Онлайн книга «Горная атака»
|
Хикмат проговорил: – Вот и у меня неспокойно на душе. Слишком уж все гладко идет. Как бы нам самим не попасть в капкан к русским. – Но как? – Эх, Мустафа, если бы я знал ответ на твой вопрос, то немедленно принял бы меры. В палатку вошел Асадулло: – Разрешите, господа? – Что у тебя? – спросил Хикмат. – За приграничным перевалом ведутся радиопереговоры. Несмотря на то, что аппаратура станции слаба, чтобы перехватить их, а тем более запеленговать – перевал представляет собой огромный экран, мешающий работе, – кое-что к нам все же прорывается. Хикмат взглянул на Балани: – Что это может означать? – Возможно, аппаратура лейтенанта зафиксировала мои переговоры с Ханом и Нури? Главарь моджахедов взглянул на Асадулло: – Что на это скажешь, лейтенант? Командир группы радиоэлектронной разведки отрицательно покачал головой: – Ваши переговоры фиксируются без проблем. В эфире активно работают станции за перевалом. Этому могу дать одно объяснение: пленные, имея рацию, переданную им американцами, постоянно общаются с командиром встречающей группы. Непонятно только, для чего? Командир встречающей группы наверняка профессионал, и он просто приказал бы пленным без экстренной необходимости не выходить на связь. Хикмат резко поднялся: – Так что все это значит? Молодой лейтенант-афганец втянул голову в плечи: – Не могу знать, саиб! Я сообщил вам то, что происходит в эфире за перевалом. – К тебе претензий нет, возвращайся на станцию, работай! Асадулло, развернувшись, покинул палатку. Хикмат подошел вплотную к Балани: – Я тебя спрашиваю, что все это значит? – Не знаю, господин генерал. Ну не могли русские стянуть к верхнему ущелью значительные силы, не могли! – А незначительные? Пару групп спецназа, например? – Не знаю! Мои наблюдатели… – Да плевать я хотел на твоих наблюдателей! Так! Надо что-то делать. – Отозвать Хана с Нури? – С ума сошел? Нет, мы поступим по-другому. Раз возникла, пусть пока и потенциальная, угроза провала нашей операции, ее надо устранить немедленно. А посему срочно вызывай сюда Довлатова и Урдана! – Слушаюсь! Балани вышел из палатки. Вскоре вернулся, доложил: – Через пять минут названные вами лица будут здесь! – Хорошо! Расстели на столе карту района и передай помощнику, пусть Асадулло обеспечит мне связь с зенитно-ракетным дивизионом пакистанской армии. – Слушаюсь! Балани вызвал Алима, поставил помощнику задачу. Отпустив его, расстелил на столе карту. Явились капитан Урдан и полковник Довлатов. Хикмат обратился к предателю: – Полковник, тебе хорошо известна тактика действий советских подразделений, имеющих задачу провести контроперацию против противника в горах? Довлатов пожал плечами: – Обычно этим занимались спецподразделения, я же войсковой офицер, но в общих чертах с тактикой проведения подобных акций знаком. – Как считаешь, русские могли скрытно перебросить в приграничный район крупные силы? Полковник ответил: – Нет! Скрытно не могли! Противник мог сделать другое. – Что именно? – Подвести к ущелью разведывательные группы, если таковые проводили рейды в близлежащих районах. – Будем считать, что подвели. – Если принять ваш вариант, то к подразделению, высадившемуся для принятия пленных, могли подойти две, от силы три такие группы. Как правило, они малочисленны, вооружены лишь стрелковым оружием, но укомплектованы профессионалами – офицерами и прапорщиками. – Их боевые возможности? – Группы мобильны, автономны, отменно физически подготовлены для работы в горно-пустынной местности. Каждый боец может действовать самостоятельно и в то же время согласованно, в рамках выполнения общей задачи. Они легко рассыпаются и вновь собираются в единый кулак. Наиболее эффективны для сбора разведывательной информации, но при неожиданной встрече с противником способны вести бой, имея против себя превосходящие силы. В экстремальной ситуации в плен предпочитают не сдаваться, бьются до последнего патрона. Существенный недостаток у таких групп – это ограниченность в боеприпасах. Они не могут иметь при себе большой арсенал, ведь все несут на себе. Тройной боекомплект – максимум для бойцов таких групп. Но они умеют рационально расходовать его. Стреляют только по определенным целям, придерживаясь принципа: один выстрел – один-два трупа. Группы универсальны. Любой боец может заменить собой другого, командира в том числе. – Они ведут радиопереговоры между собой? – В исключительных случаях или если получают приказ на объединение в отряд. А вот отряд спецназа – это уже серьезная сила! – Тридцать спецов – серьезная сила? Довлатов ответил: – При штурме лагеря, когда им руководил Фархади, только отряд Карамулло подвергся нападению войскового, скорее всего десантного подразделения, остальное сделали спецназовцы. И было их человек десять-пятнадцать! – Но все равно, что могут тридцать, пусть самых лучших в мире профессионалов против более чем двухсотенной группировки наших сил? Имея при этом весьма ограниченный запас боеприпасов? – А вот это смотря как они будут действовать! Но мне кажется, что мы ведем пустой разговор. Русские в таком составе и количестве здесь проявиться не могут. – Как у вас говорят: кажется – перекрестись! – Это говорят у неверных, я – мусульманин! – Считаешь, мы преувеличиваем опасность? – Да! И это объяснимо после недавнего штурма лагеря. Скорее всего, русские не готовят западни. И сами не ожидают нападения. Но готовы к нему. А также наверняка держат в Джебаде подразделение поддержки, которое может быть переброшено к верхнему ущелью за какие-то полчаса. Это время взвод спецназа в состоянии продержаться против натиска отрядов Хана и Нури, если те дадут втянуть себя в позиционный бой! – Ну, встретить вертушки с десантом, слава Аллаху, у нас есть чем! – сказал Хикмат. – Тогда не вижу особых оснований для беспокойства, господин командующий! Хикмат отошел к топчану: – Мне надо подумать. Всем находиться здесь и не мешать мне! Командующий вооруженными силами так называемого Движения сопротивления советской оккупации Афганистана присел на край топчана, задумался. Балани, Довлатов и Урдан заняли места за столом совещаний. Они, как и приказал Хикмат, молчали, ожидая решения своего главаря. |