Онлайн книга «Мадам Помпадур. Некоронованная королева»
|
Парис говорил, что они смогут убрать фаворитку, когда придет время… Да какая разница? Если не будет Шатору, будет другая, но все равно из круга придворных дам. Король может провести ночь с пастушкой, находясь, например, в походе, но надеяться на то, что пастушку приведут в Версаль, никому не придет в голову. Сама она мещанка, какое бы образование и воспитание ни имела, какой бы красивой, разумной, умелой ни была. И этим все сказано. К чему было обольщать свое нежное сердечко глупой надеждой? Жанна Антуанетта невесело усмехнулась, вспомнив россказни о том, как сумела соблазнить герцога Орлеанского госпожа де Тансен. Говорили, что она приказала убрать в галерее Пале-Рояль одну из статуй и, зная, что вот-вот появится принц, заняла ее место… совершенно обнаженной. Герцог остановился, оценивающе оглядел стройную фигуру де Тансен и протянул ей руку со словами: – Прошу спуститься с пьедестала, в моих объятьях вам будет куда уютней. Может, тоже следовало улечься нагой прямо в пыли под копытами лошади его величества? Смешно, пыльная и грязная соперница прекрасной Шатору… Такие размышления если не развеселили, то хотя бы отвлекли, и Жанна невольно стала думать об Александрин де Тансен. Удивительная женщина, достойная и восхищения, и осуждения в равной степени. Фонтенель ее превозносил, а Дидро ругал на чем свет стоит, называя мерзавкой. Мадам Ле Норман восхищалась – честно говоря, было чем. Клодин-Александрин Герен де Тансен по воле родителей должна была провести жизнь в обители, но добилась разрешения папы Климента покинуть монастырские стены и отправилась жить к своей сестре мадам де Ферриоль. Красавица не вышла замуж, но имела любовников среди придворных: герцога Орлеанского, аббата Дюбуа, Рене д’Аржансона… и родила сына от шевалье Детуша, но, не пожелав связать с ним судьбу, отдала ребенка кормилице и больше им не интересовалась. Это было основным, что отталкивало в блестящей де Тансен Жанну Антуанетту. Ребенок стал знаменитым философом Даламбером, но мать свою признать отказался. Незаметно, чтобы мадам де Тансен сильно переживала. Жанну в ней привлекало то, что провинциалка из Гренобля, проведшая юность в монастыре, сумела завоевать не просто Париж, а Версаль. Она сумела и своего брата аббата де Тансена сделать премьер-министром, пусть ненадолго, но все же… Мадам удавалось все: она писала блестящие романы, старательно скрывая свое авторство, интриговала, играла на бирже. Под руководством шотландского авантюриста Джона Лоу, о котором говорили разное, она успешно спекулировала акциями и сумела разбогатеть… И даже в Бастилии мадам тоже побывала. Застрелившийся в ее доме на улице Сент-Оноре банкир де Френе в своем завещании открыто утверждал, что Тансен желала его убить. Возможно и желала, но даже продержав мадам в тюрьме, доказать этого не смогли и отпустили. Вот тогда, решив, что денег на безбедную жизнь у нее достаточно, хотя их много не бывает никогда, мадам несколько угомонилась и занялась литературой. Когда Жанна впервые встретила де Тансен в салоне госпожи Жоффрен, та была уже в возрасте, но былой привлекательности не потеряла. Умнейшая, прекрасно образованная женщина могла поддержать разговор на любую тему, слыла авторитетом в самых разных областях и любить жизнь не перестала, несмотря на то, что вплотную приблизилась к седьмому десятку. Она тщательно скрывала свое авторство романов, но Париж прекрасно знал, из-под чьего пера они вышли – в «Записках графа де Коммежа», очень популярных и любимых многими, легко угадывалась манера разговора и общения самой де Тансен. После этого романа была еще «Осада Кале», и шел слух, что мадам пишет новый роман о любви, конечно… От размышлений о прекрасной де Тансен Жанну отвлек шум внизу. В замок явно кто-то приехал, слышно, как распоряжаются по поводу лошадей и кареты. Только бы не Парисы и не Шарль. Первых видеть не хотелось совсем, а перед мужем Жанна чувствовала себя просто виноватой, и не потому, что ездила красоваться перед королем, а потому, что, возможно, не уберегла их ребенка. Боль внизу живота не отпускала уже целыми сутками… Приехавшей оказалась мать. Мадам Пуассон была мрачнее тучи. Жанна приподнялась на постели: – Что случилось? Что-то с отцом или Абелем? – Нет. – С кем? С Шарлем? Вместо ответа мать вытащила из рукава небольшой лист бумаги и протянула дочери. Жанна Антуанетта взяла его почти с содроганием, явно, что там нечто важное. Мадам Пуассон принялась почти скорбно сморкаться в платочек, искоса наблюдая за дочерью. Чем дальше Жанна читала послание, тем больше вытягивалось ее лицо. Маркиза де Шатору, не рассыпаясь в приветствиях или комплиментах, требовала от мадам Пуассон посоветовать дочери больше не появляться перед королем, обещая в случае непонятливости крупные неприятности! Фаворитка не церемонилась с какой-то там мещанкой, она просто приказала даже не ей самой, а ее матери и не сомневалась, что приказ будет выполнен. Жанна Антуанетта усмехнулась: – Парисы видели? – Да. – И что? – Советуют пока подождать. – Чего подождать, они собираются удалить фаворитку? Но через несколько месяцев я буду такой круглой, что никакому королю не смогу приглянуться. Мадам довольно усмехнулась: – Я полагаю, что ты уже приглянулась, если сама Шатору удостоила тебя таким гневом. Парисы и де Турнеэм тоже так считают. Жанна Антуанетта чуть задумчиво поинтересовалась: – Ты можешь объяснить, что именно не устраивает Парисов в Шатору? Ведь они поверенные маркизы, как же они могут что-то делать за ее спиной и против нее? – Против Шатору герцог Ришелье… и еще много кто. – А почему вы решили, что герцог был бы счастлив видеть в качестве фаворитки меня? – Так решили Парисы… – Парисы делают ставку на меня? Но почему? – Ты умна, красива, умеешь очаровывать… К тому же ты с детства готовилась к этой роли. – Какой роли, мама? – Той, что тебе предсказала Лебон. – Парисы готовы поддержать меня? – Да. – Тогда почему у тебя такой мрачный вид? Мадам Пуассон вздохнула: – Боялась, что ты придешь в ужас и будешь плакать. – Нет, плакать я не буду, хотя все очень плохо. Но сейчас мне нужно доносить и родить ребенка, об остальном будем думать потом. Видишь, даже погода против моих поездок. – Я очень рада, дорогая, что ты не слишком расстроилась. – Ты не права, я расстроилась и очень-очень сильно, но понимаю, что пока выбора нет. – Ты много лет мечтала быть фавориткой короля, я помню. И я поддерживала в тебе эту мечту, а теперь она рушится? |