
Онлайн книга «Волшебник Изумрудного города»
– Еще бы! Год – это долго, очень долго! Это целых триста шестьдесят пять дней. – Триста… шестьдесят… пять… – повторил Страшила. – А что, это больше, чем три? – Какой ты глупый! – ответил Дровосек. – Ты, видно, совсем не умеешь считать! – Ошибаешься! – гордо возразил Страшила. – Я очень хорошо умею считать! – И он начал считать, загибая пальцы: – Хозяин сделал меня – раз! Я поссорился с вороной – два! Элли сняла меня с кола – три! А больше со мной ничего не случилось, значит, дальше и считать незачем! Железный Дровосек так удивился, что даже не смог ничего возразить. В это время Элли принесла масленку. – Где смазывать? – спросила она. – Сначала шею, – ответил Железный Дровосек. И Элли смазала шею, но она так заржавела, что Страшиле долго пришлось поворачивать голову Дровосека вправо и влево, пока шея не перестала скрипеть. – Теперь, пожалуйста, руки! И Элли стала смазывать суставы рук, а Страшила осторожно поднимал и опускал руки Дровосека, пока они не стали действительно как новенькие. Тогда Железный Дровосек глубоко вздохнул и бросил топор. – Ух, как хорошо, – сказал он. – Я поднял вверх топор, прежде чем заржаветь, и очень рад, что могу от него избавиться. Ну а теперь дайте мне масленку, я смажу себе ноги, и все будет в порядке. Смазав ноги, так что он мог свободно двигать ими, Железный Дровосек много раз поблагодарил Элли, потому что он был очень вежливым. – Я стоял бы здесь до тех пор, пока не обратился бы в железную пыль. Вы спасли мне жизнь. Кто вы такие? – Я – Элли, а это мои друзья… – Тото! – Страшила! Я набит соломой! – Об этом нетрудно догадаться по твоим разговорам, – заметил Железный Дровосек. – Но как вы сюда попали? – Мы идем в Изумрудный город к Великому Волшебнику Гудвину и провели в твоей хижине ночь. – Зачем вы идете к Гудвину? – Я хочу, чтобы Гудвин вернул меня в Канзас, к папе и маме, – сказала Элли. – А я хочу попросить у него немножечко мозгов для моей соломенной головы, – сказал Страшила. – А я иду просто потому, что люблю Элли, и потому, что мой долг – защищать ее от врагов! – сказал Тотошка. Железный Дровосек глубоко задумался. – Как вы полагаете, Гудвин может дать мне сердце? – Думаю, что может, – отвечала Элли. – Ему это не труднее, чем дать Страшиле мозги. – Так вот, если вы примете меня в компанию, я пойду с вами в Изумрудный город и попрошу Великого Гудвина дать мне сердце. Ведь иметь сердце – самое заветное мое желание! Элли радостно воскликнула: – Ах, друзья мои, как я рада! Теперь вас двое, и у вас два заветных желания! – Поплывем… то бишь пойдем, с нами, – добродушно согласился Страшила. Железный Дровосек попросил Элли доверху наполнить маслом масленку и положить ее на дно корзинки. – Я могу попасть под дождь и заржаветь, – сказал он, – и без масленки мне придется плохо… Потом он поднял топор, и они пошли через лес к дороге, вымощенной желтым кирпичом. Большим счастьем было для Элли и Страшилы найти такого спутника, как Железный Дровосек, – сильного и ловкого. Когда Дровосек заметил, что Страшила опирается на корявую сучковатую дубину, он тотчас срезал с дерева прямую ветку и сделал для товарища удобную и крепкую трость. Скоро путники пришли к месту, где дорога заросла кустарником и стала непроходимой. Но Железный Дровосек заработал своим огромным топором и быстро расчистил путь. Элли шла задумавшись и не заметила, как Страшила свалился в яму. Ему пришлось звать друзей на помощь. – Почему ты не обошел кругом? – спросил Железный Дровосек. – Не знаю! – чистосердечно ответил Страшила. – Понимаешь, у меня голова набита соломой, и я иду к Гудвину попросить немножечко мозгов. – Так! – сказал Дровосек. – Во всяком случае, мозги – не самое лучшее на свете. – Вот еще! – удивился Страшила. – Почему ты так думаешь? – Раньше у меня были мозги, – пояснил Железный Дровосек. – Но теперь, когда приходится выбирать между мозгами и сердцем, я предпочитаю сердце. – А почему? – спросил Страшила. – Послушайте мою историю, и тогда вы все поймете. И, пока они шли, Железный Дровосек рассказывал им свою историю: – Я дровосек. Став взрослым, я задумал жениться. Я полюбил от всего сердца одну хорошенькую девушку, а я тогда был еще из мяса и костей, как и все люди. Но злая тетка, у которой жила девушка, не хотела расставаться с ней, потому что девушка работала на нее. Тетка пошла к волшебнице Гингеме и обещала ей набрать целую корзину самых жирных пиявок, если та расстроит свадьбу… – Злая Гингема убита! – перебил Страшила. – Кем? – Элли! Она прилетела на Убивающем Домике и – крак! крак! – села волшебнице на голову. – Жаль, что этого не случилось раньше! – вздохнул Железный Дровосек и продолжал: – Гингема заколдовала мой топор, он отскочил от дерева и отрубил мне левую ногу. Я очень опечалился: ведь без ноги я не мог быть дровосеком. Я пошел к кузнецу, и он сделал прекрасную железную ногу. Гингема снова заколдовала мой топор, и он отрубил мне правую ногу. Я опять пошел к кузнецу. Девушка любила меня по-прежнему и не отказывалась выйти за меня замуж. «Мы много сэкономим на сапогах и брюках!» – говорила она мне. Однако злая волшебница не успокоилась: ведь ей очень хотелось получить целую корзину пиявок. Я потерял руки, и кузнец сделал мне железные. Когда топор отрубил мне голову, я подумал, что мне пришел конец. Но об этом узнал кузнец и сделал мне отличную железную голову. Я продолжал работать, и мы с девушкой по-прежнему любили друг друга… – Тебя, значит, делали по кускам, – глубокомысленно заметил Страшила. – А меня мой хозяин сделал зараз… – Самое худшее впереди, – печально продолжал Дровосек. – Коварная Гингема, видя, что у нее ничего не выходит, решила окончательно доконать меня. Она еще раз заколдовала топор, и он разрубил мне туловище пополам. Но, к счастью, кузнец снова узнал об этом, сделал железное туловище и прикрепил к нему на шарнирах мою голову, руки и ноги. Но – увы! – у меня не было больше сердца: кузнец не сумел его вставить. И мне подумалось, что я, человек без сердца, не имею права любить девушку. Я вернул моей невесте ее слово и заявил, что она свободна от своего обещания. Странная девушка почему-то совсем этому не обрадовалась, сказала, что любит меня, как прежде, и будет ждать, когда я одумаюсь. Что с ней теперь, я не знаю: ведь я не видел ее больше года… Железный Дровосек вздохнул, и слезы покатились из его глаз. |