Онлайн книга «Наталья Гончарова. Жизнь с Пушкиным и без»
|
– Благодарю, но я не хотел бы вас стеснять… – Вы торопитесь? А я надеялась, что вы расскажете нам об Иване Николаевиче… Наши братья лентяи, пишут крайне редко и нерегулярно. В гостиную зашел Саша, что-то тихонько спросил у матери, та кивнула. Мальчик бочком направился к выходу, но душа не выдержала: – У вас такой же мундир, как у моего дяди Ивана Николаевича. – Верно, – рассмеялся Ланской, – потому что мы сослуживцы. Были сослуживцы, когда Иван Николаевич служил. – А вот это что за знак? – Как тебя зовут? – Саша. Александр Александрович Пушкин. В двери уже показалась вторая любопытная мальчишечья физиономия. – А тебя? – Гриша. Наталья Николаевна не знала, что сказать сыновьям, но Ланской подозвал их к себе и принялся объяснять знаки отличия на своей форме. Вопросы, которые задавал старший, ему очень понравились: – Намерен стать военным? Тот важно и коротко кивнул: – Да. – А ты? – И я, – так же важно подтвердил Гриша. Снова пошел «мужской» разговор о военной службе, о преимуществах одного полка перед другим. Саша, как старший и почти взрослый, снисходительно смотрел на младшего, прощая, что тот пока не уразумел, насколько конный полк лучше любого другого. Подали чай, Ланской попросил разрешения мальчикам остаться за столом. Наталья Николаевна с улыбкой разрешила. Так с ее детьми еще никто не разговаривал, Ланской держался с ними точно со взрослыми, которые просто не все знают и понимают. Мальчишки смотрели ему в рот блестящими, почти влюбленными глазами и старались не пропустить ни слова. Но теперь возмутилась Маша: – А мы?! – Идите сюда и вы… Девочки сели рядом с матерью, тоже внимательно слушали, хотя разговор о предстоящих маневрах был им совершенно неинтересен. Просто в доме, где гости бывали крайне редко, появился новый человек, и он разговаривал с Сашей и Гришей, а не просто гладил их по головке, как делали другие. Это был необычный гость. – Петр Петрович, а у вас есть дети? Почему-то этот вопрос смутил гостя. – Нет, я даже не женат… – Извините за бестактный вопрос… – Ну почему же бестактный? Откуда вы могли знать о моем семейном положении? – Мальчики совсем вас замучили? – Нет, мне интересно с ними общаться. Потом еще долго говорили об Иване Николаевиче, о том, как служится в полку, как часто приходится уезжать в разные командировки… Когда пришло время уходить, Ланской почувствовал, что ему очень хочется вернуться в этот скромный дом еще, чтобы вот так посидеть за небогатым столом, рассказывая любопытным мальчишкам о службе, слышать мягкий смех их матери, ощущать теплоту домашнего очага… Вернувшись в казарму, он, пожалуй, впервые по-настоящему ощутил разницу между ней и домом. – Ты где был? Откуда вернулся такой мечтательный? Небось красотка попалась загляденье? – приятель заметил странное состояние Ланского. Тот усмехнулся: – Был у вдовы Пушкина. Приятель даже присвистнул: – Эк тебя занесло… А правда говорят, что она первая красавица Петербурга? Ну, была? – Красавица? – Петр Петрович даже задумался. А ведь и правда, он побывал у самой красивой женщины Петербурга, Наталья Николаевна повзрослела, но красоты не растеряла, а он и не подумал об этом. – Красавица, только больше душевная… – Что, некрасивая, что ли? – Да нет же! Красива, очень красива! Только когда с ней говоришь, то про красоту забываешь. – А ты о чем говорил? – Я больше с ее сыновьями, любопытные мальчишки, все расспрашивали о знаках отличия и про маневры… Надо позвать их, чтобы посмотрели сами. – Это не сыновья Пушкина ли? – Чьи сыновья могут быть у вдовы Пушкина? – Так ты для чего к ней ходил? – Ее брат передал подарок, просил занести, я занес. – Вот повезло! Кто бы меня попросил передать поцелуй красавице? Ланской рассмеялся: – Поцелуя как раз и не передавали. Зато чаем напоили и разговорами развлекли тоже. А еще приглашали заходить почаще. Ланской стал заходить и подолгу общаться с детьми, вдовой и ей сестрой. Наталья Николаевна заметила, как чуть розовеют щеки Александрины. Неужели… Сестра была влюблена в Аркадия Россета, брата Александры Осиповны. Эта любовь была взаимной, но, не имея средств на содержание семьи, Россет не рискнул и делать предложение. Теперь Александрине шел тридцать третий год, и для сорокапятилетнего Ланского она вполне подходила как невеста. Красавец генерал-майор Ланской состоял в свите Николая I, но больших доходов не имел, однако жениться он мог себе позволить. Возможно, это была бы и неплохая партия, но Петр Петровича больше внимания уделял Наталье Николаевне. Они подолгу беседовали об общих знакомых, старательно обходя несколько имен: Дантеса, барона Геккерна и Екатерины, а еще, конечно, Идалии Полетики, хотя встречаться с ней в свете Наталье Николаевне приходилось. Ланской же прежде был влюблен в прекрасную Идалию, и влюблен не на шутку… В доме Пушкиной Ланской забывал и о своей несчастной любви, и о Полетике вообще, и даже о том, что перед ним первая красавица Петербурга. Он общался с душевной женщиной, любящей своих детей и ради них готовой на многие жертвы. Ланской видел, сколь экономно приходится жить Наталье Николаевне, как скромно вести себя, чтобы не подвергаться бесконечным нападкам досужих кумушек… Пришло время, когда он задумался о возможности женитьбы на вдове, но… – А Петр Петрович сегодня придет? – Он вам обещал? Значит, придет. Если не задержат какие-то дела на службе, обязательно придет. – Я ему новый рисунок приготовил. Он обещал посмотреть и сказать, если что не так. У Саши с Ланским не просто взаимопонимание, Петр Петрович для старшего из сыновей Пушкина словно наставник и строгий судья, все ему на показ, все под отчет. И Ланской эту роль принял, он старался поддерживать Сашу, как мог. Мальчик уже учился в гимназии и очень этим гордился, Петр Петрович знал обо всех успехах и трудностях своего подопечного. Ревнивый Гриша постоянно крутился рядом: – А я тоже на следующий год в гимназию пойду! – Конечно. И у тебя все получится. Детям было хорошо с Ланским, ему очень хорошо в этом небогатом, но душевном доме, а Наталье Николаевне очень хорошо оттого, что хорошо им. Азя привычно переходила от одного состояния к другому, на ее горизонте снова появился Аркадий Россет и надежда на восстановление былых отношений, следовательно, настроение менялось в зависимости от встреч с любимым человеком и от его благосклонности. |