Онлайн книга «Клеопатра»
|
Вот и сегодня он обрадовался, только завидев выгодных покупательниц, недаром у него было предчувствие, что удача сама плывет в руки. Женщина подошла к списку, вывешенному на косяке двери, остановилась, изучая, потом подозвала к себе Непота: – Сколько стоит новая поэма Цицерона? Хозяин расплылся в улыбке и принялся нахваливать кожаный футляр, в который помещался свиток: – Одно тиснение чего стоит! Кожа лучшего качества! Женщина засмеялась тихим грудным смехом: – Ты мне Цицерона продаешь или футляр для него? Боюсь, Марк Туллий обиделся бы, услышав, что главная ценность его книги в тиснении на футляре. – Заметив, как вытянулось лицо Непота, женщина добавила: – Но я куплю у тебя Цицерона. И не только этот свиток, но и все, что есть нового, особенно на греческом. – Все? – кажется, у торговца от волнения даже чуть сел голос. Столько он не продавал даже за полгода! В ответ снова смех, тихий, волнующий… Если бы она сейчас просто забрала Цицерона и пошла прочь, Непот бы не возразил. Но женщина не собиралась обманывать продавца. – Мне понравилось качество твоих списков, я буду покупать у тебя книги постоянно. Но давай договоримся, что ты трижды в месяц будешь приносить мне перечень новинок, а я буду из него выбирать. Тебе хорошо заплатят. Это было то, о чем он мечтал с самого первого дня своей торговли – быть поставщиком когото из богатых покупателей. – Эти свитки тоже доставишь ко мне. – Да, конечно! Куда госпожа прикажет? – Он, свободный гражданин Рима, называл эллинку госпожой и ущемленным себя не чувствовал. Неужели прав его друг Тертулл, твердивший, что за хорошую плату чувство достоинства можно заставить молчать? Но женщина не обижала его ничем, она была вежлива и разговаривала уважительно. А за свои деньги вполне могла потребовать, чтобы книги доставлялись прямо домой. – На виллу Цезаря в садах за Тибром. У Непота перехватило горло и отвисла челюсть, он, наконец, сообразил, кто эта богатая покупательница! Египетская царица, о которой столько болтали в Риме в последние недели! Та, видно, поняла, снова рассмеялась: – Я жду тебя со списком, Непот. Твои книги будут храниться в библиотеке Александрии. По ее знаку вторая женщина вложила в руку продавца солидную стопку сестерциев. Не в силах проглотить комок, застрявший в горле от волнения, Непот только молча кивал. Женщины в сопровождении раба уже скрылись из глаз, а он все стоял, сжимая деньги в руке и пытаясь осознать произошедшее. Он будет поставлять книги для Александрийской библиотеки?! Если бы ктото сказал Непоту, что такое возможно, он прогнал бы болтуна прочь! К лавке подошел завсегдатай просто поболтать, но Непоту не до глупых разговоров, он объявил, что лавочка закрыта и, кажется, надолго. А Клеопатра с Хармионой дошли быстрым шагом до поджидавших носилок и отправились обратно на виллу. – Кажется, я больше до самой весны не выйду из дома! И как они могут ходить по улицам в такой холод? – Не думаю, что римляне считают эти дни очень холодными, смотри, сколько людей спокойно направляются по своим делам. Просто мы не привыкли жить без жаркого солнца. – Не знаю, – мрачно хмыкнула Клеопатра, – я мерзну, хоть всюду вози с собой жаровню с углями. И Цезарион болеет. Зря я приехала в Рим осенью, надо было весной… Цезаря все равно нет, он постоянно в делах, а скоро и вовсе уйдет в Испанию, когда вернется, неизвестно… – Но он же пишет часто. – Пишет. Но это не может заменить живого человека. Хармиона прекрасно понимала, что не может. Какое письмо заменит руки и губы любовника, не говоря уж об остальном. Но чем она могла помочь своей строптивой хозяйке? Разве что и впрямь таская за ней следом жаровню с углями. Жалко и Цезариона, от постоянно горячей жаровни и у взрослых болела голова, а бедный мальчик совсем скуксился. А до весны еще так далеко… И даже уехать они никуда не могли, зимой по морю плавать опасно. Это были самые скучные осень и зима в ее жизни. Труднее только, когда отец, практически не добившись в Риме желаемого, почти год сидел под храмовой защитой, которую раньше сам же и разрешил, пока Марк Антоний не привел помощь в виде конницы от наместника в Сирии Габиния. Но тогда она была совсем девчонкой и ее не беспокоили дела в Александрии. А сейчас, привыкшая к ежедневному бурлению жизни вокруг, когда каждый день проходили либо пиры, либо какието путешествия или с головой поглощали дела, Клеопатра маялась от безделья. Хармиона, видевшая, что у царицы руки чешутся многое исправить в Риме, смеялась. Дай Клеопатре волю, уже давно бы принялась отводить в сторону русло Тибра, как они не раз обсуждали с Цезарем, строить новый каменный мост взамен узкого деревянного, возводить какоенибудь огромное здание библиотеки или облагораживать рынки. Вообщето у царицы было желание снести половину узеньких переулков и на их месте раскинуть широкие, как в Александрии, проспекты. Но она прекрасно понимала, что это не ее дело, она в Риме только гостья, а ругать порядки дома, в котором гостишь, не дело. – Тебе позволь, так ты и холмы сровняешь, чтобы удобней строить новую Александрию! Несколько мгновений Клеопатра внимательно смотрела на любовника. Цезарь готов был поклясться, что в тот миг она просто прикидывала, во что это обойдется и как долго будет претворяться в жизнь. – Э, э! У тебя сено на рогах! – Что?! – У римлян есть такой обычай привязывать на рога особо буйных быков пучки сена, чтобы все опасались. Поэтому и говорят: «У него сено на рогах». Царица фыркнула, но, не удержавшись, рассмеялась: – Но, Цезарь, в Риме действительно тесно и улицы узкие. – В этом тоже его очарование. У каждого города свое. – Я понимаю, но когда рабам приходится поднимать носилки выше своей головы, чтобы протиснуться сквозь толпу, это мешает. Сколько в Риме жителей? Попытка отвлечь Цезаря от мелькнувшей мысли вопросом не удалась, он взял любовницу за подбородок: – Где это твои носилки поднимали выше головы? – Да так… Цезарь не отводил взгляд. Пришлось признаваться: – В Риме хорошие лавочки с книгами, я искала новые для библиотеки. – Нашла? – Да, нашла! – Если бы она не лежала, то непременно уперла бы руки в бока. Цезарь невольно рассмеялся: с какой еще любовницей после бурных объятий он вел разговоры о тесноте в Риме или книгах для библиотеки? Клеопатра приняла смех на свой счет, фыркнула: – И ничего смешного, я забочусь о своей стране! Голенькая Клеопатра, заботившаяся в объятиях любовника о своей стране, была особенно забавна и привлекательна. Нет, всетаки она неповторимая женщина! Цезарь повалил любовницу на спину и, серьезно глядя в глаза, напомнил: |