Онлайн книга «Бой после победы»
|
Колян спустился на перрон и тут же оказался в объятиях Надежды, не успев толком понять, откуда она вдруг так неожиданно выпорхнула. Крепко сжала Николая и, ни слова не говоря, заплакала. Пришлось успокаивать. Оторвав от невесты взгляд, Николай увидел, что и Костю так же атаковали с фланга. Ему приходилось сложнее. Кроме жены, ноги обнял Димка. А чуть в стороне, чего уж никак не ожидал Горшков, стоял его бывший начальник, подполковник Захарченко, в форме. Колян аккуратно освободился из объятий невесты: — Ну все, Надя, все, остальное дома, главное, как обещал, вернулся, и слезы вытри, ты же, можно сказать, уже жена офицера, Героя России. — Не могу, Коля! Все внутри трясется. Если бы ты знал, как мы с родителями твоими переживали эти дни. Особенно мама. А отец даже пить бросил. — Ты все время у меня жила? — Да! К себе в район не поехала, не могла оставить Анастасию Петровну и Ивана Степановича. Как же это тяжело ждать любимого человека. А уж с войны?.. Нет слов объяснить пережитое! — Вот именно, пережитое! Ты, Надюша, не обижайся, пожалуйста, чего-то Палыч встречать явился. Наверно, с новостью срочной какой, так бы не приехал. В Кантарске дождался бы. Я поговорю с ним немного? — Я пойду с тобой! — Надя! — Я знаю, что он тебе скажет! — Да? Интересно! Ну пошли, коль так! Обойдя продолжавших обниматься Костю, Лену и Диму, Горшков с Надеждой подошли к Захарченко. — Здравия желаю, товарищ подполковник! — Здорово, герой! — С чего это вдруг встречать решили? Да еще при параде? Случилось что? — Тебе орден Мужества пришел, вчера только получил в отдел телефонограмму. Готовься на прием к губернатору в следующую пятницу. Николай удивился: — Не понял! Вас же, того… — Уже не того! Это Лушина того! А меня восстановили. Некоего же старшего лейтенанта Горшкова назначили заместителем Кантарского РОВД с зачислением в Академию МВД на заочное обучение! Колян тряхнул головой: — Ничего не понял! — А чего тут понимать? Вышел на службу настоящий губернатор Водолеев. Я к нему на прием. Обо всем и доложил. А тут звонок из Москвы, из Администрации Президента. Какой-то очень высокий начальник попросил Эдуарда Максимовича разобраться с твоими проблемами. Ну и завертелась карусель. Водолеев хоть и после больницы, но решения быстро принимал. Короче, не без участия Москвы, главу Администрации района снимают с должности, отстраняют Лушина, меня назад в РОВД, тебе старшего лейтенанта дали и моим заместителем назначили, но главное произошло в области. Начальником УВД ФСБ занялась, прокурора отозвали в столицу, Комарова взяли под арест. О мелочовке, типа шестерок наших чинуш, и говорить не стоит. Тоже в оборот взяли. Короче, Коля, такие вот дела. Тут еще орден тебе приходит. Николай почесал затылок: — Да, действительно, кто бы мог подумать, что так все обернется! Захарченко добавил: — Благодаря твоим действиям! Если бы не ты, ничего не изменилось бы! — Изменилось! В конце концов Водолеев разобрался бы с Комаровым! — Так тот задумал убрать губернатора! — Да вы что? — Вот тебе и что! Медсестричка перед выпиской хотела укольчик Эдуарду Максимовичу сделать. Да врач в палате оказался. А медсестричка, оказывается, и не медсестра совсем. Взяли ее. В шприце отрава. Ну ее в УФСБ и раскололи быстренько. Оказывается, Комаров одну из своих блядушек, метиску, что в секретарши хотел взять, к губернатору отправил. Чтобы, ну, понятно, для чего он это сделал… Колян повторил: — Да-а, дела! Да тут события покруче, чем в Чечне, развивались! — Сказал, что было. А вон, кстати, и Комарова ведут! Видимо, решили в Москву поездом доставить. Горшков резко обернулся и увидел бывшего уже вице-губернатора, который шел, понуря голову, в сопровождении трех дюжих молодцев в строгих черных костюмах. — А ну-ка погодите! Мне пару слов этому козлу сказать надо! Горшков пошел навстречу Комарову. Захарченко поспешил следом. Дорогу Николаю преградил один из офицеров спецконвоя: — Стоять! В чем дело? Вперед вышел начальник РОВД: — Все в порядке, ребята. Это, — он указал на Николая, — сотрудник, что первым зацепил оборотня, Герой России, между прочим! Конвоир спросил: — Что хотели? Николай ответил: — Да вот ублюдку, Комарову, пару слов на прощание сказать! Человек в костюме сделал шаг в сторону: — Говорите, не сближаясь с арестованным. Колян окликнул бывшего вице-губернатора: — Эй, Комаров! Чего притих? Череп подними, когда с тобой офицер милиции разговаривает! Комаров поднял голову, бросив на Горшкова полный ненависти взгляд: — Торжествуешь, мент? — Если б ты знал, как! Попал все же! А что я тебе у реки говорил? Не помнишь? На суде напомнят! Прав я был. Клоп ты вонючий, а не представитель власти! Таких, как ты, не судить, а стрелять, давить надо без всяких разговоров. Поцарствовал, пидор? Теперь у параши царствовать будешь! И не ты проституток малолетних, а тебя в камере иметь будут! Офицер конвоя встал между Николаем и Комаровым. — Достаточно! Поговорили! Прошу отойти в сторону! Горшков с Захарченко подчинились. Бывшего вице-губернатора повели дальше, в последний вагон. Колян посмотрел на подполковника: — Такое дело обмыть надо, Палыч! Неожиданно рядом подал голос Костя: — Вот у нас дома и обмоем! — Нет, Костя! Ордена получим, тогда и посидим вместе! А сейчас давай разъедемся. Твои по тебе соскучились, мои по мне! Да и спешить нам теперь вроде некуда! Правильно я говорю, Надя? — спросил Колян у подошедшей к компании невесты. Та улыбнулась: — Ты всегда говоришь и делаешь все правильно! — Вот видишь, Костя? Появился Гольдин: — Поезд отправляется, а вы забыли обо мне! Колян обнял друга: — Разве тебя забудешь, Мишка? Ты ж наш, свой! Не обижайся, если подкалываю, такой уж я по натуре. — Да ладно тебе! А то не знаю, что собой представляет Горшков! Ну, давайте, что ли, мужики? Мне в вагон пора. Костя также обнял Гольдина. Захарченко пожал сержанту руку, а женщины одновременно поцеловали Михаила в щеки. Гольдин покраснел. Махнул рукой и вскочил на подножку тронувшегося поезда. И только тут Николай вспомнил о деньгах, которые лежали в сумке Горшкова. О пятидесяти тысячах долларов. |