Онлайн книга «Рай. Книга 2»
— Не смей говорить со мной как с выжившим из ума инвалидом! — предупредил он, но голос звучал натянуто, и Мередит показалось, что он глотает таблетки. — Я жду ответа насчет Фаррела. — Не думаю, что стоит обсуждать это по телефону. — Прекрати заговаривать мне зубы, будь ты проклята! — буйствовал он, и Мередит поняла, что лучше объяснить все начистоту и не пытаться откладывать разговор, поскольку отец из-за ее уклончивости все больше выходил из себя. — Хорошо, раз ты этого хочешь, — спокойно произнесла она и остановилась, лихорадочно соображая, как лучше все объяснить. Видимо, стоит прежде всего избавить его от тревог по поводу того, что дочь обнаружила подлость, которую он сделал одиннадцать лет назад, разлучив ее с мужем, и потому Мередит начала именно с этого: — Я понимаю, что ты любишь меня и сделал то, что считал нужным, одиннадцать лет назад, но… Филип ничего не ответил, поэтому Мередит осторожно добавила: — Я говорю о телеграмме, которую ты послал Мэтту, Ту, где сообщалось, что я сделала аборт и подаю на развод. Я все знаю об этом… — Где ты сейчас, черт побери? — с подозрением осведомился отец. — Дома у Мэтта. Голос отца дрожал от ярости и еще, как показалось Мередит, от страха. Панического страха. — Я возвращаюсь домой. Самолет вылетает через три часа. Держись от него подальше! Не доверяй ему! Ты не знаешь этого человека! — И с уничтожающим сарказмом добавил: — Попробуй продержаться и не вылететь в трубу до того, как я успею оказаться в Чикаго. Он с силой швырнул трубку, и Мередит, медленно повесив свою, взглянула на Мэтта, по-прежнему стоявшего к ней спиной и словно обвинявшего ее за то, что она не встала открыто на его сторону. — Ну и денек! — с горечью пробормотала она. — Полагаю, ты разозлился, потому что я не сказала ему всей правды. Мэтт, не оборачиваясь, поднял голову и устало потер затекшую шею. — Нет, Мередит, — упавшим голосом произнес он. — Просто пытаюсь убедить себя, что ты не отступишься от меня, когда он вернется, не начнешь сомневаться во мне или, что хуже, не станешь взвешивать, что приобретешь и что можешь потерять, оставшись со мной. — О чем ты? — удивилась Мередит, подходя к нему. Мэтт мрачно, исподлобья оглядел Мередит. — Все это время я пытался представить, что он сделает, когда приедет и обнаружит, что ты решила остаться со мной. И только сейчас понял. — Мэтт, — мягко повторила она, — о чем ты? — Твой папаша собирается выкинуть козырную карту. Он заставит тебя сделать выбор — я или он, «Бенкрофт энд компани» вместе с постом президента или ничего, если ты предпочтешь меня. И я не уверен, — добавил он, прерывисто вздыхая, — какой путь ты выберешь. Мередит была слишком измучена, слишком устала, чтобы задумываться над еще не возникшей проблемой. — До этого не дойдет, — пообещала она, поскольку была твердо уверена в том, что убедит отца примириться с Мэттом. — Кроме меня, у него никого нет, и отец по-своему любит меня, — дрожащим голосом уговаривала она Мэтта, умоляя его не осложнять и без того непростую ситуацию. — И поэтому он будет рвать и метать и даже угрожать мне, но когда-нибудь обязательно остынет и смирится. Мэтт, пожалуйста, поставь себя на его место. Представь, что твоя восемнадцатилетняя Дочь, которую ты всю жизнь охранял от грубой реальности и уродств жизни, встречает мужчину гораздо старше себя, которого ты считаешь охотником за приданым. И этот мужчина лишает ее девственности и награждает ребенком. Что бы ты испытывал к нему? Немного поколебавшись, Мэтт сухо признался: — Я бы возненавидел его! И в тот момент, когда Мередит показалось, что она выиграла спор, Мэтт добавил: — Но попытался бы примириться с ним ради дочери. И уж точно не стал бы калечить ей жизнь, заставляя ее думать, что муж бросил ее, не стал бы подкупать его, чтобы он действительно ушел. Мередит тяжело вздохнула: — Он и это сделал? — Да. В тот день, когда мы впервые приехали к тебе домой. — И что ты ответил? Мэтт посмотрел в огромные встревоженные глаза, ободряюще улыбнулся и обнял ее. — Я сказал, — пробормотал он, наклоняя голову, чтобы прижаться к ее губам, — что ему не стоит вмешиваться в нашу жизнь. Но, — продолжил он хрипло, покусывая мочку ее уха и ощущая, как она тает в его объятиях, — немного не такими словами. Наступила полночь, когда Мэтт проводил ее к машине. Усталая после трудного дня и опьяненная его ласками, Мередит нехотя уселась за руль. — У тебя хватит сил вести машину? — спросил он, не давая ей закрыть дверцу. — Едва-едва, — мечтательно улыбнулась она, вставляя ключ в зажигание. Мотор заработал одновременно с радио и обогревом. — В пятницу я даю вечер в честь вокального состава оперы «Ночной призрак», — сообщил он. — Придут многие из твоих знакомых. Моя сестра тоже будет и не мешало бы, пожалуй, позвать твоего адвоката. Думаю, эти двое неплохо поладят. Он поколебался, словно боясь задать вопрос, и Мередит шутливо объявила: — Если это приглашение, я вынуждена согласиться. — Я не хочу, чтобы ты была гостьей. Сбитая с толку и сконфуженная, Мередит уставилась на руль. — Вот как? — Я хотел бы, чтобы ты была хозяйкой в моем доме, Мередит. И тут она поняла причину его колебаний. Мэтт просил ее выполнить роль хозяйки и тем самым неофициально объявить, что они по-прежнему муж и жена. Взглянув в бездонные серые озера его глаз, она беспомощно улыбнулась: — Черный галстук [7] ? — Да, а почему ты спрашиваешь? — Потому, — лукаво улыбнулась она, — что, хозяйке крайне важно быть одетой, как полагается к случаю. С похожим на смех стоном Мэтт вытащил ее из машины, обнял и завладел губами в долгом страстном поцелуе, не зная, как еще выразить благодарность и облегчение. Он продолжал целовать ее, когда диктор объявил по радио, что тело Станисласа Шпигальски, арестованного за мошенничество и обман клиентов, среди которых были Мэтью Фаррел и Мередит Бенкрофт, найдено в канаве на обочине проселочной дороги, недалеко от Бельвиля, штат Иллинойс. |