Онлайн книга «Грозовые ворота»
|
– Ты же сам говорил, что минометы – это фуфло и точно бить из них невозможно. – А я и сейчас говорю, что фуфло. Только разница, в чьих руках эти проклятые трубы. Наши – так мимо били, а эти ничего, кучно, чтоб им сдохнуть. Минометный обстрел резко прекратился. – По нервам бьют, Кость. Мол, сидите, тряситесь, ждите, когда по новой влупим. Козлы! Николай приподнял голову, выглянул наружу и тут же выкрикнул: – Шухер, пацаны, духи идут! Он выбросил ствол пулемета на бруствер, не выдвигая опор, и, прицелившись, дал короткую очередь. – А, падла! Получил? Коля ругался и стрелял. Весь опорный пункт открыл огонь. Боевики короткими перебежками, от валуна к валуну, подкатывали все ближе, неся большие потери. Но из прохода шла очередная партия, и, несмотря на плотный огонь, враг неумолимо приближался. Костя стрелял из своего «АК-47». Он старался бить прицельно, экономя патроны, и ему удавалось удерживать короткие очереди. – Костя! – крикнул Колян, который вошел в бой и успел адаптироваться. – Побереги патроны. Брось свой автомат, забей лучше магазины, а то у меня скоро кончатся. Костя подчинился просьбе друга. Сзади по брустверу вздыбились фонтанчики земли, и мелкие осколки камня больно ударили по незащищенным местам. – Коль! Сзади бьют! – Хер с ними. Там есть кому отбиваться. Наша задача – наш сектор. Ну и прут, суки! По приказу Доронина ударили зенитные установки. Отрывисто и хлестко стреляли пушки боевых машин. В небе вновь противно завыло, и на позиции обрушилась очередная порция мин, заставляя обороняющихся на время прекратить огонь и укрыться. Только орудия «БМП» и «БМД» продолжали вести огонь, сдерживая наступательный порыв атакующих. Одна из мин попала прямо в зенитную установку Большой высоты, разворотив ее. А может, это была и не мина, но, как бы то ни было зенитки больше не существовало, как и ее расчета. Малая высота перенесла огонь на балку, откуда появились боевики. Они так же, перебежками, пытались пробиться на расстояние метания гранат, но, попав под обстрел и выйдя на полосу минного поля, понесли потери и вернулись в балку. Основная же масса валила из прохода Косых Ворот непрерывно, как вода через горлышко опрокинутой бутылки. Мощи опорного пункта, как и говорил опытный Ланевский, явно не хватало. Укрывшиеся за валунами снайперы противника выхватывали из траншей головы обороняющихся и метко поражали их. Делали свое дело и многочисленные осколки расколотых пулями камней. Один из бойцов с диким воплем откинулся от бруствера на противоположную стенку окопа. Все его лицо было разбито мелким камнем, глаза вытекли. Рота несла потери. Доронин вновь вызвал корректировщика и приказал вызвать огонь на сектор, охватывающий Ворота, пространство перед ними и часть ущелья. Артиллерия не заставила себя долго ждать, и вскоре указанный район покрылся огромными грибами разрывов. Залп орудий нанес приличный урон противнику, заставил того залечь, но назад боевиков не повернул. Возникла короткая передышка. Доронин доложил Восторженному об интенсивности боя, о превосходящих силах противника и попросил авиационной поддержки. Восторженный пообещал что-нибудь предпринять. Александр переговорил с Егоровым, определили потери – двадцать восемь человек убиты, восемнадцать – ранены, из них около десяти – тяжело. Уничтожена зенитная установка, и, что очень неприятно, на Малой повреждена «БМД». Во время вылазки из балки гранатометчик духов успел таки прицельно выстрелить. Заряд попал в подствольное пространство и вывернул башню. Боекомплект расстрелян примерно на треть. Это означало, что еще две такие атаки – и рота останется безоружной. Вопрос в том, хватит ли боевикам сил еще дважды так мощно штурмовать высоты? По самым скромным подсчетам, потерять они должны были не менее сотни от прямого огневого контакта с ротой и вдвое больше от артналета. Это при том, что неизвестной оставалась обстановка в ущелье. Но и там наверняка бандитам досталось не слабо. Дождь продолжался, но никто на него внимания не обращал. Колян опустился на дно окопа, прикурил сигарету. Костя остался наблюдать из-за укрытия за сектором. – А не хило мы им подкинули, правда, Кость? – Не хило. Но больше артиллерия ввалила им. – Ну и артиллерия, конечно, – согласился Коля, смачно вдыхая табачный дым. Из-за поворота траншеи показался Гольдин. Во время минометного налета одна из мин разорвалась за бруствером совсем рядом с ним, и, контуженный, сержант плохо соображал, что делает. – Смотри, Кость! Явление Христа народу. Ты че, Голь, такой потерянный? Тот шел, шатаясь и тихо бормоча: – Двадцать два, двадцать три, двадцать четыре... – Че он там бормочет, Кость? – Не знаю, считает что-то. – Эй, Голь? Крышу потерял? Че лопочешь-то? – Отстань от него, Коль, видишь, человек не в себе. – Так че шарахаться, если не в себе? Сиди тогда в окопе, чего людей пугать? Гольдин подошел к ячейке Коляна, о чем-то задумался, вдруг рывком перемахнул через бруствер и оказался на открытом склоне. – Куда, дурила? – успел только выкрикнуть Николай. Тут же из-за валунов ударила автоматная очередь. Пули, перебив ноги, заставили Гольдина упасть. Сильная боль прояснила его контуженный разум. – Убьют ведь дурака, – резонно предположил Колян, – а ну, Кость, прикрой меня. – Ты что удумал? – Не бросать же его, прикрой, я сказал! Костя открыл огонь длинными очередями, Николай в это время выпрыгнул из окопа и подкатился к сержанту. Это увидел с Малой и Егоров. Он тут же приказал открыть шквальный огонь, наблюдая за попытками солдата спасти сержанта. Колян, очутившись рядом с Гольдиным, спросил: –Живой? – Живой. Только ноги вот. – Ноги – мелочь, давай держись за меня, надо сваливать обратно, пока не добили нас тут, как куропаток безмозглых. Как бы в подтверждение, что-то сильно ударило Коляну в спину. – А ну шевели мослами! – крикнул он. – Ноги, – продолжать стонать Гольдин. – Локтями работай. А то замочат нас сейчас. Гольдин начал двигаться, подталкиваемый Николаем. Еще череда фонтанчиков прошла совсем рядом. Колян напрягся изо всех сил и перебросил тело сержанта в окоп, следом перевалился сам. И тут же по брустверу прошлась очередь. – Фу, блин! Пронесло. – Николай сидел на корточках, глядя на Гольдина. – Ну и тяжел ты, Голь. А знаешь почему? Говна в тебе много и дури. Ты че, опупел? Куда перся-то, чудила? Но сержант молчал. Быстро подбежали санитары и унесли раненого. Колян закурил. Костя с восхищением смотрел на друга. |