Онлайн книга «Возмездие»
|
– Че? Кто ошибка? Я ошибка? – И ты, и твой дружок! Скрепин перевел взгляд на Куленина: – Слышь, Василь? Это мы с тобой ошибка природы. Нет, ты понял, как мент поганый нас опускает? Дементьев повысил голос: – Вижу, придурки, вы совершенно не врубаетесь, с кем разговариваете?! А ну встать! Скрепин вдруг набычился. Поднялся со стула, взял в руку нож: – Не надо меня злить, мент! Я предупреждал. Куленин явно испугался: – Ты че, Скрепа? Завязывай. У него ствол. Но собутыльник Куленина уже ничего не слышал и не соображал. Качаясь, он двинулся на капитана. Дементьев не стал ждать, пока Балбес начнет рассекать воздух ножом. Он нанес короткий удар Скрепину в пах. Балбес охнул, нож упал на пол, Скрепин завалился на бок к радиатору батареи системы отопления, вращая расширенными, красными, как у быка, глазами. Андрей воспользовался моментом, снял с карабина наручники, приковал Скрепина к батарее, ударив ладонью по лбу: – Вот так, недоносок, посиди пока, отдохни. Повернулся к перепуганному Куленину: – Ну что, Вася, займемся тобой? Куленин дернулся к стене. Но неудачно, зацепившись за стул и так плохо державшись на ногах, он загремел на пол, врезавшись головой в дверку холодильника. Поджал под себя ноги: – Слышь, участковый, не надо меня бить! – Не надо? Как это не надо? Ты будешь оскорблять меня, оскорблять погоны, власть в моем лице, а я должен все это выслушивать не реагируя? Какая же я тогда власть? – Это все водка, участковый! Мозги затуманила, нес че ни попадя, ни хрена не думая. – Ты и сейчас плохо соображаешь. Встать! – Не-е, бить будешь. – Буду! Если не оторвешь свою задницу от линолеума. Встать, сказал! Куленин поднялся, нервно прикрывая одной рукой пах, другой физиономию. Дементьев приказал: – Раздевайся до трусов! – Че? Как это до трусов? Зачем? Ты че задумал, в натуре, участковый? Не дамся! Лучше убей! – Совсем с ума сошел! Ты что, идиот, решил, что я петушить тебя собрался? – А на хрена ж тогда раздеваться? – Да, мозги у тебя серьезно набекрень съехали. Но отставить базары! Быстро разделся и в ванную! Душ принимать будем. – А не обманываешь? – Быстро, сказал! Куленин сбросил тапки, мятые старые засаленные спортивные штаны, грязную майку. Качаясь, прошел в ванную. Дементьев остановился у порога: – Включай воду! Холодную! Куленин выполнил распоряжение Андрея и вскоре завопил: – У, бля, холодно! Дементьев усмехнулся: – Давай, давай, помойся. Мыло возьми, мочалку. Из-под струи не выходить! – Ну изверг, участковый! – Поговори еще! – Че говорить? Хочешь, чтобы я, как Карбышев, в льдину превратился? – Ты даже о Карбышеве знаешь? – В школе учили. – Мылься! – Может, без этого? – С этим! От тебя воняет, как от ишака. Хоть отмоешься. Давно не купался? – Не помню! – Плохо! Человек должен следить за собой. – Да ладно тебе. – А еще нормальный человек должен вести себя по-человечески. Уважать старших, заботиться о матери, семью кормить, а значит, работать. А ты, насколько мне известно, тунеядствуешь. Паразитируешь на шее матери-пенсионерки, деньги у нее отнимаешь, избиваешь. Куленин взвизгнул: – Так это она тебя сюда направила? – А какая тебе разница? Ты мойся, мойся. – Да задубел я, начальник! – Ничего, генералу Карбышеву гораздо хуже было, но он все выдержал, не сломался. А мать твоя меня не посылала. Зря, конечно, но не хочет, чтобы сыночка в милицию загребли да за хулиганку годика на три на нары определили. Жалеет чадо свое. – Как же! Пожалела! Тогда как ты здесь оказался? – Ну, объясняться перед тобой я не обязан, но если так хочешь узнать, скажу. Слишком вы с дружком громко орали. На улице слышно было. Ну что, помылся? Или еще постоишь под душем? – Помылся. – Одежда чистая есть? – Есть! В шкафу! В комнате! – Тогда закрывай кран и мухой в комнату! Но только в комнату и сразу же на кухню. Впрочем, улизнуть из квартиры я тебе по-любому не дам. Вперед! Выключив воду, схватив полотенце, протрезвевший Куленин выскочил из ванной, оставляя за собой мокрые следы. Переоделся, вернулся на кухню. Встал у холодильника. Дементьев указал на стул: – Присаживайся, Вася! Теперь поговорим. От батареи раздался голос Скрепина: – Ты че приковал меня? Отпусти! Дементьев ответил: – С тобой, Балбес, отдельный разговор будет, и не здесь! Скрепин сплюнул: – Тьфу, бля, попал! – Вот это точно. Попал ты по полной. Но пока молчи и приходи в себя. Балбес замолчал. Дементьев достал из папки, которую всегда носил с собой и которую оставил на тумбе, войдя на кухню, чистый лист бумаги, шариковую ручку. Отодвинул бутылку, стаканы, тарелки, сигареты и пепельницу на угол стола, положил лист с ручкой перед Кулениным: – А теперь, Вася, пиши! – Че писать-то? – Объяснительную! – В смысле? – Пиши, как над матерью издеваешься, деньги на пропой у нее отнимаешь, что пьянствуешь и дебоширишь каждый день. Пиши о том, как сегодня с дружком встретился, как пили, выгнав мать на улицу. В общем, пиши все о своем поведении. – Ага?! А ты потом меня в кутузку? И дело заведешь? – Я дела не веду. Это работа следователей. Но в «обезьянник» отправлю, если откажешься здесь объяснение писать. Даю тебе минуту на размышление. Либо пишешь бумагу и мы продолжим разговор тут, дома, или я вызываю наряд патрульно-постовой службы и общаться будем уже в отделе. Но учти, в последнем случае по-мирному мы уже не договоримся. – А здесь договоримся? – Все будет зависеть от тебя! – Ладно! Хотя я сейчас накатаю бумагу, а ты все одно нас с Балбесом в ментовку определишь. – Надо было тебя еще под душем подержать. Еще плохо соображаешь. Зачем мне заставлять тебя писать объяснение здесь, чтобы потом вести в милицию, когда я могу без проблем взять с тебя объяснения и в отделе, после того как отсидишь сутки в клетке? |