Онлайн книга «Последний бой комбата»
|
Все вышли из ДК в западный двор. Комбат морпехов подошел к Голубятникову: – Слышал, как ты воевал у вокзала, брал департамент госбезопасности, захватил этот плацдарм. Это твои ребята встретились в привокзальной «зеленке» с нашей разведгруппой? – Да, ими командовал мой начальник. – У тебя еще, кроме Бортнова, здесь есть начальники? – Есть. – На хрена? – Спроси кого повыше должностью. Хотя я не в претензии. Мой начальник – человек опытный, свое дело знает, координирует действия батальона, поддерживает связь. В общем, никто никому не мешает. – Это хорошо-о-о, – протянул Обланов. – И все же лучше, когда над тобой как можно меньше начальников... Ну, ладно; а это правда, что твой батальон списочным составом представлен к награждению орденами Мужества, а ты – к Герою? – Правда. Но ты же знаешь, представить можно кого угодно и к чему угодно. А вот получить награду – совсем другое. – Ты получишь. – Кроме меня, еще шестеро представлены. – Насчет этих ничего не скажу, но звезды три-четыре выделят в любом случае. И ты свою получишь. – Да не это главное, Толя! – Ты прав. И все же приятно, когда твои заслуги – реальные заслуги – оценивают по достоинству. И по справедливости. А то как бывает? Пришлет высокопоставленный папаша сынка сюда в командировку недели на три, тот отсидится у отцовского корешка в штабе, получит боевой орден – и обратно в Москву. В академию. Или на теплое местечко под крылышко папеньки. А тому, кто воевал, хрен по всей морде... Вот что обидно. Но тебя не кинут. Не посмеют. Может себе дороже выйти. – Ты об этом и хотел поговорить, Толя? – улыбнулся Голубятников. – Не только об этом. Скажи, Слава, сколько у тебя человек в цепи будет? – Ну, где-то человек семьдесят. Обланов удивленно переспросил: – Сколько? – Около семидесяти. А у тебя? – Шестьсот! На этот раз настал черед удивляться Голубятникову. – Шестьсот? Неплохо! – Нормально. У меня-то нормально, а вот у тебя... Не маловато ли? – А у меня просто нет больше. Как думаешь, сколько человек занимало и удерживает плацдарм на восточном берегу? – Не знаю. Человек двести? – Двухсот нет на всем плацдарме, – усмехнулся Голубятников. – А на том берегу тоже семьдесят человек. – В двух районах? – В двух районах. И привокзальную площадь мы брали малыми силами, у меня во взводах по десять-двенадцать человек было. – Погоди, а сколько же бойцов департамент взяли? – Считай сам: семь штурмовых групп по десять-двенадцать человек каждая. – Ни хрена себе! – Но это штурм. До этого нам здорово помогли танкисты. – И все равно! Такими силами овладеть одним из основных крупных опорных пунктов «духов», а перед этим захватить плацдарм, удержать его, расширить... Круто, ничего не скажешь. – Ну, не такими уж и малыми силами. Мне приданы артиллерия, противотанкисты; какое-то время нас усиливали неполная рота десантно-штурмовой бригады, мотострелковая рота, прикрывали псковские десантники... – Но сейчас-то у тебя ни усиления, ни прикрытия нет? – А вы? Капитан-морпех рассмеялся. – Ты прав, мы вас не оставим. – Да сами справимся. Не впервой! – Тогда, если у тебя так мало людей, – проигнорировал последнее замечание Голубятникова командир морпехов, – держись от разгранлинии подальше, а то как бы под шумок мы вас не зашибли. – Ладно! Мы аккуратно понаблюдаем, как вы будете наступать. – Я скажу своему начальнику штаба, чтобы связался с твоим, согласовал взаимодействие, уточнил радиоданные... Какой у тебя позывной? – Аркан. – А мой – Волна. – Которая смывает все на своем пути? – Примерно так... – Добро! Время на согласование у нас есть, да и встретимся лично, надеюсь, еще не раз. – Конечно! Удачи тебе, герой! Комбаты пожали друг другу руки. Офицеры управления сводного полка во главе с Бортновым уехали на командный пункт, комбаты отправились в свои подразделения. Голубятников же, пройдя на свой КНП, вызвал к себе командиров подразделений и подробно довел до них суть поставленной командиром полка задачи. – В общем, нам предстоит занять квадраты ... – Комбат на своей карте обвел район захвата. – Это такая же, как и здесь, «зеленка», напротив позиций разведывательной и восьмой рот. Она находится в ста метрах от занятых плацдармов. К выполнению задачи решил привлечь седьмую и девятую роты без одного взвода в каждой. Остающиеся взводы занимают позицию вот в этом доме, – Голубятников показал часть квартала на карте, – откуда контролируют обстановку на западном берегу Сунжи. Разведчики и восьмая рота прикрывают действия штурмовых подразделений. Еще раз обратите внимание на карту. Захват квартала проводим с севера, поэтому штурмовые группы в 21.00 воскресенья, 14 февраля, должны начать выдвижение по маршруту «западный плацдарм – мост – улица вдоль реки на север – поворот за зоной ответственности разведчиков на восток – северо-восточный блокпост разведроты». Первой идет девятая рота. Она же овладевает северной частью квартала. Как только рота капитана Боревича выйдет на рубеж дорога – мост, к ней по восточной окраине третьего района выдвигается седьмая рота и с ходу захватывает оставшуюся часть нового плацдарма. Огневую поддержку осуществляют, как я уже говорил, разведывательная и восьмая роты со своих позиций восточного плацдарма. Слева от нас будет наступать батальон морской пехоты и на севере – нарофоминцы. Морпехи перекроют разрыв между батальонами полка. У них своя задача. Мы с начальником штаба во взаимодействии с управлением батальона морской пехоты определимся с разграничительной линией, которую не пересекать ни при каких обстоятельствах. Но об этом подробнее при уточнении задачи непосредственно перед выходом. – Боревичу, – поднялся со своего места Телинский, – придется занимать сектор, откуда на мои позиции выходила группа «духов». Та самая, что мы завалили. И из этого сектора приходили местные забрать трупы. Думаю, появлению роты Боревича там особо рады не будут. И боевики в этом секторе наверняка остались, причем не исключено, что достаточно крупные силы. Морпехи-то, если что, помогут? – Помогут, – ответил Голубятников, – я разговаривал с командиром батальона морской пехоты. Он выводит в наступление шестьсот человек. Офицеры-десантники переглянулись и так же, как комбат у ДК, почти хором удивленно переспросили: – Сколько? |