Онлайн книга «Ее маленькая тайна»
|
— Замуж вышли, супруг за границей, а вы к российским березам? — Точно. Просто у меня какое-то стойкое неприятие заграницы, боюсь с тоски умереть, не годный я для эмиграции человек. — Вы здорово изменились, — покачал он головой вроде бы с досадой. — Не узнать. Замужество на пользу пошло? — Еще как. Ничто не красит женщину больше, чем настоящая любовь. — Как же вы с такой любовью да врозь? — Работа у мужчин всегда на первом месте, приходится проявлять понимание. Мы внимательно смотрели друг на друга. Не знаю, что высмотрел он, а вот я — все, что хотела. И порадовалась. Боязнь, что с Орловым придется говорить долго, убеждать да уговаривать, разом исчезла. Заготовленная речь показалась смехотворной. Орлов был циником, причем убежденным, в законность верил, как я в обещания рекламы, а слово «справедливость» вызывало у него веселое фырканье. Бандитов он ненавидел зло и упорно по давней ментовской привычке и считал вполне искренне, что их следует вешать на фонарных столбах. Например, вдоль проспекта. Ночью взяли, утром повесили, а рядом их адвокатов, чтоб всякую сволочь не защищали. Висели бы они на фонарях на радость честным людям и для острастки всякой швали. Таких дельных идей в его голове отыскалось много. Людей с убеждениями я всегда уважала, может, потому, что своих не имела. Помимо этих мыслей, его занимало еще кое-что, а именно карьера. Орлов перешагнул сорокалетний рубеж, звезд с неба не хватал, ментовская зарплата вгоняла в тоску, а постоянные нагоняи от начальства раздражали. Все чаще он с отчаянием думал, что большие чины не предвидятся, знакомств нужных нет, а талантами не блещет, значит, вскорости выйдет он на пенсию, унизительную в силу мизерности суммы, и пойдет куда-нибудь охранником или, того хуже, сторожем. И будет до конца жизни считать копейки, ходить под начальством да слушать упреки жены. Как видно, мои пристальные взгляды его немного смутили, Орлов криво усмехнулся, устроился поудобнее в кресле и сказал: — Что ж, я весь внимание… — Не надеетесь ли вы услышать захватывающий рассказ? — в ответ усмехнулась я. — Я ведь просто хотела возобновить знакомство… справиться о здоровье вашем, ну и поблагодарить за то, что два года назад вы отнеслись ко мне с душевной теплотой. — И только-то? — усомнился он, а я засмеялась. — Нет, конечно. У меня есть предложение: давайте объединим усилия, будем бороться с преступностью и одновременно делать вашу карьеру. Выйдете на пенсию генералом. Как вам такая перспектива? Вдохновляет? — Перспектива радужная, ничего не скажешь, — развеселился он. — Но генералов за просто так не дают. — А вам не за просто так, вам дадут за доблесть в борьбе с организованной преступностью. Три-четыре удачных дельца каждый месяц, таких, например, как вчерашнее, — и на очередную звездочку можно рассчитывать. Или у вас тоже бардак и звездочки за доблесть не положено? — Бог миловал, — вздохнул он, посверлил меня взглядом и спросил: — Вы это серьезно? Я не звездочки имею в виду, а вашу осведомленность. — Вы сами могли убедиться в моей осведомленности, разве нет? — Смог, Варвара… — Можно без отчества, — перебила я. — Девушка я молодая, так что не обидите. — Варя… надеюсь, вы отдаете себе отчет… — Конечно, — опять перебила я. — Вы ж знаете, я ученая, по-глупому на рожон не полезу… — Думаете в одиночку осилить бандитов? — Почему в одиночку? — обиделась я. — А вы? А прокуратура? Нет, в одиночку я бы не стала… — И как вы надеетесь получать сведения, ведь речь идет именно об этом, да? — Это, извините, мое дело. Ваше — бандитов и жуликов арестовывать. — Арестовать я всегда рад, если повод есть. Ну и засадить надолго тоже, было бы за что… Много у нас в городе всякой дряни развелось. Но… — Евгений Петрович, — развела я руками. — Опять вы за свое? Я подставляться не собираюсь, а вы человек умный, придумаете, что своим рассказать… по непроверенным данным, и все такое. Может, я выражаюсь не правильно, извините. Знания у меня о вашей работе исключительно книжные, да вот беда: детективы не люблю, так что даже с этими знаниями туго. Но вчера на вашу работу смотреть было приятно, хоть и не дали полюбоваться вдоволь: прогнали. А жаль, очень впечатляло. — Значит, вы еще и проверить решили, как мы сработаем? — покачал он головой. — И вовсе не проверить. Любопытство одолело. — Черта извинительная… — Орлов поразмышлял и вновь принялся меня увещевать, но уже больше для вида: — Вы стали женщиной редкой красоты и к чужим секретам доступ имеете, из этого я делаю вывод: есть у вас друг, который любит делиться с вами секретами. По опыту знаю, такие долго не живут. У преступников контрразведка отлажена будь здоров, вашего мальчика, каким бы хитрецом он ни был, в конце концов вычислят, а он и вас за собой потянет. Что дальше, вы сами хорошо знаете. Могу только добавить: второй раз вам вряд ли повезет. В том смысле, чтобы выжить. — Странный вы человек, — обиделась я. — Женщина жаждет послужить правосудию, а вы ее отговариваете… — Не отговариваю, а предостерегаю, — усмехнулся он. — Обязан, между прочим. — Ну вот, а я в книжках читала, вы народ вербуете, чтобы на вас работали. Вроде бы даже деньги платите. А я из идейных побуждений… — Хорошо, — хохотнул он. — А чего вы хотите от меня? Неужто одни идеи и никакого интереса? — Есть интерес, каюсь. Обмен информацией. Кое-какие сведения о ваших подопечных, только то, что способно помочь в моей работе. Как видите, ничего особенного не прошу. Что ж, по рукам? К этому моменту в голове Орлова бродило множество мыслей, суть их сводилась к следующему: «Девка вообразила себя Матой Хари, ну и черт с ней, пусть выпендривается. Мне от этого вреда никакого. О ней можно помалкивать, если узнает что путное — явная польза, а сгорит, что ж… я предупреждал». — Соглашайтесь, — засмеялась я. — Не пожалеете. Опять же, вы ничем не рискуете, а генералом, может, и станете, чем черт не шутит, когда Бог спит. И мы ударили по рукам. Явился Док, принес коньяк, кое-какой закуски, и мы втроем усидели бутылочку, разговаривая мирно и с интересом, все больше о криминальной обстановке в городе. Она внушала печаль органам и тревогу гражданам. |