Онлайн книга «Гнев ликвидатора»
|
– Давай! Я на позиции! Лазаренко заставил себя уснуть без препарата. И больше никаких снов не видел. Вот только внезапно возникшая тревога щипала сердце, заставляя капитана ворочаться. В 20.15 Рыжов разбудил Лазаренко: – Подъем, командир! Духи строятся на развод. Капитан стряхнул с себя остатки сна, подполз к прапорщику: – И сколько бандюков вышло на построение? Прапорщик ответил: – Двенадцать! – Группа! Офицеры усилили внимание. К построенным в шеренгу наемникам вышел Хамид. Минут пять, осмотрев подчиненных, о чем-то инструктировал их. Рыжов настроил прослушку, но понять язык, на котором говорил помощник Саммада, спецназовцы не смогли, хотя владели пушту. Но бандит использовал другой, незнакомый язык. Впрочем, догадаться, о чем он инструктировал заступающий в наряд караул, было несложно. О бдительности, порядке отдыха и периодичности донесений, о действиях в случае обнаружения посторонних лиц или чего-то подозрительного. В общем, о чем наряд инструктируют и в Российской армии. После инструктажа командир группы отдал звучный приказ, и боевики разошлись парами по четырем направлениям. Двое отошли к блиндажу. Сам командир группы с одним наемником прошел к ближайшей от позиции спецназовцев палатке. Прапорщик проговорил: – Вот и дежурку их определили. Там рация! Еще одна в блиндаже. Капитан спросил: – Почему в блиндаже одна станция? Там их может быть несколько, и обязательно система спутниковой связи. Саммад наверняка поддерживает контакт с забугорными хозяевами! Рыжов спорить не стал: – Возможно, и так, что для нас совершенно не принципиально. Пусть он хоть с Белым домом связь поддерживает. Это его не спасет! Теперь ждем построения на отбой. Может, сегодня Костыль ради нас сделает исключение и выйдет к своим наемникам? – Черт его знает! Но думаю, Рыжий, все решится утром. В 9.00! Прапорщик поправил капитана: – Начнет решаться! Отстрел Саммада – это только начало главного для нас этапа. Вот когда уйдем за Ак-Мартан, тогда можно говорить о решении проблемы. И то условно. До выхода к вертолетной площадке и посадки на борт! Проводив новый караул к постам и дождавшись возвращения старого, капитан вновь отполз в глубь позиции. Мысли о брате не давали ему покоя. И что за чертовщина? Никогда ранее с Лазаренко подобного не бывало. Что же произошло сейчас? Или виной всему нервы, натянутые как струны? Напряжение организма, несмотря на то что спецназовцы внешне не выказывали его? И это может быть! Все может быть. Лазаренко вернулся к Рыжову, приказал: – Давай, Рыжий, на боковую, за лагерем следить буду я! – Не рано ли? – В самый раз! Мне уже не уснуть, а двоим торчать на позиции только мешать друг другу и отвлекать от цели. Иди! Спокойной ночи! Дай бог, чтобы тебе такой же сон, как мне, не приснился! Прапорщик отложил винтовку: – Как скажешь, командир! Знаешь, я сплю чутко. Только шепни, проснусь! – Спи! Там видно будет, будить тебя или нет. До утра время прошло спокойно. Лагерь спал. За ночь начальник караула дважды обошел посты. Те, что находились в лесу и на флангах базы. На скалу по еле заметной тропинке бандит не поднимался. Но связывался с верхним постом, если судить по тому, что подносил рацию ко рту. 6.00. В лагере помощник начальника караула объявил подъем. Бандиты организованно вышли из палаток, провели комплекс упражнений общефизической зарядки. Затем по очереди выстроились в туалет и к большому корыту, куда по соскам длинной трубы стекали струйки воды. Прав прапорщик. Хамид держит в лагере почти армейский порядок. Проснулся и Рыжов. Ополоснул лицо водой из фляги, спросил: – Как ночь, командир? – А как она может быть? Раз ты спал, то Саммад не покидал блиндажа, иначе мы были бы далеко. – Ясно! Сколько у нас сейчас времени? И взглянув на часы, сказал: – 6.40. Сейчас, по идее, духи должны порядок в лагере навести, позавтракать да и построиться перед блиндажом. Капитан проговорил: – Что-то я не вижу, где готовился бы завтрак. Ни полевой кухни, ни костров! – Наверное, сухпаем рядовой состав обходится. Саммад наверняка горячим питается. – Вместе с Хамидом. Прапорщик отполз немного в сторону, где быстро оборудовал запасную позицию. Оба офицера с этой минуты наблюдали за лагерем только через оптический прицел своих мощных снайперских винтовок «СВДС». Их после работы придется выводить из строя и бросать. Лишний груз при отходе может сыграть роковую роль. Да еще если этот отход планируется в горной местности. 7.40. Боевики, получив пакеты армейского сухого пайка из той же палатки, где Саид разгрузил вещмешок со взрывчаткой, разошлись по палаткам. Капитан, не отрываясь от прицела, спросил прапорщика: – Рыжий, ты нашего чечена видел? – Видел! С каким-то бородачом. Они вошли в третью от дежурной палатку. А что? – Да ничего, просто я его из виду потерял. – На месте он! – Это хорошо! 8.30. Помощник дежурного по лагерю подал команду на общее построение. Наемники начали выходить из палаток и строиться в шеренги по двенадцать человек. Или три боевые группы. Четвертая несла службу в карауле. Строй обошел Хамид. Кому-то сделал замечание, кому-то поправил оружие, кого-то дружески потрепал за шевелюру. Головных уборов боевики не имели. Лишь зеленые повязки с арабскими символами. Обойдя строй, помощник главаря вышел на середину поляны, посмотрел на часы. То же самое автоматически проделали и Лазаренко с Рыжовым. 8.56. Еще 4 минуты. Одноногий главарь, по словам Саида, выходил на утреннее построение своей банды в одно и то же время, в 9.00! Прошло две минуты. Из блиндажа вышли двое арабов с американскими винтовками в черных бейсболках и таких же черных очках – личные телохранители Костыля. Они встали рядом с Хамидом, широко расставив ноги в натовских высоких ботинках. И… наконец, хромая, с тростью в руке, из подземелья, перекрытого несколькими настилами крупных бревен, показался сам Саммад. Прапорщик мгновенно доложил командиру: – Цель зафиксирована! Капитан ответил: – Внимание, Рыжий! Первый я, второй, контрольным, ты! Огонь! Два хлестких выстрела слились с голосом Хамида, начавшего подавать команду, оборвав его на полуслове: |