Онлайн книга «Диверсант-одиночка»
|
Крякнув и занюхав выпитое, дворник вроде пришел в себя. Андрей произнес: – А теперь я вкратце поведаю о том, что произошло за время моей командировки в Чечню. И еще кое-что поведаю, думаю, небезынтересное для тебя, бывшего командира подразделения спецназа, о господине Оболенском. – Ну, давай! Послушаю с превеликим интересом. После того как Андрей закончил свой рассказ, Водолеев ударил кулаком по столу, выругался: – Ну, Петя! Ну, сука! Эх, и тварь, чтоб ему пусто было! Андрей попытался успокоить бывшего полковника: – Спокойней, Анатольич, на нас обращают внимание, а это лишнее. Водолеев огляделся, поморщившись: – Кто обращает внимание? Эти, что у стойки? Да им, кроме своей утробы, ни до чего дела нет. Но каков же пидор Оболенский! Надо же, против своих пошел! – Я сказал, Анатольич, успокойся. – Ладно, все, спокоен, спокоен! Так ты здесь, как понимаю, для того, чтобы этой гниде прищемить хвост? – Точнее будет сказать, для того, чтобы наказать оборотней. – Оборотней? На Оболенского еще кто-то из Службы нашей пашет? – А тебя это удивляет? – Да! По идее, Петруха должен работать один. В Службе, я имею в виду. Конечно, помощники ему нужны, без них не обойтись, но таковых безопасней взять со стороны. А он, значит, кого-то из своих к себе прицепил? – Да! Григоряна и Лопырева! Это те, о ком я точно знаю. Лопырь, правда, теперь не в счет. Но, возможно, ими круг сообщников генерала не ограничивается. Дворник потер лоб: – Постой, постой! Оболенский сегодня приехал с Григоряном. Я находился недалече и разговор их слышал. Генерал сказал капитану, чтобы тот занимался с теми, кто будет завтра сопровождать груз, что сам он до обеда просидит в штабе, потом по обстановке, а вечером на дачу. Точно. Так сука Оболенский и сказал. – У тебя отличная память! – Не жалуюсь! Ты мне вот что скажи, ты уверен, что Лопырь насчет убийства Ковалевой сказал тебе правду? Ну, не свалил вину на Григоряна, чтобы ты его там в горах сгоряча не удавил? – Уверен! Лопырь не смог бы хладнокровно расстрелять семью, а тем более ребенка. Он меня-то не смог зацепить, хоть я ему и предоставил такую возможность. – Зачем? – Чтобы не стрелять в безоружного человека. – Ясно! Значит, Армен Ковалевых порешил? – Он. И только вот за это. Андрей передал конверт дворнику, объяснив: – Там фотография, которую Настя сделала в кафе, и досье на Батыра. Из-за этих бумаг всю семью и загубили. Сохрани их! Мало ли что? А мне они не нужны. Взяв конверт, бывший полковник тяжело вздохнул: – Что ж это на земле-то нашей грешной творится, а, Андрюша? И тут же посуровев, Водолеев протянул майору руку: – Дай ствол! У тебя есть, знаю! Мне терять нечего. Я прямо сейчас пойду и замочу обоих! На виду у всех! Москвитин отрицательно покачал головой: – Нет, товарищ полковник, эти ублюдки мои. Да и рано еще мочить их. Но ты не переживай. От меня им не уйти. И ты это знаешь. – Знаю, но зачем тебе жизнь свою молодую из-за этих гадов калечить? – Она уже искалечена так, что дальше некуда. И давай эмоции в сторону. Мне нужна твоя помощь. – Все, что в моих силах! Говори, Андрей. – Помнится, у тебя была машина. Водолеев протянул: – Э-э, когда это было? Машина-то и сейчас существует, да вот толку от моего «Москвича» никакого, но есть «семерка» внука. Недавно купил. Сам с семьей на юга укатил поездом, а «жигуленок» свой мне под присмотр оставил. С документами. Сейчас пойдем ко мне домой, заберешь ключи, доверенность сам нарисуешь. Что еще? Андрей допил пиво: – Еще мне хотелось бы узнать, где сейчас обитает капитан Григорян. Не в смысле, где он на данный момент находится, а где живет, где ночь сегодняшнюю проводить будет. Не думаю, что на даче генерала. Дворник посоветовал: – А ты на машине новой встань возле этого бара вечером, да сам и проследи, куда поедет Армен! – Он на какой тачке катается? – Последнее время его пара каких-то молодчиков на «Форде» после службы подбирает. Москвитин взглянул на Водолеева: – На «Форде», говоришь? – Ну да! Генерал только свалит, следом и капитан. А «Форд» его часов с четырех ждет, на этой же стороне, только ближе к центральным воротам. – Отлично, Михаил Анатольевич, тебе просто цены нет. На что бывший полковник резонно заметил: – Каждому из нас нет цены, ибо жизнь человека бесценна. – Есть еще вопрос, но вряд ли ты на него ответишь. – А ты спроси, может, и отвечу, ведь я, Андрюша, много чего знаю. – Не сомневаюсь. А вопрос такой. Что собой представляет охрана дачи Оболенского? Водолеев как-то хитро ухмыльнулся, кивнув на стакан: – С тебя пятьдесят грамм! – Без проблем, а что, ты… Дворник не дал договорить майору: – Сначала, браток, деньги, стулья потом! – Понял! Выполняю заказ! Только не многовато ли сразу полбутылки будет? – В самый раз! Пивали и побольше! Без серьезных осложнений и последствий! – Ну смотри, Анатольич! Андрей прошел к опустевшей стойке, за которой, пропустив утренних завсегдатаев, скучал мордатый парень-бармен. Заказал пятьдесят граммов. Парень пробурчал: – Брал бы уже сто, чего по мелочовке размениваться? – В следующий раз, а сейчас наливай столько, сколько заказано! – А ты борзый! И новенький! Здесь повышать свой голосок не принято! Андрей вздохнул. Ну вот, ни с чего проблема образовалась. И чего этому дебилу спокойно не выполнять свою работу? Нет, норовит нарваться на неприятность. Бывают же такие натуры. Бармен не торопился выполнять заказ. Со стороны за диалогом майора спецназа и бармена, улыбаясь и ни во что не вмешиваясь, наблюдал Водолеев. Он-то знал, что бугай за стойкой напрасно так повел себя с неизвестным посетителем. Парень же об этом не догадывался. Андрей тихо, но с угрозой спросил бармена: – А что принято в твоей сраной рыгаловке? Может, морды барменам с утра бить? |