Книга Строптивая жена, страница 32 – Карен Рэнни

Он ждал, пока карета повернет и остановится у ступенек. Эта карета была его первой покупкой в Лондоне, а кучер — первый, кого нанял Алано. И карета, и кучер выглядели безупречно и совершенно уместно у порога одного из самых великолепных поместий в Англии.

— Разве я королева Англии? — опустил окно кареты Алано. — Вот, пожалуйста, ты меня встречаешь. Это заставляет меня задуматься, не броситься ли мне наутек и умчаться назад в Лондон. — Он окинул взглядом фасад Чейвенсуорта. — Хотя я могу понять, почему ты не вернулся.

— Я надеялся, что ты это вовремя поймешь.

— Для чего вовремя? — спросил Алано. — Думаю, ты пригласил меня сюда не для того, чтобы похвастаться новым домом.

— Дом не мой, — сказал Дуглас. — Сомневаюсь, что хотел бы взвалить на себя эту ответственность. Чтобы присматривать за Чейвенсуортом требуется много времени и усилий.

Алано никогда не славился красивой внешностью. Он больше походил на пирата, чем на преуспевающего путешественника, особенно в раздраженном состоянии, как теперь. Его глаза прищурились, на лбу пролегли глубокие морщины.

— Ты собираешься мне сказать? Или будем играть в загадки?

Дуглас распахнул дверцу кареты.

— Кто тебе настроение испортил? Новый дворецкий?

— Он болтун, — сказал Алано. — Вечно меня поправляет. Я выгнал бы дурака, если бы не думал, что это его обрадует.

— Каким образом? — спросил Дуглас, подавив улыбку.

— Он знает, что вывел меня из душевного равновесия. Он мне за это заплатит, прежде чем я доставлю ему удовольствие увольнением.

Дуглас решил, что дальнейшие разговоры о Полсоне бесплодны, поэтому сказал кучеру, где находится конюшня, и проводил Алано к крыльцу.

— Ты устроил то дело?

Алано вытащил из кармана бумаги и вручил их Дугласу.

— Все готово, — сказал он. — Хотя стоило тебе немало денег.

— Спасибо, — сказал Дуглас. — Я еду в Шотландию, Алано. В Перт.

Алано остановился на ступенях и всмотрелся в него:

— Теперь? Ты готов к этому?

— Да, — уверенно ответил Дуглас. — Но мне нужна твоя помощь. Процесс кристаллизации уже начат, кристаллы будут готовы через день или два. Я не могу оставить процесс без присмотра.

— Когда ты уезжаешь?

— Через час, — сказал Дуглас.

— Что, плоховато спланировано?

— Чрезвычайно.

Алано искоса взглянул на него:

— Тебе действительно нужна моя помощь, так что не оскорбляй меня.

— Я никогда не оскорбляю тебя, Алано, — дружелюбно ответил Дуглас, давно знакомый с этой игрой. — Я просто говорю правду.

— До отъезда ты должен сказать мне, что еще я должен сделать. — Алано вздохнул достаточно громко, чтобы Дуглас услышал.

На этот раз Дуглас не потрудился скрыть улыбку.

Через неделю Сара поняла, почему Дугласу потребовалось время перед отъездом в Шотландию.

Она ожидала, что они приедут на станцию Кингс-Кросс, но не была готова, что карета проедет к самому концу поезда.

Они вышли из кареты и пошли к железнодорожной ветке, Дуглас указал на вагон, выкрашенный в глубокий синий цвет, почти такой же длинный, как остальные пассажирские вагоны. Никакие надписи не портили внешнюю сторону, выдавая тем самым, что вагон частный.

— Не люблю путешествовать с восемнадцатью соседями, — сказал Дуглас.

— Это твой? — изумилась Сара.

— Скажем, наш. У меня не было времени обставить его по своему вкусу, но Алано уверяет, что вагон замечательный, учитывая сроки.

— Ты купил вагон? — Повернувшись, Сара уставилась на него.

Он улыбнулся и подал ей руку.

— Посмотрим, на что он похож? У меня не было времени осмотреть его самому.

По обеим сторонам вагона шли окна, теперь закрытые сборчатыми шторами цвета слоновой кости: В задней части стояли шкафы из красного дерева со стеклянными дверцами, в одном были книги, в другом — графин и бокалы. С одной стороны перед окнами стоял маленький квадратный стол и четыре стула с прямыми спинками, обитые тканью того же оттенка, что и внешняя сторона вагона.

В передней части стоял большой диван, а перед ним два кресла, покрытые тканью более мягкого оттенка синего цвета.

И Сара, и Флори пришли в возбуждение, обнаружив маленькую печь. Однако Дуглас, казалось, относился к роскоши спокойно.

— Мы сможем доехать поездом только до Перта, — сказал он. — Оттуда нам придется ехать каретой.

— Ты и карету купил? — спросила Сара.

— Мы просто возьмем с собой ту, что привезла нас в Лондон, ее укрепят на платформе. Тим поедет с нами, — ответил Дуглас, упомянув кучера и мужа Флори. Он повернулся к горничной Сары: — Если вы хотите ехать с ним, Флори, у меня для вас есть два билета в первый класс.

Флори переводила взгляд с Дугласа на Сару, стараясь сдержать восторг, но безуспешно.

— Иди, — сказала Сара. — Увидимся в Шотландии.

— Я только сначала займусь корзиной, — ответила Флори.

Кухарка положила им в дорогу два соленых окорока, три банки консервированной свинины, по меньшей мере дюжину банок маринованных овощей, сушеные персики, абрикосы, айву и хлеб.

— Как долго до Перта? — спросила Сара, как только Флори вышла из вагона.

— Пятнадцать часов. Если не проведем ночь на запасном пути. — Дуглас открыл один из шкафов. Он осматривал вагон так же, как Сара и Флори.

— Так быстро? — Она опустилась на удивительно удобный диван.

Сара покачала головой, не в силах постичь такую расточительность. Правда, Чейвенсуорт красив, но он не принадлежит ей, все, что можно продать, забрал ее отец. У нее нет свободных средств, доход от Чейвенсуорта уходил на приобретение того, что нельзя было произвести в поместье.

Она наблюдала за Дугласом. Он улыбался, явно довольный увиденным.

— Ты сделал это для меня? — спросила она.

Он повернулся к ней, его взгляд был сосредоточенным.

— Двигатель паровоза очень шумный, — сказал он. — К тому же мне не нравятся клубы пара и дыма.

Она боялась первой поездки на поезде, но это было почти волшебно. Если бы обстоятельства были иными, она была бы в полном восторге, как, похоже, Дуглас.

Через час, когда поезд тронулся, Сара решила, что диван не лучший выбор и пересела в кресло. Здесь она по крайней мере могла ухватиться за подлокотники, когда скорость начала увеличиваться. Дуглас уже разложил на столе бумаги и оглянулся на нее.

— Это намного быстрее, чем в карете, — улыбнулся он, — но бояться нечего.

— Я не боюсь, — солгала она. — Я просто осторожна.