Онлайн книга «Секретный агент»
|
– Не беспокойтесь. Сделаю все, что в моих силах! Надеюсь, вас освободят прямо в зале суда. Витинский повысил голос: – А мне твои надежды по херу! Мне нужна гарантия, что я наконец покину это вонючую тюрьму. И выйду на волю свободным человеком, полностью оправданным. – Петр Петрович! Не надо нервничать. Повторюсь, главное, что я почти обрел нужную форму. – Почти не в счет! – Тогда подождите немного. Витинский с силой затушил окурок: – К сожалению, ничего большего мне не остается! Только ждать! – Сами на здоровье не жалуетесь? – Нет! – Может, передачку организовать? – Обойдусь! Хотя, как только решишь окончательно вопрос со своим недугом, пару блоков «Мальборо» занеси. – Обязательно! Да нам предстоит и тактику для суда выработать. Чтобы работать слаженно. – Это во многом зависит от тебя! – И от вас тоже! Кому-нибудь что-либо передать не желаете? – Нет! Ведь я скоро буду свободен, не так ли? – Да, Петр Петрович! Вы будете свободны! Витинский усмехнулся: – Вот с этого и надо было начинать! Хотя я рад за тебя. Твое здоровье для меня сейчас, как собственное. На лечение денег не жалей! – Я и так уже превысил оговоренную смету расходов. – Деньги – ерунда! Ты мне волю дай! Понял? – Понял, Петр Петрович! – А понял, так иди! Через три дня жду. Все. До свидания! – До свидания! Адвокат нажал кнопку вызова. Вошел конвойный. Витинского увели. Покинул мрачные стены изолятора и Голиков. Теперь ему предстояла беседа с Новиковой. Беседа, от которой зависело очень многое, жизнь адвоката в том числе. Витинский, если его посадят, и из зоны достанет! Он не простит Голикову неудачи с главным свидетелем обвинения. Поэтому Маргариту Владимировну надо колоть любыми средствами. И к этому Голиков был готов, хотя самую грязную работу все же отводил Шаману. Тот жестче и безжалостней. Его ни вопли, ни стоны не остановят! Но будем надеяться, Новикова проявит благоразумие. В общем, уже сегодня, максимум завтра утром, адвокат должен знать, где спрятаны копии документов, способные засадить Витинского надолго за решетку, а его, Голикова, лишить жизни. Генерал Потапов из окна кабинета начальника СИЗО проводил взглядом удаляющуюся от центральных ворот изолятора сгорбившуюся фигуру адвоката и человека, последовавшего за ним. Потапов решил прицепить к Голикову «хвост». Минут через пять капитан внутренней службы принес миниатюрную кассету и камеру величиной с дверной «глазок». Начальник изолятора поблагодарил подчиненного: – Спасибо, Юра, и, как договорились, никому о съемке и прослушке ни слова! Капитан ответил: – Что я, товарищ полковник, враг себе? За такие дела в момент уволят! – Ты должен знать, Юра, что ничего плохого не совершил. Эта запись может только спасти человека, который попал в беду. Иногда приходится прибегать и к таким способам. Благодаря нашим самым гуманным в мире законам и самому справедливому и честному в мире суду. – Я все понял, Иван Григорьевич! – Хорошо! Иди! Как только капитан вышел, полковник протянул кассету генералу: – Держи, Николай! Надеюсь, она поможет тебе. – Я тоже надеюсь на это и прошу тебя, в свою очередь, принять мою благодарность! – Да ладно тебе! Только не свети ее, а то до пенсии не дослужу. – Мог бы и не говорить этого! Еще раз спасибо и за кофе, и за помощь. Поехал я. Много работы. Полковник поинтересовался: – У тебя свободное время вообще бывает? – Ты знаешь, Вань, я уже давно об этом не задумываюсь! – Ну, удачи, спец! – До встречи! Потапов вышел из СИЗО. К воротам тут же подъехала служебная «Волга». На ней генерал отправился в центральный офис Службы. Отправил одного из подчиненных офицеров заказать билет на самолет до Челябинска. Пока тот бегал, посмотрел пленку Андрея, запечатлевшую акцию ликвидации Хатани с его телохранителями. Положил кассету в сейф. Оттуда же достал десять тысяч долларов одной пачкой. Это Сургину на дорогу, машину и непредвиденные расходы. Дождался офицера, доложившего, что место на рейс Москва -Челябинск в 22.00 11 августа на имя Вячеслава Николаевича Голубева забронировано. Прихватив сумку, в которую поставил мини-видеодвойку, спустился к машине. Приказал водителю следовать на Пятницкую улицу. По пути получил информацию, пришедшую из Переславля. Впрочем, в деле с Маргаритой она почти ничего не давала. Кроме одного эпизода, на который следовало обратить внимание. Оставив машину во дворе, генерал прошел к четвертому подъезду, поднялся на пятый этаж, позвонил в 126-ю квартиру. Андрей открыл дверь, проговорил, глядя на часы: – Обещали приехать позже, сейчас без десяти четыре. – Так это хорошо! Держи сумку, вытаскивай и подключай аппаратуру. Будем смотреть фильм о том, как мило беседовали в камере господин Витинский с господином Голиковым. Андрей принял сумку, прошел с ней в комнату. Наладил видеодвойку, вставил кассету. Генерал с майором устроились в креслах, Андрей включил воспроизведение. Они внимательно посмотрели и послушали беседу Витинского с адвокатом. Как только лента закончилась, генерал спросил: – Ну, что скажешь, Андрей? – По-моему, все ясно! Не зря я говорил, что не мешало бы послушать их разговор. – И что тебе ясно? – То, что под недугом адвокат подразумевал проблему со свидетелем. Наконец болезнь отпустила, но не окончательно! Что значит – Новикова у него. Но Голикову требуется два-три дня, чтобы расколоть Риту, узнать, где она спрятала копии компрометирующих Витинского документов, и завладеть ими. Потапов проговорил: – Скорее всего ты прав! Андрей спросил: – Вы «хвост» к адвокату не прицепили? Генерал улыбнулся: – Прицепил, конечно! И возможно, он совсем скоро приведет нас к месту заточения Новиковой. Ведь для того чтобы расколоть Риту, надо с ней встретиться, не так ли? – Быстрее бы это произошло. Лично поеду, разнесу этот гадюшник вместе с адвокатом и всеми, кто там окажется! – Не горячись, Андрей! Терпение, а пока послушай, что мне сбросили из Переславля. Сургин поднял взгляд на начальника: – Из Переславля? – Да! – Откуда там у вас осведомитель? |