Онлайн книга «Служили два товарища»
|
– Охренел? Ну, спасибо за совет. Да через два-три дня меня ногами вперед к часовне отнесут. Если не раньше! А на Зинку не обращай внимания. Кто она есть, чтобы на тебя пасть открывать? Да и уважает тебя баба. Мне постоянно говорит: смотри, мол, сосед – человек человеком, а кто ты? Чмо болотное, вот кто! Ты понял? Ты ж, Вова, для баб местных – авторитет, это я тебе без всякого подхалимажа говорю. Да и как иначе? Цельный полковник, фронтовик, орденоносец. Живешь один, а в усадьбе порядок, какого ни у кого нету! Так что Зинка если и наедет, то на меня: скажет, достал хорошего человека. Неверов махнул рукой: – Ладно! Черт с тобой! Но возвращаться не буду. Дождись, как приду. Похмелю, что с тобой делать?! Лопырь изобразил такое страдание, будто ему ампутировали конечности. Причем все сразу и без наркоза. – Вов?! Это ж два часа?! А сердце на разрыв пашет. Да и блевота подходит. Начнет полоскать – кранты, не покатит пойло. Назад будет гнать. Не томи, Володь! Владимир достал ключи от дома: – Делаем так! Ворота открыты, я тебе дам ключи, войдешь в дом. Где столовая, знаешь. Водка в холодильнике. Там же закуска. Возьмешь пузырь, колбасы и консервов на выбор, закроешь дверь, ключи на стойку фонаря повесь. И на пустырь через тыловые ворота. Понял? Лопырь встал: – Понял! Как не понять? Ты не беспокойся, я разуюсь, не наслежу, и закуска мне не нужна. А ты гуляй спокойно. Дыши чистым воздухом на здоровье! Вот только… – Что только? – А вдруг Зинка увидит, что я к тебе нырнул? Ведь что подумает, чертова баба? Что я до воровства дошел, к соседу полез. И накроет прямо на хате. Оправдываться бесполезно, слушать не станет, но это ерунда. Клал я на ее обвинения, главное – Зинка все дело сорвет. – Так ты постарайся незаметно, чтобы не попасться. – Легко сказать! – А что сложного? Ну, если жена может тебя с этой стороны увидеть, лезь через забор с обратной. Там она тебя точно не засечет! Физиономия Лопыря расплылась в довольной улыбке. – Дело говоришь! Как же я сам до этого не додумался? Вот что значит полковник, фронтовик. В момент ситуацию разрулил! – Было б что разруливать! Ладно, держи ключи, начинай действовать, как только мы с Риком войдем в лес. И запомни, Петрович, это в последний раз. Больше не проси. А если невмоготу будет, то пусть Зинаида приходит. Впрочем, она и сама может тебя вылечить. Понял? – Понял, Вова, все понял, добрая твоя душа! Неверов передал соседу ключи и пошел к лесополосе. Рик вырвался вперед. Владимир вышел на грунтовку, разрезающую лес пополам. Собрался свернуть на тропинку, как из-за поворота показался «УАЗ» участкового. Владимир подумал, что Алексей Крабов может увидеть лазающего по чужой усадьбе Петровича и, как положено, принять меры. Понятно, что раздувать дело старший лейтенант не станет и все разрешится по-мирному, без протоколов и задержания, но похмелка Лопыря сорвется однозначно. Да еще Зинаида всю плешь проест соседу. Поэтому остановился. У ног сел Рик. Участковый остановил «УАЗ» напротив Неверова. Заглушил двигатель, вышел из салона: – Здравия желаю, Владимир Дмитриевич! – Здравствуй, Леша! Что это ты рано в деревню едешь? Случилось что? – Да нет! Лекарства матери везу. Вчера не смог передать, решил сегодня, до совещания. – Ясно! Как служба? – Нормально! – Не жалеешь, что в милицию пошел? Сейчас это, мягко говоря, не модно! – А мне плевать, модно – не модно, престижно – не престижно. Главное, при деле. И работа не внапряг. Хоть иногда сутками дома не бываю, да и зарплата не ахти какая. Но кто-то должен смотреть за порядком? Неверов улыбнулся: – Ты прав! Кто-то должен служить, иначе государство, каким бы оно ни было, просто перестанет существовать. – Вот и я так думаю! – Правильно думаешь! – У вас-то как дела? – Да какие у меня, Леша, могут быть дела? Все дела остались в прошлом. А сейчас я доживаю свой век. Отдыхаю, как и предписано пенсионеру. – Вы свое отслужили! Заслужили право на отдых. – Да мог бы продолжать службу, но… не судьба! – Тоскуете по армии? – Ну, не то чтобы тоскую, вспоминаю часто. И немудрено, лучшие годы прожил на войне. А от нее, Леша, отвыкнуть не просто. Война держит крепко. – Понимаю! – Слушай, я наскреб деньги на операцию Ирины. А вот как передать, не знаю. Неудобно как-то… Может, ты поможешь? Участковый воскликнул: – О чем вы говорите, Владимир Дмитриевич? Разве может быть неудобным делать людям добро? – Я вот о чем думаю. Как бы не получилось так, что Анна Сергеевна станет считать себя обязанной мне. Или еще хуже – должником. Поймет ли, что я не в долг деньги даю, а просто отдаю безо всяких обязательств. Помочь хочу. А то ведь может и не взять. Или потом дом продаст и принесет деньги обратно. Она женщина гордая. – Да должна понять! – Ты бы поговорил с ней… Прямо сейчас… Ну, как лекарства матери передашь. А, Леш? Объяснил бы ситуацию. Дело-то деликатное. Тебе это сделать проще. А я потом отдал бы деньги – и все! Ну, а если надо, то и отвез бы Ирину в город. Мне все равно делать нечего. Старший лейтенант подвинул фуражку на затылок: – Ладно! Поговорю! До совещания успею, а не успею – не беда, найду, что начальству сказать. А вы все двадцать тысяч долларов нашли? – Да! Снял со счета все, что оставалось. Хватило. – Вам памятник при жизни ставить надо, Владимир Дмитриевич. К кому только Анна Сергеевна не обращалась за помощью. И к губернатору, и к коммерсантам, и даже в Москву писала! В ответ – тишина. А вы? – Не будем об этом. Ты, как переговоришь с Шустовой, позвони мне по мобильнику. Чтобы я знал результат разговора, хорошо? – Позвоню! – Ну, давай езжай, не теряй времени. – Спасибо вам, Владимир Дмитриевич! – За что, Леша? – За все! – Ну, если ты считаешь, что есть за что благодарить, то пожалуйста! Езжай! – Я позвоню! Участковый заскочил в «УАЗ», и милицейский внедорожник направился к деревне. Неверов же в сопровождении верного друга Рика медленно пошел по тропинке, наслаждаясь ароматом осеннего леса. Крабов позвонил через полчаса: – Владимир Дмитриевич? Алексей! – Да, Леша? – В общем, поговорил я с Шустовыми. И с Анной Сергеевной, и с Ириной. |