Онлайн книга «Адская смесь»
|
– Но на самом деле ты же не выведешь «Орион» из игры? – Нет, конечно. Не пойдете же вы без нас на штурм Джабала… Не справитесь ведь, Джон? – Не справимся. – Так какой может быть разговор о выходе кого-либо из игры? Но думаю, Харсон добьется выделения техники. Подождем, время у нас пока есть. – О’кей, Алекс! Ты к своим? – Да. Надо подготовить лебедки, отработать задачу со снайперами. Когда мне ждать Ларсена? – Сейчас прямо и пришлю. Тимохин не успел собрать бойцов «Ориона», как появился сержант Ларсен и обратился к Александру: – Сэр, полковник Дак приказал убыть в ваше распоряжение. – Проходи, Пол, не стесняйся, будь как дома. – И кружку доставай, – подмигнул товарищу Шепель, – попотчуем спиртиком брата по оружию! – Сколько времени, майор? – взглянул на Михаила Тимохин. – Без двадцати десять. – Что-то я не вижу, чтобы ты собирался сменить на посту наблюдения Дрозденко. – А чего мне собираться? Я всегда готов. – Пойдешь к ущелью вместе с Санеевым и Ларсеном. – С удовольствием. – Прапорщик Санеев! – Тимохин повернулся к снайперу. – Я, товарищ полковник, – ответил снайпер-санинструктор группы «Орион». – Сержант Ларсен выведет тебя к месту, где можно установить лебедку, с троса которой ты будешь отрабатывать из «винтореза» восточные посты «духов». Посмотришь там, что к чему: где установить лебедку, на сколько спуститься незаметно для врага, чтобы двумя выстрелами гарантированно поразить часовых… В общем, осмотришься. Давайте, ступайте! Сержант Ларсен, ведите к ущелью прапорщика Санеева. Шепель, с ними на пост наблюдения! – Есть, командир! Ларсен с Санеевым ушли к месту установки правой лебедки. Шепель прошел к посту наблюдения, прилег рядом с Дрозденко: – Ты еще пролежни не нажил, Андрюша? – Нет, Миша, канавка удобная. Один недостаток – тени нет. Но с утра солнце не так пекло, а вот тебе достанется. – Мне на зной плевать. Докладывай, что там у них в лагере? – Да ничего особенного. Смену в 10.00 «духи» не провели – видно, либо на четыре часа выставляют часовых, либо на шесть. – А может, и по двенадцать часов держат. – Вряд ли. Тяжело двенадцать часов на посту службу тащить. – Талибы – ребята закаленные, натренированные; да и что за служба на этих постах? Это тебе не у нас на вышке торчать. Полеживай себе за пулеметом, смотри за ущельем, и все дела. Ни начальство мозги не сношает, ни работой не нагружают… Даже кемарнуть по-тихому можно, по очереди. – Да в лагере никто ничего и не делает, кроме двух «духов», что копаются под капотом «Урала», да поваренка, что-то промывающего в котле. – Остальные что, загорают? – Двое у реки, стираются, двое недавно автоматы чистили возле третьего здания. Остальные в домах. Выходили их начальники, в сарай с пленными заходили, но пробыли там недолго. Вот и все дела. – Тоска у них в лагере, Андрюша. – А чего им надо? Телевидение, радио не признают, компьютеры тоже. Потягивают анашу в домах, базарят меж собой, а может, молятся. – Понятно… Ну, давай освобождай место и вали на базу. Пост принял. – Мне показалось, Миша, что главари банды заходили в сарай не просто так. – Была причина? – Скорее всего, да. Они пошли туда после того, как часовой им что-то в хату передал. Видимо, пленные чего-нибудь запросили. Главари разбирались. – Понял тебя. – Ну ладно, занимай лежанку, а я пошел в лес – там хоть тень, прохладней. Проводив Дрозденко, Шепель через прицел внимательно осмотрел лагерь. В нем все было спокойно. Он слышал, как прошли в балку Ларсен с Санеевым. Устроился удобнее. Посмотрел на часы. Прошло двадцать минут. Тишина. Шепель лежал и смотрел за лагерем. Минул час службы – все по-прежнему. Час десять… И тут произошло такое, что надолго запомнилось боевому офицеру и чего он никак не ожидал. В 11.12 из сарая послышались голоса на английском языке. Пленные что-то кричали из подвала. Михаил уловил несколько слов. Американцы требовали, чтобы ублюдки-талибы дали им возможность выйти на поверхность, на свежий воздух. Часовой тоже выкрикнул несколько слов, их разобрать майору не удалось. Из первого дома вышел молодой боевик лет тридцати. Подошел к часовому, постоял с ним, вошел в крайний справа дом. Вышел оттуда с душманом постарше. Тот снял куртку, на нем была темно-зеленая майка. Он подошел к часовому. Выслушав того, отдал распоряжение боевику, что заходил за ним. Моджахед бросился в дом и вышел оттуда с тремя вооруженными автоматами моджахедами. Старший отдал команду. Душманы вошли в сарай. Вскоре на улицу вывели троих американцев в грязной форме без знаков различия. Старший талиб подошел к ним, начал что-то говорить, и в этом момент американцы вдруг как по команде набросились на боевиков. Один белобрысый верзила сбил с ног главаря и навалился на него, двое других солдат кинулись на охрану. – Ни хрена себе, – проговорил Шепель. – Никак штатники решили мятеж устроить… Но ведь глупо – троим против банды! Или невтерпеж стало? Американцы разоружили двоих душманов, но это все, что они успели сделать. Часовой и третий боевик охранения вскинули автоматы и в упор дали короткие очереди по нападавшим. Расстреляли тех, кто набросился на охрану; верзилу же, душившего главаря банды, сбили на камни ударами прикладов. Он потерял сознание. А вот главарь оказался живучим. Потирая шею, он медленно поднялся с земли. К нему кинулся помочь молодой талиб, но главарь вместо благодарности врезал ему ногой по яйцам. Тот, выронив оружие, завалился на бок. Главарь поднял его автомат, подошел к лежавшему верзиле, толкнул тело ногой. Американец пришел в себя. Повернул голову в сторону главаря и получил удар прикладом в лицо. Обливаясь кровью, он вновь уткнулся в землю. Главарь же отдал команду, и из домов на улицу высыпала толпа душманов. Впрочем, б́ольшая их часть вышла после того, как прогремели очереди автоматов. Из крайнего дома выскочили два талиба. Шепель определил, что это были заместитель главаря и связист банды. Главарь же был, судя по всему, не кем иным, как полевым командиром Мухаддином. Талибы быстро и организованно простроились в две шеренги перед командиром и лежавшими на земле американцами. Автоматные очереди услышали и в лесу. Станция Шепеля провибрировала сигналом вызова. Михаил, не отрывая глаз от происходящего внизу, ответил: – Четвертый! Услышал в динамике голос Тимохина: – Первый! Что происходит в лагере «духов»? Кто стрелял, почему? – Докладываю… Шепель коротко доложил, чему стал свидетелем в последние минуты. |