Онлайн книга «Веселый Роджер на подводных крыльях»
|
«Перпл» и «Металлику» только ленивый не любит», – подумала Ольша и покосилась на Енота – тот даже дышать перестал. – Надо будет подарить ему компакт, – решила она. – Хотя, найдете ли на чем прослушать? Сеня покачал головой: – Не стоит… В архиве наверняка есть. Ольша глянула на него с уважением. Если архив инопланетной разведки содержит «Флойд», «Перпл» и «Криденс», значит они не просто балбесы с рефлексами зеленых беретов. Значит они готовы не просто размахивать скальпелем, но и попытаться понять нас. Понять! Потому что резать может и обезьяна, а понять – лишь Человек. Но разве может Человек убить другого человека, даже если тот – негодяй? Кто ответит? Кто вразумит? Ольша сжала кулаки. Эти двое и, наверное, их соотечественники на двух планетах решили вопрос в пользу скальпеля, раз и навсегда. Ольша еще не решила – для себя. И еще она радовалась, что оказалась среди тех, кого хирурги пытаются понять, а не сразу из винчестера… Значит, операция имеет шанс пройти успешно. Полдень лежал на остроконечных маковках кипарисов. Очень не хотелось из прохлады подвальчика выходить на душную свободу летнего дня. Однако Сеня с Енотом неумолимо влекли к известной лишь им цели. Народу на набережной поубавилось. В тень, наверное попрятались, в кофейни. Лишь фотографы стоически торчали под своими цветастыми зонтиками, терпеливые, словно пауки в сетях. Каждый норовил нацелиться в Ольшу заморским объективом. Прошли мимо художников; Завгороднего Ольша увидела только после того, как Сеня легонько двинул ее локтем. – Гляди! Он? – Он… «Будто и сам не знаешь…» – подумала. – Подойди, поздоровайся, – велел Сеня. – Поговори. Хотя бы полминуты. Ольша на миг растерялась. Сеня и Енот шмыгнули в стороны, будто в воздухе растаяли. Завгородний фланировал чуть впереди двоих громил. Ни шагу он не ступал без охраны – Ольша еще в Коблево это заметила. Ну что же, задержать, так задержать. Вскинула голову, заставила себя улыбнуться, хотя и без особого энтузиазма. Завгородний ее узнал, расцвел, руки растопырил, даже его бульдоги от неожиданности дернулись. – Ба! Старая знакомая! – Здравствуй, Боря! Ольша говорила нараспев, чтоб потянуть время. Завгородний продолжал цвести: – Ты какими судьбами в Ялте? Ольша неопределенно пожала плечами: – Да вот, занесло… Ветер попутный. Завгородний оценивающе взглянул на ее наряд. Несмотря на некоторую эфемерность (летний ведь), он стоил Сене немеряных баксов в валютном отделе гостиничного шопа. Ольша выглядела как удравшая из дому дочь миллиардера, прихватившая с собой кредитную карточку папаши. Краем глаза Ольша заметила, что Сеня и Енот положили двоих телохранителей, следовавших несколько в отдалении. Как Римас с напарником кладут еще двоих совсем уж в отдалении, не заметил бы с ее места и Аргус, даже будь у него подзорная труба: дело происходило за углом, на Черноморском переулке, выходящем на набережную. – Может… – начал было Завгородний, но тут громилы за его спиной рухнули навзничь, не издав ни звука, а их босса аккуратно взяли под локотки возникшие прямо из асфальта Паха с Хасаном. Упаковали его в секунду. Тут на грех себе показались двое полицейских. Оба растерянно потянулись за оружием. Хасан покрепче ухватил Завгороднего и повел его в сторону, Паха мрачно достал винчестер. «Пок!» – так говорило его ружье, когда Паха не хотел никого пугать, а старался, напротив, действовать потише и по возможности незаметнее. Пистолет одного полиса вышибло из рук; второй, повинуясь жесту Пахи, сам бросил свой на землю. Из переулка задним ходом вынырнула машина; Хасан втолкнул Завгороднего в салон и нырнул следом. За рулем сидел, вроде бы, Римас. Ольшу дернули за руку – это оказался Сеня. – Шевелись! Прямо на набережной стояла еще машина. Ее появление Ольша прозевала напрочь. Енот держал ногу на акселераторе и рванул с места едва Сеня захлопнул дверцу. Дороги Енот не разбирал: набережная, лавочка, клумба, кусты – все ныряло под капот, под днище. Потом колеса коснулись асфальта; Ольша отстраненно глядела в окно. Улица Екатерининская, памятник Лесе Украинке, дом-музей с шикарным резным балконом… Леся осталась слева. Улица Кирова, поворот. – Цвет! – нервно напомнил Сеня. Енот кивнул. Капот, до сих пор отчетливо белевший за лобовым стеклом, вдруг налился красным, словно застеснялся. Енот обращался с компом со сверхъестественной скоростью. Минут сорок они катались по городу без определенной системы. «Наверное, обрубают хвосты», – решила Ольша. О Пахе спрашивать она не стала. Уж этому уйти от полиции проще простого: свернул за угол, обернулся собакой, скажем, или стаей воробьев, и тю-тю. Или того проще – в воду, и поминай как звали. Дышать ему, вроде бы, не обязательно. В гостиницу они вошли со служебного входа, отсидевшись с часок в «Чарде». Швейцар, попивавший кофе на страже, при виде крупной купюры подобострастно заулыбался. Купюра перекочевала в его карман. Отныне здесь никогда не проходили двое молодых людей в темных очках и девушка в потрясающем наряде. – Переоденься и приходи к нам, – сказал Сеня, отпирая номера. Он дождался Ольшу в коридоре, скользнул в ее комнату и закатил что-то размером с горошину под кровать. Потом вышел и запер дверь. Паха валялся на кушетке, напоминая как всегда мумию. Енот разговаривал по-гиански с кем-то прячущимся в дипломате. Сеня стал рядом, чуть повернув стол; теперь Ольша видела в зеркале отражение внутренностей того, что внешне выглядело как обычный дипломат. Почти всю стоящую вертикально крышку занимал плоский экран. На экране наличествовало лицо пожилого мужчины с печатью начальственности на лице. Одежду его было не рассмотреть. «Небось, их шеф, – подумала Ольша и налила себе вина из стоящей на столе початой бутылки. – Вещает из поднебесья. Со спутника, например…» Взглянула на этикетку, прежде чем пригубить: десертное, «Золотое поле». Любят эти монстры хорошие вина, трам-тарарам! Монстры, то бишь Сеня с Енотом, смиренно внимали начальству. Вероятно, их снова ругали. Наконец начальство угомонилось и лже-дипломат был закрыт. – Фу! – вздохнул Сеня и немедленно потянулся за бутылкой. Темно-рубиновая жидкость полилась в хрустальные фужеры, подводя черту под незапланированной одиссеей Ольши. Сеня с Енотом расслаблялись. Сделал, как говорится, дело… Ближе к вечеру передавали местные новости по каналу «Южный Крым». Енот заранее включил телевизор. Обещали сногсшибательный репортаж взошедшей недавно звезды тележурналистики Сергея Градового. Здесь он успел снискать популярность, какая и не снилась в свое время Политковскому. А сногсшибательный репортаж не мог не иметь отношения к сегодняшним событиям на набережной. |