Онлайн книга «Горная атака»
|
– Правильно сделал. До встречи! – Конец связи! Положив трубку на рычаги телефонного аппарата, Смирнов вызвал Викторову: – Лидонька, приготовь, пожалуйста, чашку крепкого кофе. – Хорошо, Евгений Дмитриевич. Вам кофе без сахара? – Да! Помощница удалилась, а через пять минут вернулась с подносом, на котором стояла большая чашка с дымящимся ароматным напитком. Взяв кофе, полковник задумался. Управление контрразведки штаба ограниченного контингента советских войск в Афганистане. 13.40. У трапа вертолета Еременко встретил подполковник Юдашин. Предложил доехать до штаба на «УАЗе». Генерал согласился и уже спустя десять минут вошел в кабинет генерала Груденко: – Добрый день, Александр Олегович! Груденко гостеприимно развел руки: – Здравствуйте, Сергей Дмитриевич, здравствуйте! Как говорится, сколько лет, сколько зим? По-моему, мы с вами в последний раз встречались в Москве перед Днем Победы? – Да! 7 мая! На совещании у Председателя. – Точно! Вас можно поздравить с удачно проведенной операцией в Пакистане? Еременко ответил: – Можно! Было бы! Если бы не одно «но»! – Что такое, Сергей Дмитриевич? От слащавого тона этого манерного и какого-то бутафорного Груденко Еременко почувствовал раздражение, но он умело спрятал его в себе. Присел в кресло: – А то, Александр Олегович, что «похоже» не в полном объеме выполнили задачу руководимые мной подразделения специального назначения. Настроение у Груденко резко испортилось. Он повторил вопрос: – Да что случилось, генерал? – Мне только что сообщили, на плоскогорье остались четверо наших военнослужащих во главе с лейтенантом Савельевым! Груденко с Юдашиным, находившимся тут же в кабинете, переглянулись: – С Савельевым? Позвольте узнать, откуда вы получили о нем и его подчиненных информацию? – По своим каналам. Этого достаточно. – И вы уверены, что информация достоверна? – Абсолютно! – Я бы на вашем месте, Сергей Дмитриевич, не был столь оптимистичен. – Почему? – Да потому, что, по нашим данным, лейтенант Савельев, а также его подчиненные погибли. Их родственники получили цинковые гробы. Они похоронены в Союзе, генерал. Еременко сумел сохранить спокойствие: – А что вы разнервничались, Александр Олегович? Я получил информацию, что Савельев с тремя подчиненными жив, по вашим данным, они в числе погибших. На войне такое бывает нередко. Разберемся! Груденко резко спросил: – Что вы намерены делать, генерал? – Ну, во-первых, поговорить с бойцами, которых удалось вытащить из Пакистана, начиная с Баженова. Во-вторых… Груденко прервал Еременко: – Да я не об этом! Как вы намерены поступить с информацией насчет Савельева? Еременко выдавил из себя улыбку: – А вот это, Александр Олегович, мое дело, и делиться своими планами я ни с кем, кроме, естественно, непосредственного руководителя в Москве, не намерен. И вообще, мне непонятно ваше поведение. Груденко прошелся по кабинету, прикурил сигарету, выкурил ее в несколько глубоких затяжек. Выбросил окурок в форточку. Повернулся к Еременко. Было заметно, что контрразведчик сумел взять себя в руки. – Буду предельно откровенен с вами, Сергей Дмитриевич, надеюсь на взаимопонимание. Я уже отправил в Москву отчет об операции «Охота на призраков» в части, касающейся исключительно освобождения бывших пленных. Юдашин передал мне ваше мнение насчет этих военнослужащих, и я учел его, признав то, что все они не являются предателями, в плену вели себя достойно, подняли бунт, тем самым помогли реализации задач операции. В отчете отражено то, что из Пакистана в Кабул доставлены все, вы понимаете меня, все военнослужащие, находившиеся в плену у Абдула Фархади, исключая, естественно, уничтоженных подонков спецкоманды «Призраки» и их куратора-оборотня Довлатова. Отчет в Комитете принят. Операция признана блестящей, все ее участники представлены или будут в ближайшее время представлены к высоким правительственным наградам… Еременко усмехнулся: – Вы с Юдашиным в том числе? – Да какая разница? Вопрос по особому лагерю закрыт. Пакистан умолчал о нашем участии в боевой операции на своей территории, признав события у Чиштана внутренним конфликтом между полевыми командирами Хикмата. А тут вы с новостью. Вы понимаете, как воспримут ее в Москве? Ведь получается, операция на самом деле проведена не в полном объеме? Кем в этом случае будем выглядеть мы? Лжецами, ради наград и иных поощрений исказившими факты? На этот раз нахмурился Еременко: – И что вы предлагаете, товарищ генерал-майор? Груденко присел рядом с Еременко: – Ну зачем вы так официально, Сергей Дмитриевич? Ведь вы же в своем отчете тоже наверняка отразили, что операция прошла успешно, не так ли? – Так! Но в отличие от вас я еще не отправлял письменный отчет в Москву, а ограничился устным докладом Председателю. Груденко воскликнул: – Тем лучше, Сергей Дмитриевич! Тем лучше. Отправляйте отчет, и все будет хорошо. – А как же Савельев и его пацаны? Бросим их на растерзание душманам? – О, господи! Да не будьте вы так наивны, генерал. Савельева нет в живых. А выход на связь какого-то русского парня наверняка провокация нового начальника лагеря, если не самого Хикмата. У вас есть доказательства того, что в эфир выходил именно лейтенант Савельев, а ни кто другой? Из числа тех, кто добровольно служит моджахедам? У вас есть доказательства, что, кроме выходившего на связь человека, на плоскогорье остались еще трое пленных? Но даже если и остались, то разве и они не могут быть пособниками бандитов? И потом, почему те четверо, что, по вашей информации, остались на плоскогорье, сбежав во время штурма лагеря, не пытались прорваться к Хайдарскому проходу, куда путь был открыт, ведь спецназ практически уничтожил всех бандитов Фархади, а ушли в древнюю крепость? Откуда у них взялась радиостанция? Духи перед побегом подарили? Как они вообще могли находиться в кишлаке, когда Фархади держал подчиненных в ежовых рукавицах и его не смели ослушаться влиятельные полевые командиры, жестко контролировавшие действия не только своих подчиненных, но и их семей? И при такой железной дисциплине какой-то Салакзай, наплевав на приказы Фархади, укрыл у себя пленных? Чушь! Такого просто не могло быть. Еременко ответил: |