Онлайн книга «Удар «Стрелы»»
|
Вопросов у спецназовцев «Стрелы» не было. Прапорщик Бутко вскрыл небольшой контейнер. Офицеры разобрали радиостанции и веером разошлись по плоскогорью, не забывая внимательно отслеживать обстановку для своевременного обнаружения постороннего лица. Никто не должен увидеть группу российского спецназа на плоскогорье. Никто спецов и не увидел. Рассредоточившись друг от друга на расстоянии в двести метров, опробовали радиостанции. Убедившись в устойчивости связи, по приказу Вьюжина вернулись на исходную позицию. Майор указал на север: — Мамай с Лебедем следуют передовым дозором. Бутко со мной за дозором, Бурлак с Гончаром в тыловом замыкании. Дистанция между «двойками» определяется расстоянием визуального контакта. Дубов спросил: — Вы никого, майор, не забыли? Вьюжин улыбнулся: — Нет, Сережа! Ты останешься здесь на плоскогорье, пока мы определимся с ущельем. Возможно, понадобится дополнительное вооружение или взрывчатка. По необходимости ее доставят нам вертолетом. Вот и примешь груз. Но если ничего из вышеперечисленного нам будет не нужно, я скажу, куда тебе следует выйти. Понятно? — Так точно! — Тогда, ребята, начинаем работу. Мамай с Лебедем, вперед! Первая боевая «двойка» направилась ко входу в ущелье Ворона. Вскоре за ней двинулись и остальные бойцы диверсионной группы, соблюдая режим марша, определенный командиром. Дубов, проводив Буракова с Гончаровым, осмотрелся, увидел небольшую яму рядом с каменной грядой. Решил обосноваться в ней, имея возможность через оптику контролировать все плоскогорье, а главное, непосредственно вход в ущелье. Мамаев с Лебеденко половину пути прошли вместе. Когда до ущелья осталось метров пятьсот, капитан повернулся к напарнику: — Слушай, Андрюха, а не разделиться ли и нам? — А зачем? Капитан объяснил: — Справа открывается небольшая балка. Если духи Абделя каким-то образом прочухали о нашем маневре, то в балке просто идеальное место для наблюдателя. — Да ладно, Стас, какие здесь духи? И пилоты «вертушки» долго кружились над плоскогорьем, пока не выбрали место посадки. А значит, внимательно осматривали плато. Были бы где духи, летуны обнаружили бы их. Даже если бы те применили маскировку. Но Мамаев не обратил внимания на доводы напарника: — Мне плевать на то, что могли увидеть пилоты, а что нет. Давай, выдвигайся к балке и по ней следуй к горам. Встречаемся непосредственно у входа в ущелье. Если что, сигнал мне. Не будет времени подать сигнал, действуй по обстановке! Старший лейтенант, не имея никакого желания тащиться по какой-то балке и не видя в этом необходимости, сказал: — Ты с Вьюжиным свое решение согласуй. Во время инструктажа он не говорил о том, чтобы «двойки» рассыпались как группа! Мамаев резко остановился: — Лебедь, мать твою! Что тебе неясно? Получил приказ обследовать балку? Получил. Так какого хрена развел демагогию? А право решать, согласовывать свои действия с командованием или нет, оставь мне! Свалил в овраг, не зли! Старший лейтенант укоризненно покачал головой: — Я всегда говорил, злой ты человек, Стас! И упертый, как баран! Коли что взбредет в голову — хрен фугасом вышибешь! — Ты еще здесь? — Нет! Топот разве не слышишь? Это я к балке на всех парах пру! Лебеденко поправил бесшумный автомат «вал», направился к оврагу. Мамаев тут же почувствовал вибрацию радиостанции. Сигнал вызова. Ответил: — Я — Стрела-2, слушаю! Услышал голос Вьюжина: — Почему от тебя отошел двадцать второй? В чем дело? — Ничего страшного, отправил Лебедя проверить балку, что тянется до ущелья справа. — Разумно! В остальном порядок? — Так точно! — Ты в ущелье повнимательней. На подходе осмотри склоны. Кто знает, не ждет ли нас здесь сюрприз. — Я знаю, что делать, майор! — Не сомневаюсь, конец связи! — Конец! Передовой дозор сошелся метрах в тридцати от начала ущелья. Мамаеву пришлось остановиться, дожидаясь напарника. Подойдя к командиру, Лебеденко подчеркнуто официально доложил: — Товарищ капитан, ваше приказание выполнено, балка обследована, следов пребывания в ней человека ни сегодня, ни неделю, ни месяц назад не обнаружено. Не обнаружено также ничего, указывающее на то, что в этом чертовом овраге кто-то пытался соорудить какое-либо укрытие или позицию для наблюдения за плоскогорьем и нападения на вероятного противника. Мамаев, ухмыльнувшись, спросил: — Все сказал? — Доложил, товарищ капитан, доложил! — Хорошо! Доклад принял. Слушай очередную задачу. Пять минут, используя оптику, смотрим склоны хребтов, образующих ущелье. Мамаев с Лебеденко приникли к окулярам биноклей. По истечении пяти минут капитан спросил: — Ну, что видишь, Андрюша? — Камни! Склоны хреновые, да и дно у этого ущелья паршивое, но это, может, только вначале? За поворотом обстановка изменится? — Посмотрим! Капитан доложил Вьюжину: — Вьюн! Мамай! Вход в ущелье свободен. Визуально мы с Лебедем ничего подозрительного не заметили. Однако должен отметить неоднородность рельефа, а также ограниченность зоны осмотра. Майор ответил: — То, что склоны плохие, вижу сам. Идите до поворота. Оттуда очередной доклад. — Принял! «Двойка» Мамаева вошла в ущелье и двинулась к повороту, обходя многочисленные камни и валуны, которыми буквально было засыпано дно. Но это в случае опасности играло на спецназовцев. Они имели прекрасную возможность занять оборону от нападения сверху, естественно, если это нападение не выразится в снайперской атаке. Но снайперов должны определить остальные ребята группы. Именно для того, чтобы обезопасить проход «двойки» Мамаева до поворота, Вьюжин приказал Буракову, Гончарову и Бутко контролировать склоны. Дозор благополучно дошел до поворота. Мамаев вызвал Вьюжина: — Вьюн! Мамай! Впереди, за поворотом, довольно длинный прямой участок ущелья метров в восемьсот, не меньше. — Ясно! Ты следи за этим районом. Лебедю прикрывать проход до поворота меня с Бураковым. — Принял! Вьюжин подозвал к себе замыкающую «двойку» капитана Буракова. Офицеры подошли. Майор указал на командира «двойки»: — Бурлак, пойдешь со мной! Перевел взгляд на Гончарова: — Ты с Бутко прикрываешь нас отсюда, одновременно контролируя тылы. |