Книга Властное желание, страница 65 – Мишель Маркос

— Это не игра. И я не позволю тебе уйти, пока ты не согласишься сделать то, что я прошу.

Минна посмотрела на его руку на своем локте, словно это была лапа чудовища.

— Ты действительно хочешь, чтобы я рассказала тебе обо всех своих недостатках? Чтобы вызвать твое сочувствие?

— Именно этого я хочу.

— Солтер, если ты намерен таким образом соблазнить меня, то это не сработает.

Он покачал головой, не отрывая от нее глаз:

— Не надо никакого соблазнения, никаких фантазий, никаких измышлений. Мы оба должны быть естественными, ты и я.

Минна проглотила подступивший к горлу ком.

— Я не могу это сделать.

— Начни с самого верха и постепенно спускайся вниз.

— Солтер, боюсь, мы просидим так всю ночь.

— Да, впереди у нас вся ночь. И утро. И следующий день. Ты не ограничена во времени.

Он сделал глоток вина… и ждал.

Она тоже выжидала. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине, и казалось, только Минна испытывала при этом дискомфорт. Время от времени она поглядывала на Солтера. Он сидел, откинувшись на спинку кресла и раздвинув ноги в расслабленной позе.

Минна глотнула вина. Ее плечи были опущены, ноги плотно сжаты, и дыхание сделалось неровным. Она чувствовала себя, словно золотая рыбка в банке. Часы на каминной полке медленно тикали, с длительными интервалами, а ее сердце билось учащенно.

— Волосы, — наконец тихо произнесла она.

— Прости?

Она сделала глубокий вздох.

— Мои волосы. Они всегда мне не нравились. Они такие безжизненные и невзрачного цвета. Они никогда не поддаются щипцам для завивки, сколько бы я ни пыталась.

Солтер задумчиво кивнул:

— Продолжай.

Минна устремила свой взгляд на ковер.

— Мои глаза… Они не сапфирового, не изумрудного и не любого другого красивого цвета. Они просто карие.

— Что еще?

Она подняла глаза, затем снова опустила их.

— Мое лицо. Оно никогда не притягивало внимание мужчин. Красота всегда притягательна, но только не мое лицо. Я хотела бы быть привлекательной.

— Продолжай.

Ей нечего было добавить к тому, что он и так мог видеть. Остальные недостатки были скрыты одеждой.

— Мои груди. Они слишком маленькие и странной формы. Не такие, как у других женщин. Если это главное, что тебя интересует, то ты будешь разочарован.

Минна по-прежнему не могла смотреть ему в лицо.

— Я слушаю тебя.

— Моя талия недостаточно узкая, а бедра недостаточно полные. Кожа на моих бедрах и попе не гладкая. Лолли говорит, что у многих женщин в этих местах такая кожа. Однако ни у нее, ни у других куртизанок в «Империи страсти» такого нет. Только у меня. — Минна затаила дыхание. — Это то, что тебя ждет, когда ты увидишь меня без одежды. — Она закрыла глаза от смущения. — Ты не обязан оставаться со мной, и я не буду осуждать тебя, если ты решишь уйти.

Она услышала скрип кресла и шаги. Неужели он действительно ушел? Она открыла глаза и увидела его, присевшего перед ней на корточки.

— Я здесь, — сказал он, и на глазах Минны появились слезы, отчего его лицо приняло неясные очертания. — Я никогда не оставлю тебя. Никогда.

Она нерешительно улыбнулась и вытерла слезы.

— Ты закончила описание своей внешности? — спросил он. — Кажется, остались еще колени? Лодыжки? Мизинец на твоей ступне?

— Не смейся надо мной, Солтер.

— Я не смеюсь. Ты забыла одну важную вещь. Я дал тебе свое имя, необходимое обеспечение и свою любовь. Но больше всего мне хотелось бы дать тебе свои глаза, чтобы ты могла увидеть, как прекрасна ты на самом деле.

Ее губы дрогнули.

— Но поскольку я не могу дать тебе свои глаза, то постараюсь продемонстрировать, как я к тебе отношусь. Начну с волос.

Он поднялся и, склонившись, поцеловал ее волосы.

— А вот что я думаю о твоих глазах.

Он поднял ее подбородок и коснулся губами каждого века.

— Солтер…

— И о твоем лице…

Она почувствовала нежное прикосновение его губ к ее губам, вкушая их, словно сочный фрукт. О, как ей нравилось это ощущение.

Не прерывая поцелуя, Солтер поднял ее на ноги и крепко обнял. Минна почувствовала исходящий от него жар. Его губы переместились на ее подбородок, и она подняла голову, открывая ему доступ к шее, где прикосновение его языка вызвало бурю новых ощущений.

В следующий момент Минна почувствовала, что он расстегивает пуговицы ее платья на спине. Она инстинктивно уперлась рукой в его мускулистое плечо и попыталась отстраниться, но он ее удержал.

— Минна, — сказал он нежным, но решительным тоном, — доверься мне.

Она чувствовала себя как кошка, которую толкали к бочке с водой. Что, если она вызовет у него неприязнь? Что, если он начнет сравнивать ее с Селестой, Вероникой или другой женщиной, с которой, возможно, общался когда-то? Что, если он пожалеет о своем решении связать с ней свою судьбу? Что, если она потеряет его навсегда? Что, если…

Минна закрыла глаза от страха, и вдруг в ее памяти всплыл один случай из юности. Она вспомнила о двух котятах, брошенных их матерью. Минна взяла обоих под свою опеку. Один был очень ласковым и доверчивым, а другой съеживался при каждом ее приближении. Она кормила их, заботилась о них и любила их в равной степени. Но только один чувствовал себя счастливым, принимая ее заботы и любовь. Другой был равнодушен к ее ласкам.

Из этого случая Минна сделала определенный вывод. Она знала, что Солтер будет любить ее, но от нее зависело, насколько она позволит себе довериться ему и принять эту любовь.

Она перестала упираться рукой в его плечо и вместо этого со вздохом прижалась к нему щекой.

— Я люблю тебя, Солтер.

Тот улыбнулся ей:

— Я тоже тебя люблю.

Последняя причина страха исчезла. Солтер ждал, как она поведет себя дальше. Минна крепко обняла его, и он ответил ей тем же. Когда он расстегнул последнюю пуговицу, она глубоко вдохнула его запах.

Платье соскользнуло с нее и упало к ногам. Солтер потянул шнуровку корсета и ослабил его тиски. Жесткая оболочка раскрылась достаточно, чтобы Минна смогла покинуть ее. Теперь она осталась в одной лишь тонкой сорочке.

Солтер заключил Минну в объятия, и она наслаждалась тёплом его тела. Он склонил голову и поцеловал ее в плечо. Его блестящие волосы коснулись ее щеки. Она обвила руками его шею, тогда как его руки скользили по ее телу, которое она так подробно описала.