Онлайн книга «Прекрасная вдова»
|
Я брожу по саду Оттеруэла, среди искусно подрезанных тисовых деревьев, по заросшим мхом и папоротником тропинкам. В конце одной из них стоит каменная скамья. На скамье лежит Кэролайн. Спит. В одной руке она держит ленты от шляпки, другая покоится под щекой. Она выглядит совсем юной, умиротворенной и беззащитной. Так и хочется заслонить ее от всех невзгод этого мира. Таких, к примеру, как я. Подхожу ближе. Это случилось будто вчера. Она падает в обморок… Я подхватываю ее на руки… Ее нежное тело в лесу, в зарослях папоротника… Наши невинные объятия на театральной сцене… Ее веселый смех, добрая улыбка и шляпка, полная наживки для Уилла. Неужели она все еще влюблена в Линсли? Мы с ней не говорили об этом. Джентльмену не пристало задавать даме подобные вопросы. Локон падает на ее щеку. Я опускаюсь на колени. — Кэролайн, — едва слышно произношу я и глажу ее волосы. Она вздыхает во сне. При иных обстоятельствах этот вздох можно было бы описать как стон. Я прикасаюсь к ее щеке, нежной и гладкой. Пусть спит. Сейчас я уйду. Но перед тем как уйти, хочу задать один вопрос. Мне очень нужно знать, любит ли она Линсли. Разумеется, я останусь на премьеру и не нарушу слово джентльмена. Соблазн дотронуться до нее, обнять и поцеловать ее так велик! Даже если ее отношения с Линсли завершены, здравый смысл подсказывает, что мои надежды призрачны. Мне не удалось завоевать ее. Придется смириться. В Англии достаточно богатых вдов, не столь разборчивых и щепетильных. Придется нам с Бартоном отправиться на популярные курорты — в Бат, например. Однако сначала мне необходимо поговорить с ней. — Кэролайн, — шепчу я снова. — Ник, — еле слышно произносит она. Она помнит мое имя! Имя, которым меня никто не называл столько долгих лет! Кажется, я схожу с ума от счастья. Для нее я готов на все, я горы сверну ради нее… — Кэролайн, я люблю тебя. Что? Неужели я произнес это вслух? От страха я замираю. Она падает со скамьи и, скверно ругаясь, приземляется на шляпку — ту самую, в которой несла наживку для Уилла. — Какого чёрта вы это делаете, Конгриванс? Я хочу помочь и протягиваю ей руку. Она с ненавистью отталкивает ее и, путаясь в юбках, с трудом поднимается на ноги. — Проклятие, я могла сломать шею. Вы что, сумасшедший? Какого дьявола вы подкрались ко мне? Нигде мне нет покоя от этих идиотов и развратников! Только и знают, что пялиться на мою грудь! — Мадам, я… — Не смейте отрицать! Я знаю, кто вы на самом деле, Конгриванс. Она замолкает на мгновение, чтобы перевести дух. — Вы… знаете? Я теряю дар речи. Никогда прежде я не чувствовал себя таким растерянным. Она топает ногой: — Что вы уставились на меня? Какие игры вы затеяли со мной? — Я? — Со мной так нельзя. Вы думаете, у меня сердце каменное? Вы волочитесь за каждой юбкой, а я совсем одна, все друзья отвернулись от меня и… — А вы, значит, невинны, как агнец? Да вы и Линсли… — Какой же вы болван, Конгриванс! И бросается на меня. Мне становится не по себе — ее нельзя назвать хрупкой женщиной. В то же время я понимаю, что это почти признание в любви. Пусть весьма необычное. Она хватает меня как в тиски, мы теряем равновесие и падаем на скамью. Она оказывается сверху меня. — Теперь говорите вы! — требует она. У меня перехватило дыхание. Я лежу с открытым ртом, словно рыба, оказавшаяся на суше. — Послушайте, — шипит она, — я равнодушна к Линсли. Мне нет до него никакого дела. Я сделала то, на что у вас духу не хватило. А вы в это время напились до безобразия. — Что вы хотите этим сказать? — Этим я хочу сказать, что вы — круглый дурак. Я говорила с ним о Фанни и Уилле. Кажется, можно вздохнуть с облегчением, хотя в моем положении сделать это не представляется возможным. И все же мне повезло — в ее глазах я всего лишь жалкий похотливый трус. Слава Богу, она не знает о моих бесчестных планах. Однако сейчас меня это мало волнует. Она лежит на мне, и ее глаза пылко горят. Не от желания, разумеется, а от гнева. Но на это я с радостью закрываю глаза. Мое беспомощное положение не может не радовать меня. Я начинаю стонать. — Сейчас же прекратите! — Кэролайн, кажется, я ушибся, когда падал. — Чепуха, с вами все в порядке. — В ее голосе слышатся тревожные нотки. — Сейчас я поднимусь. — Не надо. Лично меня все устраивает. Я готов лежать здесь с вами целую вечность. — Без еды я вряд ли смогу, — хмурится она. — Мадам, я пытаюсь объясниться вам в своих чувствах, а вы в это время думаете о том, как бы не похудеть. — Кто же еще подумает об этом, как не я? Боюсь, что вы, Конгриванс, на самом деле доведете меня до изнеможения. Как замечательно двусмысленно звучат ее слова! Я безумно люблю ее… Нет, не то. Я безумно хочу ее. — Что ж, я на это способен. Но поскольку я не в силах пошевелиться, может, вы поцелуете меня? — Может, вы попросите об этом как следует? — Поцелуйте меня, моя скромница. Если вы, конечно, не возражаете. — Может быть, и не возражаю. Ее взгляд мечтателен и нежен. И вот я уже не вижу ее глаз. Я вообще ничего не вижу. Я вдыхаю тонкий аромат, чувствую тепло ее чудного тела, его роскошные округлые формы. — Сейчас же уберите руки с моих бедер, Конгриванс. Я открываю глаза. — Скажите, что любите меня! Она внимательно смотрит на меня. — С какой стати? — Проклятие, Кэролайн, идем скорее в кровать… В мгновение ока она оказывается на земле. Приподняв подол платья, она ставит свою ногу, обутую в элегантные туфли, на ту часть меня, куда дамы, как правило, не ставят свои ноги. — Кажется, вы несколько забылись, сэр. Мы вернемся в дом с разных сторон. — Она нагибается и поднимает с земли свою смятую шляпку. — Черт, Конгриванс, вы наступили на нее. Видите след от вашего башмака? — Извините, я не заметил. Встаю на ноги и стряхиваю мох. — Не важно. Отдам Мэри, когда Бартон бросит ее. Леди Кэролайн Элмхерст Коварный соблазнитель! Позвал меня в кровать! Белым днем, на дворе! Представляю, как Мэри открывает комнату и входит с кипой белья. Конечно, мы могли бы придвинуть к двери что-нибудь из мебели. Ничего не имею против небольшой перестановки мебели, перед тем как… Ничто так не возбуждает. Уверена, Конгриванс пошутил бы на этот счет, выдал бы какую-нибудь остроту. Я вижу его улыбку… |