Онлайн книга «И тогда он зачистил город»
|
Мураметзянов, сидя на камне и глядя на вершину перевала, произнес: – И все же интересно, отошли духи или затаились где. Выжидая момент расстрелять нас? Тимохин ответил: – Думаю, отошли! Иначе что им мешает сейчас накрыть нас. – Что мешает? Ограниченная видимость и готовность ребят с равнины открыть огонь по перевалу. Сейчас, чтобы завалить нас, надо по пояс, не меньше, высунуться из-за гряды. А это значит попасть под обстрел основной группы. Как мы стреляем, духи убедились. – Считаешь, что моджахеды не оставили намерения ударить по нам? – А хрен их знает! Может, они и ушли. Скоро узнаем, как выйдем ниже вон той терраски. – Прапорщик указал на короткую, узкую площадку, врезавшуюся в пологий склон. Александр посмотрел вниз, повернулся к Мураметзянову: – Слушай, Ринат, а не сместиться ли нам правее? Там кусты есть и пара канав приличных, где в случае чего укрыться можно! – Вправо? Можно! Но если духи начнут обстрел сразу после того, как минуем террасу, шансов добраться до канав у нас практически не будет. До них от террасы метров десять. Их, с раненым быстро не пройти, Шунко же не оставишь, а кусты – какая защита? – И все же лучше, чем вообще не иметь поблизости никакого укрытия! – Лучше, конечно, – ответил прапорщик. – В общем, как скажешь, так и сделаем. – И предложил: – Давай поменяемся, что ли. Я потащу Вову, а ты иди в прикрытии, отдыхай. Тимохин отказался: – Нет! У меня хватит сил вынести Шунко. А ты делай то, что должен делать! – Понял! Вопросов не имею! Значит, меняем направление спуска? – Корректируем его! – Ты Крымову об этом сообщи, а то внизу не поймут, что за маневры начались на склоне. – Я знаю, Ринат, что мне делать! – Ясное дело, ты ж у нас сейчас командир! Александр вызвал Крымова: – Первый! Командир сводной диверсионной группы ответил незамедлительно: – Слушаю тебя! – Я вот что решил, Первый! Скорректировать маршрут спуска. – Подробнее! Тимохин доложил по существу вопроса. Крымов одобрил предложение подчиненного: – Хорошо! Иди на юго-запад. – Как снизу смотрится перевал? – Как обычно. Ребята внимательно следят за ним, пока ничего подозрительного не замечено. – Вот именно, пока. Пока мы находимся в «мертвой» для потенциального противника зоне. За террасой все может измениться. – Не думаю! Моджахеды не могут не понимать, что вас кроме группы есть еще кому эффективно прикрыть. – Есть. Но воздушное прикрытие прибудет через пятнадцать-двадцать минут, а за это время… Майор прервал старшего лейтенанта: – Прекрати. Спускайся спокойно. Все будет хорошо! – Надеюсь. Конец связи! – Давай! Мы следим за передвижением группы. Да, как держится Шунко, как его состояние? – Нормально! Пока все нормально. Отключив связь, Тимохин взглянул на Мураметзянова: – Крым утвердил изменение маршрута. Пойдем на юго-запад! – Обратился к прапорщику: – Ну, как, Вова, продолжим спуск? – Погоди, что-то рана разболелась. Он достал из второй боевой аптечки шприц-тюбик с сильнодействующим наркотическим обезболивающим препаратом. Ввел иглу прямо через форму в рану. Поморщился. Затем сказал: – Я готов! Александр помог другу подняться, обнял его за талию, перевалив на себя тяжесть его тела. Не поворачиваясь, приказал Мураметзянову: – Прикрывай, Ринат! Пошли. Доходим до уровня террасы, возле валуна остановка. Посмотрим, что произойдет, как мы выйдем из «мертвой» зоны. Подгруппа с раненым прапорщиком продолжила путь. Медленно подошла к уровню, на котором слева находилась короткая каменная терраса, больше похожая на вбитый в грунт пласт твердой горной породы. Александр опустил на землю раненого Шунко, взглянул на Мураметзянова: – Привал. Что у нас на перевале? – Ничего и никого, как и прежде. Но не нравится мне это. – Нервы, Ринат! Скоро будем смеяться над тем, как прятались от собственной тени. Мураметзянов неожиданно спросил у Тимохина: – Ты сразу по возвращении решил жениться? Александр удивился: – А что? – Да так, просто поинтересовался. Не хочешь, не отвечай. – Ну, почему? Отвечу. Нет, не сразу. Надо сначала с прежней супругой развестись. А для этого предстоит отпуск взять. – Понятно! А я вот до сих пор не встретил той, которую мог бы полюбить. Родители подыскивают невесту за невестой, как только объявляюсь дома, но все не то. Вроде и женщин-то вокруг много, а невесту выбрать не могу. Может, не суждено мне иметь семью? – Я тоже недавно так думал, – сказал Тимохин. – Но пришел день – и встретил. А встретив, влюбился, как мальчишка. Сейчас скучаю, сил нет, хотя знакомы-то с ней всего несколько дней! – Это судьба! – Наверное! И у тебя все сложится. Уверен. – Ладно! Двинулись, что ли? Неспокойно на душе. Доберемся до канав, многое будет решено. А сейчас неизвестность выводит меня из себя! – Успокойся, Ринат! Все будет нормально. Но ты прав, надо пройти эти десять метров до канав. Он повернулся к Шунко: – Ну, что, Вова, идти сможешь? – Идти нет, а вот прыгать на одной ноге, еще какое-то время попрыгаю! – Ну и добро. Встали, пошли, используя прежний порядок марша. Спецназовцы поднялись, сделали несколько шагов и оказались вне «мертвой» для боевиков зоны. И тут же прогремели выстрелы с перевала. Первым пришел в себя Тимохин. Он ощупал тело, увидел, что пули душманов всего лишь зацепили его, даже не ранив, если не считать за раны царапины на голени и рваный рубец на плече. Почему? Стрелок попался никудышный? Но таковых Чарани при себе не держал. Значит… значит, духи специально били не на поражение, а чтобы ранить. Александр взглянул на Шунко. Тот закрыл глаза, скривившись от боли. Александр спросил: – Вова, что с тобой? Шунко нашел в себе силы ответить: – Одна пуля попала в спину. Били в сердце и… в голову. Вторая клок волос вырвала да шкуру ободрала. – Ранение в спину сквозное? – Сквозное, да ты сам посмотри, и спереди и сзади кровь. Спета моя песня, Саня. Мне уже не подняться. Добил-таки снайпер. |