Онлайн книга «Возмездие»
|
– Не думаю, что безопасно пересылать их даже по закрытому каналу. ФСБ и милиция наверняка ищут пропавших девушек, и что раньше было безопасно, сейчас может представлять угрозу. Число похищений растет, девушки пропадают бесследно, русские наверняка привлекли к поиску свой отдел «К». – Возможно, ты и прав, Руслан, но без фотографий анкета ничего не значит. Я, конечно, пробью ее, но сам понимаешь, мне потенциальным покупателям предъявлять не анкету, а фотографии. Так что наличие их обязательно. А чтобы не рисковать, отправь их с обычного компьютера интернет-кафе Переслава, записывай адрес. Абадзе-старший продиктовал электронный адрес неизвестного абонента. – Пересылка фото по этому адресу не вызовет подозрений у русских, так как это адрес одного западного модного женского журнала. Туда свои снимки шлют сотни девушек со всего мира и больше всего из России. Перешли фото без каких-либо комментариев. И сегодня они будут у меня. Абадзе-младший вздохнул: – Я понял тебя, брат. Фото будут пересланы по указанному тобой электронному адресу. – Что погрустнел, Руслан? – Когда ты увидишь изображения на фото, тоже погрустнеешь. Хотя ты можешь позволить себе не выставлять Казарину на продажу! – Запомни, брат, мы делаем деньги. А красивых женщин много. Наступит время, ты сможешь купить себе любую из них, самую дорогую модель и превратить ее в рабыню. Сначала деньги, Руслан, а все остальное приложится! – Ты прав, брат! Как дела в Афганистане? – Война, этим все сказано. – Талибы не планируют выбросить янки из страны? – Для этого у них не хватает сил. Пока не хватает. – Интересно, как ты себя чувствуешь в шкуре одного из влиятельных деятелей этого движения Амира Ахадрада? – Вполне комфортно, брат. Власть есть власть. Тем более практически неограниченная. Когда-нибудь я расскажу тебе о том, как был талибом. У тебя все? – Да! – Тогда жду почту. Абадзе-старший отключился. Выключил станцию и Руслан. Закрыв кейс, вызвал Хакера. Тот вошел в кабинет через несколько минут: – Что случилось, шеф? Я заканчиваю шифрование анкеты. – Придется отправлять и фотографии. – Я был уверен, что господин Абадзе-старший затребует их. – Мне плевать на твою уверенность. Слушай, каким образом и куда отправишь снимки. Руслан проинструктировал своего помощника. Тот удивился, для чего такие сложности, но, увидев мрачную физиономию главаря, пошел на попятную: – Я все понял, шеф! Отправлю анкету и тут же на своей машине поеду в Переслав. Из тихого и нового интернет-кафе сброшу снимки по указанному адресу. Абадзе предупредил: – После чего адрес уничтожить. И с фото поаккуратней. Не дай бог, они попадут в руки ментов. Отправив помощника, Абадзе занялся составлением инструкций для бригады Линца – Блондина по подготовке похищения Анастасии Соловениной и установлению слежения за Еленой Казариной. Казарина в принципе подождет, а вот Соловенину надо брать как можно быстрее. Черт его знает, когда Хан вышлет группу переброски заложниц на свою горную базу? Может, через неделю, а может, дня через три. Впрочем, если надо, то конвой задержится. Главное, чтобы все прошло как надо. Размышления Абадзе-младшего прервал Георгий Богданов, или, как обычно его называли, – Богдан. Он являлся надсмотрщиком пленниц, отвечал за их содержание. Только в присутствии Богдана повар Шания доставлял девушкам пищу, которую готовил отдельно от пищи бандитов. И только Богдан, не считая, естественно, Руслана, имел ключи от массивной двери подвала, оборудованного под заложниц, а значит, и доступ к девушкам. Богданов также отвечал за перевод пленниц на яхту, и только после передачи их шкиперу Клинько и старшему конвоя, прибывшего за девушками, он снимал с себя ответственность за безопасность заложниц. По испуганному виду буквально ворвавшегося в кабинет Богданова Абадзе понял: произошло что-то из ряда вон выходящее, связанное с девушками. Он крикнул: – Что, Богдан? Пытаясь отдышаться, надсмотрщик проговорил: – ЧП, шеф! – Что за чрезвычайное происшествие, идиот? Ты можешь говорить понятней? – Сейчас, шеф, только отдышусь. – Говори! – Короче, одна стерва, как ее, Ирина Васильева, дочь декана университета, что взяли месяц назад, изрезала себе лицо и руки! – Что? Что значит изрезала? Чем? – Дело было так! Давид Шания, как обычно, притащил жратву для сучек. Я проверил пищу, и мы вошли в подвал. Давид начал раздачу. Первую камеру слева прошли, вторую справа, а когда открыли дверь третьей, то эта Васильева ни с того ни с сего бросилась на нас. Наверное, у нее поехала крыша и она решила сбежать. Я оттолкнул ее внутрь камеры. Падая на матрац, эта сука каким-то образом выхватила нож из-за пояса Давида и давай рубить себя по физиономии, рукам. Я на нее, вырвал нож, но она уже нанесла себе несколько ран. Рассекла левую щеку, сделала по паре надрезов на обеих руках выше кистей. Вены не перебила, спешила, но раны большие, открытые. Я связал ее, наложил повязки и… сюда. Девки шум подняли, визг. Давида вывел из подвала. Он сейчас внизу, во дворе ждет! Абадзе откинулся на спинку кресла, ударив с силой кулаком по массивной крышке стола: – Какого черта, Богдан, ты впустил повара в подвал с ножом? Или забыл строгий запрет на вход к бабам с каким-либо предметом, способным нанести им даже царапину? Для чего мы камеры обивали матами, делали мягкие полы? Чтобы девки не могли причинить себе увечье. А что сделал ты? Ты? Отвечающий за безопасность рабынь? Ты лично впустил в подвал вооруженного повара. Почему, скотина? Богданов опустил голову: – Виноват, шеф. Не обыскал Давида. Только сегодня и не обыскал. Почему? Не знаю! Наверное, потому, что раньше он никогда не приходил с ножом. Да что там с ножом? При нем никогда даже пластиковой вилки не было. Только ложки, которыми повредить ничего нельзя. Да и обижался Шания. Говорил, я вас всех кормлю, а ты меня, как зэка, каждый раз обыскиваешь. – А на какой хрен существует инструкция, согласно которой ты обязан досматривать всех лиц, входящих к заложницам? Для чего я писал ее? Расслабился? А знаешь, сколько стоит твоя расслабуха? Миллионы долларов, придурок. Ты в состоянии заплатить их? Богданов тихо проговорил: – Нет, шеф! Таких денег мне никогда не поднять! – И что прикажешь делать с тобой? По инструкции я должен казнить тебя. Публично казнить, перед всеми бойцами нашей группы. Отрубить к чертовой матери твою бестолковую башку! Мне приказать готовить плаху? Тело Богданова покрыли крупные капли холодного пота. Он опустился на колени: |