чем состоит твой план, Бакстер? Он криво усмехнулся:

— Мой план не представляет собой ничего дерзкого и впечатляющего. Он основан на моем знании химии.