Онлайн книга «Боевой расчет»
|
Одновременно с выстрелом взрыв огромной мощности взвился крутящимся огненно-черным грибом, уходя все дальше ввысь. Не выбросив из своего плена даже мелких осколков, только обдав офицера сильным жаром. Все в эпицентре взрыва сгорело, оплавилось, превратилось в труху. Евсеев доложил «Первому» о захвате боевиков, Карельского и Хованского. Операция по ликвидации крупной преступной группировки Сулейманова – Джалиля – Абдуллы и их приспешников была удачно завершена. Подполковник Кулагин доложил об этом генералу Власову, затем попросил связать его по спутниковой связи с Моздоком, с полковником Мовяном. Тот ответил сразу, и в голосе его чувствовалась напряженность: – Полковник Мовян на связи! – Здесь подполковник Кулагин! – Здравствуй, дорогой, слушаю тебя! – Докладываю и вам, знаю, что ждете от меня новостей. – Еще как ждем! – Провели операцию по нейтрализации бандитской группировки Сулейманова. Провели успешно! Часть бандитов уничтожили, часть сама сдалась! Джалиль, Абдулла убиты в ходе столкновения. Вишняков, он же Жилин, покончил жизнь самоубийством. – Вот, значит, как… – Астафьев там далеко? – Да тут он, у меня в кабинете. – Разрешите с ним переговорить? – Ну какой может быть разговор? Передаю трубку. – Володя? – раздался голос Астафьева. – Рад тебя слышать. По вашему с Мовяном диалогу понял, что накрыл ты их там всех. – Ну, не я накрывал, а ребята из спецназа. Я только руководил операцией. А это, ты сам знаешь, не одно и то же. – Ну-ну, не скромничай! Акция же со всеми вытекающими из этого последствиями висела персонально на тебе? – На мне, вот и сделал, что смог. Я тебе вот что хочу сказать. Живыми из главарей взяли только Карельского с Хованским, Рудакова еще, но он вроде как свидетель больше, хотя свидетель ценный. Главное, Жилина твоего взять не удалось. Застрелился в собственном кабинете. Ты уж там дочь его подготовь. Все же как-никак, но он воспитал ее. – От позора решил уйти? А может, это и к лучшему. Затянулось бы все на года, и Вику постоянно таскали бы. А так закроют дела и по прииску, и по нынешней ситуации, и точка! Правильное он принял решение, быть может, единственный раз в своей жизни поступил порядочно! – Ну ладно, Егор, разбирайся там и возвращайтесь! Да, мы тут борт в Моздок организуем, не только, конечно, за Сулеймановым, но заберем и его этим рейсом. Так что можешь воспользоваться моментом, я начальника конвоя и пилотов предупрежу, заберут вас с собой! Да и Вика здесь нужна, хотя бы предварительный допрос провести, связав с Сулеймановым на очной ставке. – Володь, ну что ты такой настырный? И бестактный к тому же. Женщина такой стресс перенесла, ей сейчас покой нужен, ласка, если хочешь, а тебе лишь бы быстрее на допрос! – Ты не понял меня, Егор! Я же не настаиваю. Поступайте как знаете, но как только будете в Москве, прошу уж сообщить мне об этом. Все равно этого не избежать, так не осложняйте мне работу. – Вот это обещаю. Да, Володь, просьба у меня к тебе одна. – Говори, все, что в моих силах, сделаю. – Это в твоих силах. Ты когда ко мне домой заходил, после «Чертова колеса», соседку мою встречал? – Нину? – Значит, встречал! – Встречал. Мы долго о тебе говорили, любила она тебя, да и любит до сих пор. Очень переживает… – Знаю я это все! Ты заскочи к ней по случаю, а? Скажи, жив я и здоров. Сделаешь? – Сегодня же вечером и заеду. – Ну тогда все. Мовян тебе не нужен? – Передай ему привет и благодарность за тебя. – Передам. Ну все. До встречи, Володя. – До встречи, Егор. Астафьев закурил, взглянул на Вику, которая присутствовала при разговоре. В ее взгляде сквозил молчаливый вопрос. Мовян, поняв ситуацию, тактично вышел из кабинета, оставив их одних. Вика спросила: – Отец погиб? – Да, Вика. Застрелился! Извини, утешать тебя не буду, соболезновать тоже, уж слишком много зла он причинил людям, да и мне лично. Но тебя понимаю и не осуждаю. Вика смахнула слезинку с глаз. – Ничего, Егор, ничего! Это моя печаль! Она пройдет! После всего, что было. Ведь в том, что меня похитили, была и его вина? – Была, конечно, но я уверен, что он не хотел этого. – А что это за соседка еще, о которой ты так печешься? – неожиданно сменила тему Вика, и в голосе ее прозвучала ревность. – Соседка? Обыкновенная, в чем-то счастливая, в чем-то по-своему несчастная женщина. А если сказать короче, просто хороший человек. – И, конечно, без мужа? – Ну какое это имеет значение? Для меня она всегда была лишь соседкой, хотя, не скрою, ко мне она относилась несколько иначе. – Главное, что ты не относился к ней иначе! – Вика, как это понимать? – Не знаю. Пока не знаю. Вошел Мовян: – Не помешал, молодые люди? – Нет, конечно, что вы, товарищ полковник! – Вы уж извините, ребята там внизу вас ждут, просили поторопиться. И еще, Егор, предложение мое остается в силе. – Какое предложение? – подозрительно спросила Вика. – Да вот, сманиваю твоего спасителя к себе. – Не надо! – Голос женщины обрел жесткие нотки, и это было неожиданно. – Он уже навоевался! – С каких это пор ты стала решать за меня мои дела, девонька? – нахмурился скорее играючи Егор. – А я ничего и не решаю. Просто констатирую факты. – Попал ты, Егор, это я тебе, как старый женатик, говорю, – улыбнулся полковник. – Ну зачем вы так? – смутилась Вика. – Я абсолютно ничего такого не имела в виду. – Конечно, Вика, как же иначе? – продолжал по-доброму, понимающе улыбаться Мовян. – Ну что, идемте, провожу вас. Полковник, Егор и Вика вышли из штаба, где возле «Нивы» с небольшими дорожными сумками стояли Краснов и Турчин. Галкин с утра улетел на родину подвернувшимся кстати транспортником. – Ну наконец-то! Ну что там, в Москве, Егор? Не подвели местные «спецы»? – Не подвели. В Златоглавой все как надо! – Ну и хорошо! Поехали, что ли? – предложил Краснов. – Загружайтесь! Бросив сумки в багажник, офицеры подошли к Мовяну, простились. |