Онлайн книга «Нечто чудесное»
От облегчения у Джордана едва не подкосились колени. – Вполне вероятно. К сожалению, мне не удалось разглядеть его лицо. После ухода Фокса Джордан поднялся к себе. Уставший, раздраженный и злой на неизвестного безумца, мишенью которого стал, он отослал камердинера спать и медленно сбросил сорочку. Однако образ Александры, мирно спавшей в соседней комнате, мгновенно прогнал усталость, особенно когда Джордан решил, что разбудит жену поцелуем. Подойдя к смежной двери, он прошел через гардеробную и оказался в погруженной во мрак спальне. Лунный свет струился в окна, бросая серебристые лучи на атласное покрывало. Александра не вернулась домой. Ворвавшись в свою спальню, Джордан дернул за шнур сонетки. Полчаса спустя все заспанные слуги выстроились в гостиной, отвечая на бесчисленные вопросы. Единственным исключением оказался Пенроуз, престарелый помощник дворецкого. Он тоже таинственно исчез куда-то. В результате сурового допроса Джордан выяснил, что кучер кареты, привезшей Александру, видел, как хозяйка поднимается на крыльцо и вынимает ключ. Потом она взмахом руки отпустила его – вещь, по словам кучера, до сих пор небывалая. – Можете отправляться спать, – приказал Джордан. Все с облегчением разошлись, кроме одного старика в очках, в котором Джордан узнал лакея Александры. Тот продолжал стоять у двери с одновременно встревоженным и рассерженным видом. Джордан подошел к угловому столику, вылил остаток портвейна в бокал и, бросив мимолетный взгляд на Филберта, велел принести другую бутылку. Одним глотком осушив бокал, герцог небрежно опустился в кресло. Чего бы он не дал в эту минуту за известие о пропавшей жене! Пытаясь заглушить нарастающий страх, Джордан уставился на огонь. Почему-то ему не верилось, что с Александрой что-то случилось, однако он не мог заставить себя подумать о том, что ее отсутствие – прямое свидетельство того, что неудачливым убийцей была именно она. Но эта ослепительная улыбка, которой Алекс наградила его, когда обещала ехать сразу домой! Вероятно, она просто поехала куда-нибудь, после того как ловко провела кучера, заставив поверить, будто собирается открыть дверь. И неудивительно – ведь Джордан обещал тростью вколотить в нее немного здравого смысла. Скорее всего отправилась к бабушке, решил он, чувствуя, как портвейн понемногу успокаивает разгулявшиеся нервы. – Поставьте бутылку сюда, – велел Джордан с плохо скрытой неприязнью, оглядывая мрачного лакея, и, сам того не ожидая, впервые в жизни обратился к слуге не с приказом, а с просьбой: – Скажите мне, она всегда такая… ваша хозяйка, я имею в виду? Старик, наливавший вино в бокал, на мгновение застыл, злобно поджав губы. – Мисс Алекс… – начал он, но Джордан бесцеремонно перебил: – Обращайтесь к моей жене как полагается! – рявкнул он. – Она герцогиня Хоторн! – Да, и много счастья ей это принесло, как же! – яростно прошипел слуга. – И что это, спрашивается, означает?! – осведомился Джордан, настолько застигнутый врасплох столь небывалым проявлением вспыльчивости простого лакея, что даже не подумал поставить наглеца на место, что, естественно, ожидалось от человека его темперамента и положения. – То и означает, что слышите, – бросил Филберт, почти швыряя бутылку на стол. – Кроме бед и обид, ничего ей этот титул не принес! Вы такой же скверный, как ее папаша… нет, хуже, куда хуже! Он всего лишь разбил ей сердце, а вы не только сотворили то же самое, но еще пытаетесь сломить ее дух! Он уже был почти у двери, когда опомнившийся Джордан прогремел: – Немедленно вернитесь! Филберт подчинился. Сжав, однако, шишковатые пальцы в кулаки и презрительно глядя на человека, искалечившего жизнь мисс Александры. – О чем это вы толкуете, черт возьми? Филберт вызывающе выдвинул вперед челюсть. – Если вы думаете, что я раскрою рот и выложу всю правду, которую вы потом обернете против мисс Алекс, вас ждет сюрприз, ваше высокое святейшество! Джордан собрался было приказать невероятно дерзкому лакею немедленно собрать вещи и убираться, но еще больше, чем удовлетворения, он жаждал объяснения поразительным откровениям слуги. С некоторым усилием взяв себя в руки, Джордан ледяным тоном объявил: – Если вы знаете что-то такое, что могло бы смягчить мое отношение к вашей любимой хозяйке, лучше говорите сейчас, и немедленно. Однако слуга продолжал упрямо молчать. – Послушайте, – честно предупредил Джордан, – я сейчас в таком настроении, что, если доберусь до нее, за себя не ручаюсь. Она пожалеет, что вообще вернулась! Старик, побледнев, в отчаянии стиснул руки, но не вымолвил ни слова. Однако Джордан, чувствуя, что Филберт колеблется и все попытки запугать его ни к чему не приведут, налил портвейна в другой бокал. И тут случилось то, что привело бы все общество не только в изумление, но и полное оцепенение, – сам герцог Хоторн протянул бокал ничтожному лакею и объявил сурово, как мужчина мужчине: – Ну а теперь, поскольку, как выясняется, я без всякого, впрочем, намерения обидел вашу хозяйку, может быть, выпьете и расскажете, чем я похож на ее отца? Что он сделал? Филберт с подозрением взглянул сначала на герцога, потом на бокал и медленно протянул руку. – Не возражаете, если я посижу? Ноги болят. – Нисколько, – как ни в чем не бывало ответил Джордан. – Ее отец был самым подлым негодяем, которого земля носила, – начал Филберт, не замечая, как взлетели вверх брови Джордана при этом добавочном оскорблении. Сообщив это, лакей помедлил, чтобы подкрепиться вином, но, сделав глоток, поперхнулся и с нескрываемым отвращением уставился на бокал. – Господи, – пробормотал он, – что это? – Портвейн. Особый сорт, который делается специально для меня. – Вероятно, потому, что никто другой его в рот не возьмет, – ничуть не смущаясь, пробормотал Филберт. – Ну и гадость! – Боюсь, ваше мнение разделяет большинство людей. Кажется, я единственный, кто его любит. Ну так что же сделал ее отец? – У вас, случайно, не будет немного эля? – К сожалению. – Виски? – с надеждой настаивал Филберт. – Конечно. Вон в том шкафчике. Наливайте. Потребовалось шесть бокалов виски и два часа, чтобы вытянуть всю историю из упиравшегося лакея. К тому времени, как Филберт почти закончил повествование, Джордан, который почувствовал себя обязанным тоже переключиться на виски и не отстал от лакея ни на один глоток, скорчился в кресле и расстегнул сорочку, стараясь сохранить ясность мысли. |