Книга Само совершенство. Книга 2, страница 63 – Джудит Макнот

— После того как мистера Бенедикта обвинили в убийстве Тони Остина, один его близкий друг решил, что будет лучше, если на этот раз его интересы будем защищать мы.

Высвободив вспотевшую ладонь из цепкого рукопожатия адвоката, Эмили спросила:

— Вы сможете забрать его из тюрьмы сегодня?

— Боюсь, что нет. Однако если вы согласитесь вместе со мной отправиться в полицию и повторить там ту историю, которую только что рассказали нам, то это значительно ускорит его освобождение.

Эмили кивнула. В ее измученном мозгу одна за другой проплывали жуткие картины, врезавшиеся в память на всю жизнь: Зака в наручниках уводят из здания суда… Зака избивают во время ареста в Мехико… И все это за преступления, которых он не совершал! За преступления, косвенная вина за которые лежит на ней.

— Я не понимаю, почему они не могут его освободить сегодня же, — чуть не плача, сказала она и добавила:

— Мы подождем в приемной.

После того как Эмили с мужем вышли из кабинета, Джон Силинг обменялся улыбками со своими партнерами и потянулся к интеркому.

— Сьюзан, немедленно соедините меня с капитаном Джоргеном. Потом позвоните в Чикаго Мэтью Фаррелу и скажите его секретарше, что дело первостепенной важности. После этого дозвонитесь прокурору Уильяму в Амарилло, штат Техас. Да, и закажите три билета на завтра, на первый утренний рейс в Амарилло.

Пять минут спустя загудел селектор.

— Капитан Джорген у телефона, мистер Силинг. Линия 1.

— Спасибо. — Силинг нажал кнопку. — Капитан, — жизнерадостно поинтересовался он, — не хотите ли стать новым комиссаром полиции, а заодно прославиться во всех средствах массовой информации? — Судя по всему, ответ вполне удовлетворил Силинга, потому что его улыбка стала еще шире. — Все, что мне нужно, — это пара человек, которые бы смогли оформить заявление, касающееся смерти Тони Остина и Рейчел. Скорее всего, это произойдет через день-два.

Выслушав ответ капитана, адвокат удовлетворенно кивнул:

— Я знал, что вы сможете это устроить. Мы будем у вас через сорок пять минут.

Как только он повесил трубку, на селекторе зажглись еще две лампочки.

— Мистер Фаррел на второй линии, и прокурор Уильям Уэсли — на третьей, — сообщил бесстрастный голос секретарши.

Силинг нажал кнопку два и заговорил резко изменившимся, уважительным голосом:

— Мистер Фаррел, вы просили постоянно держать вас в курсе, и я звоню, чтобы сообщить, что только что дело Захария Бенедикта приняло совершенно неожиданный оборот.

Мэтт повернулся спиной к собравшимся в его чикагском офисе членам исполнительного комитета международной корпорации и, с трудом сдерживая волнение, спросил:

— Какой именно оборот?

— В данный момент в нашей приемной сидит Эмили Макдэниелс. Вчера вечером ее отец признался в том, что убил Рейчел Эванс и Тони Остина. Сейчас он в местной больнице — проходит освидетельствование у психиатра. Эмили Макдэниелс уже сделала заявление и передала нам пистолет, из которого был убит Остин.

— Детали вы сможете сообщить мне позднее. Когда освободят Зака?

— Завтра мы вылетаем в Техас и передадим местному прокурору заявление Макдэниелс. Мы попытаемся убедить его рассмотреть это дело без промедления. Если нам повезет и судья подпишет документы без всяких проволочек, то мы завтра же сможем передать их в Апелляционный суд. После этого Бенедикта смогут освободить под залог.

— Залог? — резко переспросил Мэтт. — Но почему? Знакомые грозные нотки в голосе Фаррела заставили Силинга поежиться.

— Потому что, независимо от того, виновен он или нет, убежав из тюрьмы, он нарушил техасские законы. С юридической точки зрения он совершил преступление. И прокурор Амарилло имеет полное право держать его в тюрьме до тех пор, пока не будет принято какое-то определенное решение по этому поводу. Нам придется очень постараться, чтобы он этим правом не воспользовался. Думаю, что мы будем делать основной упор на то, что избиение в аэропорту Мехико, которое к тому же транслировалось практически по всем телеканалам, было вполне достаточным возмездием за побег из тюрьмы, где он отбывал наказание за преступление, которого не совершал. А дальше все будет зависеть от настроения прокурора. Он может согласиться с нами и отпустить Бенедикта на все четыре стороны, а может и заартачиться.

— В таком случае, — твердо сказал Мэтт, — позаботьтесь о настроении прокурора.

— Хорошо.

— Если же возникнут какие-то трения с властями, я хочу, чтобы обо всем узнали журналисты. Тогда полиции и прокуратуре волей-неволей придется с нами сотрудничать.

— Понятно, мистер Фаррел. Мы с партнерами вылетаем в Амарилло, завтра утром.

— Не завтра утром, а сегодня вечером, — поправил его Мэтт. — Я встречу вас там.

Повесив трубку прежде, чем Силинг успел что-либо возразить, Фаррел нажал клавишу интеркома.

— Элеонора, отмените все мои встречи на завтра и послезавтра, — лаконично распорядился он. Джон Силинг повернулся к партнерам:

— Кажется, я наконец понял, что общего у Фаррела и Бенедикта. Они оба — чрезвычайно беспокойные клиенты.

— Зато платят большие гонорары, — улыбнулся один из адвокатов.

Силинг кивнул и мгновенно переключился на деловой тон.

— Итак, джентльмены, начнем отрабатывать наши деньги. — С этими словами он снова снял телефонную трубку и нажал кнопку номер три.

— Мистер Уэсли, — теперь голос Силинга был одновременно приятным и очень твердым, — насколько я понимаю, ваш предшественник, Элтон Петерсон, пять лет назад вел дело Захария Бенедикта. Мне бы не хотелось вас огорчать, тем более, я понимаю, в этом нет вашей вины, но, судя по всему, имела место чудовищная судебная ошибка. Мне необходима ваша помощь, чтобы исправить ее как можно скорее. А я, в свою очередь, позабочусь о том, чтобы журналисты по достоинству оценили вашу оперативность в столь деликатном деле. Правда, независимо от того, какое решение вы примете, Захарий Бенедикт будет выглядеть в сложившейся ситуации мучеником и героем. А журналисты, естественно, будут требовать крови тех лиц, из-за кого пострадал совершенно невинный человек. И мне бы очень не хотелось, чтобы это была ваша кровь.

Джон Силинг сделал паузу, терпеливо выслушав все, что ему говорил человек на другом конце провода.

— О чем это я вам рассказываю? Почему бы нам не обсудить это сегодня за ужином? Часов в семь вас устроит?