Онлайн книга «Нефертити и фараон. Красавица и чудовище»
|
Сказалась ли тоска по прошлому или тоска одиночества, но Нефертити влюбилась! Она понимала все: что в Ахетатоне ее ждет муж (или не ждет?), что Семнехкаре предназначен для дочери, что он моложе… Понимала и ничего не могла с собой поделать. Даже если суждено всего день быть счастливой, этот день принадлежал ей! Как и прекрасный молодой человек. А она ему. И наплевать на все: на царское достоинство, на предательство мужа, на будущую обиду дочери, в которой Неф не сомневалась, она хотела хоть на миг снова быть счастливой и была такой! Женщина в Нефертити победила все остальные ее ипостаси – царицу, супругу, мать, образец для подражания. В объятиях Семнехкаре она стала богиней, причем богиней любви. И где-то там, у подножия вершины, на которую богиню вознесла любовь, копошились Кийе с ее потугами стать Главной царицей, муж, который предпочел ей другую, все человеческие пороки – зависть, злоба, ненависть… Нефертити снова была свободной, и снова благодаря любви. Эхнатон всегда твердил, что миром правит любовь. Нефертити всегда с ним соглашалась. И теперь ей было жаль супруга, променявшего такое прекрасное чувство на обыкновенную страсть, а самой себе женщина даже… слегка позавидовала! То-Мери если и не видела, то все слышала, а потому зорко охраняла влюбленную парочку, пока те не насладились друг дружкой. Немного придя в себя, Нефертити ужаснулась: как теперь появиться перед той же служанкой?! Где-то в стороне валялась знаменитая синяя корона, калазирис внизу порван, волосы растрепаны… Смущенный Семнехкаре пытался ей помочь, но потом притянул ее к себе снова: – Я знаю другой выход, пойдем, проведу, никто не заметит. Она усмехнулась: – Ты забыл, что я родилась и выросла в этом дворце? Я не хуже тебя знаю все выходы. – Нет, не знаешь! – Знаю! – Его сделали после твоего отъезда в Ахетатон. – Семнехкаре властно притянул ее к себе, заглянул в глаза, казавшиеся при тусклом свете алебастрового светильника совсем темными. – И не смей со мной спорить! И Нефертити с восторгом подчинилась. Она чувствовала, что эти руки не дадут увильнуть, сбежать, но в то же время не обидят, не оскорбят. Сердце царевича билось гулко, прижатая к его груди царица невольно слышала эти толчки, и от этого все сильнее кружилась голова. Видно, и у него тоже… Семнехкаре действительно провел ее новым переходом почти до самых дверей комнаты, но выходить в коридор не стал, остался в темноте, чтобы не скомпрометировать царицу. И все же на прощание снова приник к ее губам. – Завтра, как стемнеет, там же… – Ну уж нет! – возмутилась Нефертити. – Не хватает заниматься любовью на полу тронного зала! – Ты… – его голос дрогнул, – не хочешь? Она с трудом сдержала смех, зашептала на ухо: – Хочу! Ты знаешь, где была комната Бакетамон? Третья, если считать от левого входа. Там все осталось по-прежнему и есть ложе. Там… – Да! – Иди, – махнула она рукой. – Иди, иначе мы не расстанемся до утра. – Я согласен до утра. – Иди! То-Мери уже была на месте и сделала вид, что попросту не заметила отсутствия хозяйки и того, что у нее не в порядке одежда. – Ну и что ты прикидываешься, что ничего не знаешь?! – Ваше величество, ванна готова. – То-Мери, ты видела? – Я ничего не видела, Ваше величество, но рада, что вы рады. – Ты можешь все рассказать пер-аа… он наградит тебя… То-Мери обиженно поджала губы: – Я не заслужила недоверия царицы! И Нефертити вдруг обняла служанку за плечи: – Прости, не заслужила! Это я заслужила порицания, но ничего не могу с собой поделать! – Ваше величество заслужило счастье, а каким оно будет, не важно. – Важно, То-Мери, очень важно. Это счастье украдкой и на короткое время. Он будущий муж дочери, не стоит об этом забывать. Пойдем, мне пора принять ванну… Все последующие дни почти до самого отъезда То-Мери покрывала хозяйку, зорко следя, чтобы никто не догадался о ее связи с царевичем. Пусть это счастье ненадолго, но пока оно было, отказываться глупо – так считала служанка. Так, видно, считала и хозяйка. В Фивах у Нефертити состоялась еще одна встреча, собственно, и определившая ее возвращение в Ахетатон. На встрече настояла… Мутноджемет. – С тобой хочет поговорить Хоремхеб. – Зачем я нужна твоему мужу, тем более сейчас, когда почти не имею власти? – Ты Главная царица. – Хороша Главная царица, которую и во дворец-то почти не пускают! Глаза Мутноджемет неожиданно сузились. – Хотела бы я знать, как поступила бы на твоем месте Хатшепсут? – Хатшепсут, как ты помнишь, когда ее лишили власти, удалилась и доживала свои дни в одиночестве. – Ты хочешь так же? Но до своего изгнания Хатшепсут успела многое и трон уступила законному наследнику, а не бегемотихе из гарема! А ты? Только покрасовалась на балконе рядом с мужем? – С чего ты взяла, что я хочу править? – проворчала Нефертити. – Нет? Ты мечтаешь, сидя в своем саду, наблюдать, как разваливается огромная страна? О дочерях подумала? Каково им при такой мачехе? – Мутноджемет, Анхесенпаатон рвется отомстить Кийе за мое унижение. – Называй все своими именами, сестрица. Твоя дочь мечтает уничтожить эту царицу. И правильно делает! Ты можешь передать мои слова пер-аа, и тогда он велит скормить меня крокодилам, но я все равно скажу то, что думаю. Эхнатон и без того был хорош со своими потугами стать божеством, а уж когда связался с этой бегемотихой, то окончательно забыл, что Кемет не кончается за пограничными камнями Ахетатона! Поговори с Хоремхебом, он многое тебе скажет, чего ты не видишь в своем саду… Да еще и проливая слезы по неудачной любви! В другое время Нефертити обязательно огрызнулась бы, услышав про любовь, но сейчас почему-то больше задумалась о словах сестры, что Кемет – это не только Ахетатон… Если уж сестрица озаботилась положением дел, значит, они и правда неважные. – Очнись наконец, Нефертити, иначе эти двое погубят Кемет окончательно! Царица встречала Хоремхеба всего несколько раз, тот всегда в войсках. Нефертити подозревала, что и сама Мутноджемет видит мужа не чаще, но не слишком этим опечалена. Разговор получился длинный и весьма тяжелый. Даже Мутноджемет не знала, о чем говорил ее муж с царицей, но и она поняла, что все слишком серьезно, если Нефертити даже забыла свое увлечение царевичем Семнехкаре и озаботилась делами Кемет. – Царица, пер-аа, да будет его имя вечно, знает о положении дел вне Ахетатона? |