Книга Водоворот страсти, страница 21 – Рене Бернард

Однако тетя Элис, нисколько не растерявшись, без всяких колебаний легко продолжила беседу:

— Как вы находите наряд моей племянницы? Изумрудный цвет ей идет, не правда ли?

— Очень идет, не спорю, — ответил Гален и бросил на Хейли пылкий взгляд. — Я бы не очень удивился, если бы она разбила сердца всех молодых людей в Лондоне.

— Мистер Хоук, я не привыкла играть чужими сердцами, — возразила Хейли.

— Приятно это слышать. — Его глаза внезапно потемнели. — В отличие от вас многие светские дамы обожают покорять мужские сердца, для них это просто увлекательная игра, забава, коллекционирование безделушек…

— Ха! Это все пустые слова и суесловие, — прервала его тетя Элис. — Скажите на милость, где и как можно охранить такую коллекцию? Впрочем, будь я поумней в свое время и вместо сердец собирала бы драгоценные безделушки, то сейчас была бы богатой пожилой леди.

Хейли закусила щеку изнутри, чтобы не взорваться. Тетя ведет себя словно молоденькая девушка, — нельзя же забывать о правилах приличия!

Но тут возник Герберт с блюдом и обещанным угощением и так громко закричал, что все стоявшие вокруг гости вздрогнули от испуга.

Посмотрите, кого я встретил возле стойки с сандвичами. Какой неожиданный и приятный сюрприз!

Возле Герберта стоял и улыбался сам Рэнд Баскомб, судя по его виду, не менее довольный, чем Трамбл.

— Нет ничего удивительного, что мы увиделись с мистером Трамблом, но от этого наша встреча не стала менее приятной. Но возможно ли это? Неужели это неуловимый мистер Хоук?

— Да, да, вот именно. — Герберт буквально сиял от удовольствия. — Мистер Хоук… мистер Баскомб всего несколько дней тому назад устроил прием в своем доме, на котором мы познакомились. Когда я впервые попал в Лондон, Баскомб любезно предложил пожить в его городском особняке мне, моей невесте и моим будущим родственникам до тех пор, пока я не снял подходящий дом. Теперь я навеки у него в долгу.

— Ну, не навеки, мистер Трамбл, — тактично поправил Баскомб. — Хотя в этом и в следующем сезоне мне, возможно, понадобятся ваши услуги.

Он повернулся к Галену:

— Наконец-то мы встретились, мистер Хоук. Очень приятно.

Гален вежливо кивнул:

— Мне тоже.

Баскомб взмахом руки подозвал одного из лакеев, разносивших шампанское.

— Давайте выпьем за ваше возвращение, мистер Хоук.

— А я и не знала, что он куда-то уезжал, — заметила миссис Шоу, однако мистер Баскомб не обратил на нее никакого внимания.

— Какая прекрасная мысль! Давайте произнесем тост! — восторженно воскликнул Герберт.

— Да, вернулись… и где же вы были в Индии? — спросил Баскомб, и на миг его взгляд стал острым и пронзительным.

Гален притворился, будто не расслышал вопрос, и отрицательно помахал рукой, делая знак, что отказывается от шампанского, хотя Герберт уже торопливо схватил бокал.

— Благодарю, но я не пью.

Чуть помедлив, Рэнд все-таки взял бокал с шампанским.

— Вы глубоко верующий человек, мистер Хоук?

— Нет. — Гален медленно, помотал головой.

— Не стоит насмехаться, мистер Баскомб, — вставила миссис Шоу. — Кроме того, разве Господь Бог запрещает иногда выпивать бокал хорошего вина?

— Мистер Мелроуз как-то обронил, что не верит людям, которые не умеют владеть собой после одной или двух бутылок вина, — пошутил Герберт. — Тогда ему пришлось бы не верить очень и очень многим, потому что я не встречал ни одного человека, который способен устоять на ногах после двух бутылок очищенного спирта! Я сам после двух стаканов спирта почти ничего не соображаю. Спрашивается, какой же смысл во всем этом?

— Смысл очень простой — в умеренности, — очень тихо произнесла миссис Шоу так, что ее услышала только Хейли.

Вы, по-видимому, любите музыку, сэр? — спросил истер Баскомб. — Неужели любовь к музыке заставила bac покинуть убежище, где вы скрывались словно отшельник?

— Вам показалось, что я прячусь, — возразил Гален.

В уголках его губ затаилась усмешка, и Хейли сразу догадалась, что он вспомнил их первую встречу на темном балконе.

— Неужели? Перед отъездом в Индию, можно сказать, вы все время вращались в свете, но после возвращения, не странно ли, вас нигде не было видно. Вот только последние две недели стали исключением. Даже интересно, почему вы опять стали появляться в светском обществе, хотя сезон уже давно начался, — сказал Баскомб, как бы рассуждая вслух. — Разгоняете слухи, мистер Хоук? Или, наоборот, пытаетесь вызвать новые?

Столь откровенные расспросы, да еще в таком тоне, покоробили Хейли, и она тут же встала на защиту Галена.

— Мистер Хоук, как настоящий джентльмен, не будет обращать внимания на злые сплетни, мистер Баскомб.

— В самом деле? — Баскомб взглянул на Хейли, как будто только сейчас заметил ее. — Ах да, конечно, мисс Морленд. Я всего лишь пошутил.

— Водить дружбу с политиками нелегкое дело, — с улыбкой заметила тетя Элис. — Никогда не знаешь, когда они шутят или какой смысл вкладывают в свои слова.

Герберт расхохотался.

— Клянусь, тогда все, кого я встречал в Лондоне, — политики. Понять, когда кто-нибудь говорит о чем-нибудь, почти невозможно.

— В таком случае, мистер Трамбл, вам надо обзавестись переводчиком, — улыбнулся Баскомб, но глаза его холодно блеснули. — Хотя, возможно, будет лучше, если вы останетесь в блаженном неведении.

Гален напрягся от подобной дерзости, хладнокровие изменило ему. Но не успел он ответить резкостью на резкость, как Трамбл рассмеялся:

— Вы снова шутите! Только будьте осторожней, а то у наших дам может создаться впечатление, что мы с вами больше не друзья.

Баскомб кивнул и, взяв шампанское с подноса, который держал проходивший мимо лакей, протянул бокал Галену.

— В таком случае давайте, Хоук, выпьем за дружбу.

Гален даже не пошевелился.

— Я ведь говорил, что не пью.

— Сделайте сегодня исключение. Такое хорошее общество и такой чудесный вечер, — весело настаивал Герберт, даже не заметивший, как в воздухе повисло неприязненное напряжение.

— Всего доброго. — Гален, нахмурившись, повернуться к дамам, намеренно игнорируя обоих мужчин. — Надеюсь, что вскоре мы снова увидимся.

Он взял руку Хейли и, склонившись, поцеловал, метнув исподлобья на нее нежный взгляд.

— До скорой встречи.

Он выпустил ее руку и, не говоря больше ни слова, пошел прочь.

Наступила долгая томительная пауза. Тетя Элис первая прервала затянувшееся молчание.

— Какой он все-таки вежливый джентльмен, — обронила она, притворяясь, что не замечает раздражения, написанного на лице мистера Баскомба. — Как он напоминает мне моего мужа, храни Господи его душу!