Онлайн книга «Олимпийский спецназ»
|
– Тогда можешь вывести меня на площадь и расстрелять. Все одно свои позже прибьют. Но и ты потеряешь все шансы вырваться отсюда. Так что в конце концов наши трупы скоро будут лежать в одном морге. Или на одной свалке. Афганец бросил в рот порцию насвая, прошепелявил: – Хорошо! Ты убедил меня. Сколько человек и кого именно ты хочешь отпустить? В обмен на собственную, весьма ценную фигуру? – По пути в кабинет, у окон слева я видел трех женщин, рядом с ними пять или шесть детей. Отпусти их! – Не много ли за майора? – В самый раз! Но сообщить в штаб об освобождении заложников должен я. – Хоп! Детский плач уже надоел мне! Но в здании остаются еще около десяти детей, три грудных. Может, и их отправить на площадь? С матерями, естественно? – Грудники, говоришь? Нет, много отпускать нельзя. Тогда делаем так: сейчас я связываюсь со штабом, докладываю о достигнутых соглашениях, чтобы федералы не предприняли каких-либо ненужных нам мер, и выходим в зал ожидания. Там я сам отберу заложников, которых отпустим! Но ты и твои люди должны держать меня под прицелом и обращаться грубо, как с таким же заложником. Потом освобожденные расскажут об этом в штабе. – Хорошо! Насчет самолета ты ничего не слышал? – Думаю, нам отдадут тот борт, на котором в Черногорск прибыл спецназ! – А что, кстати, за спецназ? – Главного управления по борьбе с терроризмом. Серьезная организация, подчиненная самому президенту. – Ладно, связывайся со штабом! Душман указал на телефонный аппарат. Но Козлов достал мобильник и набрал номер комбата. Подполковник Кадацкий тут же ответил: – Да? – Это майор Козлов! – Очень приятно! Мне доложили, ты ушел к террористам. – А вам не доложили, почему я это сделал? – Мне, майор, сообщили лишь о том, что, пользуясь своим положением, ты ввел в заблуждение командира взвода оцепления, передав ему, что действуешь по моему приказу. – У меня не было другого выхода, Юрий Павлович! – Что значит не было другого выхода? Я куда тебя послал? Почему не выполнил приказ? Что за самодеятельность, майор? Козлов повысил голос: – Да прекратите вы орать на меня. Вместо того, чтобы бесконечно заседать в штабе, принимали бы меры к спасению заложников. – Как это делаешь ты? – Да, как это делаю я. Мне удалось убедить руководителя боевой группы, захватившей людей на станции, в обмен, кстати, на себя, отпустить часть заложников. Мохаммед Рабулло готов и дальше вести переговоры, но он прекрасно понимает, что вы готовите силовую акцию. И не я – источник данной информации. Короче, Кадацкий, что сделано, то сделано. Готовьтесь принять часть заложников, не предпринимайте никаких силовых действий, ну а я предприму все усилия, чтобы не допустить гибели людей, захваченных на автостанции. Доведите суть нашего разговора до руководителя штаба. Все. В следующий раз, если, конечно, буду жив, свяжусь с вами по городскому телефону. До связи, комбат! – Ну-ну, до связи, Козлов! Оборотень отключил сотовый телефон, взглянул на Душмана: – Ну, что скажешь, Рабулло? – Пока ничего, говорить ты всегда умел. Ответь, а почему не попытался скрыться в станице через Анвара? – Одноногий прикинулся, что знать меня не знает, и пригрозил сдать ментам, если буду звонить! – Ясно! Анварчик решил выйти сухим из воды? Молодец! Верную тактику выбрал. Вот только если заговорит Басмач, его ничто не спасет! Ладно, идем, отберешь тех, кого отпустим, но учти, не более пяти-шести человек. – Хоп, Мохаммед. Тебя не зря считают мудрым человеком. – Достаточно взаимных комплиментов, работаем. Рабулло с зампотехом вышли в зал. На них сразу устремились десятки испуганных глаз. В зале ожидания наступила мертвая тишина. Душман указал на оборотня: – Вот, герой из местных вояк объявился. Пришел спасать вас. Предложил себя в обмен на заложников. Подумав, я согласился. Мне лишние трупы тоже ни к чему! Он повернулся к Козлову: – Говори! Зампотех откашлялся, обратился к заложникам: – Товарищи! Я – майор Козлов Игорь Михайлович, заместитель командира местного мотострелкового батальона. К сожалению и в силу непредвиденной ситуации вы попали в сложное положение. Врагу не пожелаешь такого. Но не отчаивайтесь. Еще не все потеряно. Командир диверсионной группы, с которым я имел беседу, не имеет намерения непременно уничтожить вас. У него другие цели. Но власти станицы повели себя так, что боевики вынуждены были применить оружие. Со временем вы узнаете правду о причинах нападения на станицу, если, конечно, власти не скроют ее от вас, или не исказят, что в их стиле. Прошу вас вести себя спокойно. Господин Рабулло согласился отпустить для начала группу заложников. Я сейчас выберу людей, которые смогут первыми покинуть станцию. Ну а дальше будем продолжать переговоры. Вы поняли меня? Из разных мест донеслось: – Да, поняли! – Спасибо! – Храни вас господь! Козлов поднял руку: – А сейчас прошу сохранять тишину и самообладание. Повторяю, у вас неплохие шансы всем выбраться отсюда, и мы ими воспользуемся в полной мере. Майор подошел к трем женщинам, которые кучкой сидели на корточках у одного из окон. На руках они держали грудных детей. Сказал: – Поднимайтесь! Первыми пойдете вы! Женщины поднялись. Одна из них сказала: – У меня еще сын с мужем здесь. – Я понимаю, но сразу всех боевики не отпустят. – Мальчику всего десять лет! Я без него не пойду! Вторая женщина сказала: – А я без мужа не пойду! У него больное сердце, ему лекарства нужны. Он здесь умрет. Я не могу его оставить! Козлов повернулся к главарю банды: – Господин Рабулло, прошу вас о милосердии, отпустите с женщинами и грудными детьми еще и больного человека и мальчика, второго сына одной из женщин. Душман усмехнулся: – Хоп! Пусть уходят! Но учти, майор, это моя первая и последняя уступка! – Да-да, конечно! Козлов обернулся к женщинам: – Зовите своих близких и следуйте в тамбур. Но без меня на улицу не выходите, солдаты, не разобравшись, могут открыть огонь! Группа заложников прошла в тамбур. Душман с Козловым вернулись в кабинет начальника станции. Майор спросил: – Я звоню комбату? – Звони! Пусть забирают заложников. И спроси, почему до сих пор не убрали трупы от крыльца? |