Онлайн книга «Сердце демона»
|
Тома понимающе кивнула. – Я к тебе с другим. Только сейчас Настя заметила, что на углу, перед поворотом к выходу из корпуса, топчется Ксюха. Ее длинная русая коса еще больше растрепалась. Виновница дневного шума прятала глаза и вообще вид имела потерянный. – Я свою Машку забирала из изолятора, – говорила между тем Тома. – Меня попросили довести до корпуса твою красавицу. – Спасибо. – Настя не знала, что делать дальше. Надо было как-то осторожно ввести Ксюху в отряд. – Машка хочет с тобой поговорить. А может, правда не торопиться? Отвести Ксюху в сторону, побеседовать. Если она склонна к суициду, то надо посоветоваться с психологом, следить за поведением… – Я поговорю. – Настя уже была вся в мыслях о предстоящей работе. – Вот, Маша, это Настя, – склонилась Тома к пришедшей с ней маленькой девочке. Маша? Так вот о ком она! Это была та самая кнопка, что так боится вожатых. Особенно старших вожатых. – Я вас оставлю. Ты Машу потом приведешь? – Тома переложила ладошку девочки из своей руки в Настину. – Конечно! – А что она еще могла сказать? Пальцы у Маши были холодные и вздрагивающие. Тома не уходила, изучая грязный линолеум на полу. – Да! – произнесла она медленно. – Вовка сказал, что у тебя умерла бабушка, но ты отказываешься ехать домой. Если тебе не хватает выходных, возьми мои. Я могу подменить, пару дней поработать на отряде. – Спасибо. Настя отрицательно помотала головой. Странно, что ее все спроваживают из лагеря. Тома ушла, и Ксюха наконец отклеилась от угла. – Ну, что? – начала Настя. – Ничего, – фыркнула первая красавица отряда. – Толмачев велел передать тебе спасибо за мое чудесное исцеление. Как у тебя это получилось? На этот вопрос Настя ответа не знала. – Я потомственная ведьма, училась у бабушки всяким заговорам, – вздохнула она, мало веря в то, что говорит. Это была пустая отговорка. Впрочем, Настю она успокаивала. Хорошо, что сама Ксюха спокойно восприняла невероятно быстрое заживление раны. Вот что Интернет и телевизор с детьми делают – они и правда верят, что волшебники живут за углом. У Насти же до сих пор руки дрожали, а в памяти вставал запах паленой веревки. – Что говорит Вера? – Говорит, что мазь с антибиотиком так быстро не действует, а я симулянтка. – Она же сама видела рану. – Видела… Но сейчас ее нет. Врач сказала, что верит только своим глазам, а не всякой чертовщине. Поэтому попросила в следующий раз эксперименты без нее ставить. – Тебе перевязку оставили? – Настя коснулась Ксюхиного запястья. – Походи с ней пару дней, чтобы никого не смущать. – Как ты это сделала? Не удержалась все-таки. Любопытство – неистребимая женская черта. – Понятия не имею, – честно призналась Настя. – И повторить не смогу. – Это сделал он, – подала голос Маша. – Кто? – спросили Ксюха с Настей одновременно. – Он. – Маша ткнула пальцем в потолок. – Он пришел вместе с вожатым. – Да кто же? – проявила нетерпение Ксюха. – Толмачев. Она его боится, – ответила за малышку Настя. Ей еще не хватало тут божественных явлений и сплетен на эту тему. – Иди к остальным в игротеку. И не рассказывай никому, что ты уже выздоровела. Говори, что рана получилась неглубокая. Скорее всего, так и было. Крови много было, вот ребята и решили, что все так опасно. Женьке спасибо скажи, он вовремя жгут наложил. Ксюха зябко передернула плечами, и только сейчас Настя заметила, что ее подопечная мокрая. На улице опять шел дождь. Неспешный, нудный летний дождь. Настя сама не понимает, как все получилось. И с чего вдруг после смерти бабушки у нее проснулись способности врачевания? Или это вовсе не ее заслуга? Может, на Ксюхе все быстро заживает? У людей разные бывают способности. – Переодеться не забудь, а то простудишься! – напомнила вожатая. Одно дело заговаривать раны, и совсем другое возиться с соплями. Их, как известно, что лечи, что не лечи, все одно две недели держатся. – Я скоро приду. Настя приподняла руку кнопки, показывая, что у нее важный собеседник. И этот собеседник очень хотел с ней поговорить. Всю руку издергал. – Он к ней приходил, – прошептала Маша, как только Ксюха отвернулась от них. – Ты опять про вожатого? – Большой и страшный. Настя покивала, не зная, как еще отреагировать на странные слова девочки. Что поделать, если она боится взрослых… – Это был старший вожатый. Володя, – терпеливо, в который раз, начала объяснять Настя. – Неужели ты его никогда не видела? – Это был не старший вожатый, – требовательно потянула Маша Настю к себе, заставляя наклониться ниже. – Как в кино. Что-то огромное и без ног. Сколько этой кнопке лет, что она смотрит фильмы ужасов? Или это из мультика? «Без ног, а дышит». – Он вылетел из лампы? – попыталась сгладить странное утверждение Настя. Кажется, фильм назывался «Аладдин», и из лампы вылетал джинн. – Нет, он пришел за тобой. – Это был старший вожатый. – Страшный. – Девочка проявляла непонятное упрямство. – Как дьявол. Лицо белое, а глаза горят черным. И волосы черные. Я таких в мультике про Геракла видела. Насте было неудобно стоять, наклонившись к малышке, и она села на корточки. – Ты Тамаре об этом рассказывала? Маша сжала губы и помотала головой. Версий происходящего было две. Либо в лагере началось массовое помешательство, в результате которого один ребенок видит галлюцинации, а другой вскрывает себе вены. Либо фильм «Обитель зла-4» будут снимать на широком берегу реки Киржач и новые спецэффекты тайно пробуют на детях. – А почему ты пришла ко мне? – Потому что он велел никому о нем не рассказывать. Только тебе. Так, а вот это уже было интересно. – Пойдем-ка. Настя провела девочку в вожатскую, устроила на кровати, сама села напротив. Поискала глазами, чем бы угостить ребенка. Жаль, кекс отдан в общий котел, а то было бы чем покормить испуганное создание. – Значит, вы с ним разговаривали? Скорее всего, это был чей-то глупый розыгрыш. Но кому понадобилась эта кроха? – Он сказал, что я его видеть не должна. – Кажется, Маша собралась плакать. – А раз вижу, то должна молчать. – Все? – Странный розыгрыш. Бестолковый. – Еще велел тебе передать, чтобы ты думала быстрее. И ехала домой. |