Онлайн книга «Игры шайтана»
|
В этот раз вместе со Стариковым дежурил молодой, особо не отягощенный умом парень Костя. Он постоянно пытался затащить в темный угол какую-нибудь полупьяную проститутку, но пока это ему не удавалось. Однако он не отчаивался и не терял бодрость духа. От него Николай и узнал новость, заставившую его глубоко задуматься. – Слышал, офицер, ты уходить собрался? – спросил Костя, едва они заняли свой пост. – И что? – Зря! – Это тебе, щенку, может, интересно смотреть на всю эту мерзость, а мне блевать хочется! И на «ты» к своим безмозглым дружкам обращайся, понял? – Какие мы важные! А что, если я не буду с тобой на «вы», а? – В жало получишь! Прямо здесь! Месяца два блядушек своих не увидишь точно! – Крутой, что ли, в натуре? – А ты «тыкни» – узнаешь! – Ладно! – неожиданно легко согласился Костя. – Так вот, хочу вам сказать по секрету. Триста баксов здесь платили только последние два месяца. – А раньше больше давали? – А то! Под штуку иной раз выходило! Да еще дряни дармовой в придачу! Это сейчас у начальства напряги с «дурью», поэтому всего триста и платят. Но я слышал, послезавтра утром тачка с наркотой подвалить должна. Тогда заживем! – Тачка с наркотой, говоришь? – Ага! Они, боссы наши, – пацан поднял глаза к потолоку, – постоянно наркоту получали. Откуда тот героин тащили, не знаю! Но веселье начиналось по полной программе! Обдолбленных ползала, снимай любую и хоть в сортир тащи, ни хрена не понимает! Да и сам кумарнешь в кайф! И в получку баксов восемьсот! Не хило, а, майор? Вы в армии столько получали? – Нет! – Так что зря сваливаете! Идите лучше, пока не поздно, к Крюгеру, в обратку проситесь. Он мужик отходчивый, и ровесники вы с ним с виду! Я, в натуре, говорю! Потом пожалеете, офицер! – О себе думай! И советы свои оставь при себе! – Мне че думать? Вы только, майор, смотрите, того, никому про наркоту ни слова! А то нам обоим башни в шесть секунд спилят! – Так уж и в шесть? – Я серьезно, майор! Тут долго не базарят! Это вы ни хрена не знаете, а я знаю! – Так молчал бы, не трепал языком как помелом. – Не, ну вы че? Я же вам как своему! – Заткнись, Костя! Нашел своего! – Но вы не сдадите меня? – Очень надо! – Ништяк! Пузырь с меня. А язык мой, в натуре, враг мой! Что ни услышу, то выболтаю! – Не в языке дело, Костя! – А в чем? – В голове! Она тебе дана, чтобы думать! И не только о том, как пьяную проститутку в сортир затащить. – Да ладно вам! После смены Николай взял бутылку водки и пошел к сестре. Она жила одна в отдельной квартире, недалеко от развлекательного борделя. Было восемь утра, а на смену в госпиталь ей заступать вечером. Поэтому, как и рассчитывал Николай, сестра оказалась дома. – Ты чего, Коль? – удивилась она, открыв дверь и увидев брата. – Привет! – Привет! Случилось что? – Может, в дом пустишь? – Извини, проходи, конечно! Водка? Зачем? Николай прошел на кухню, поставил бутылку на стол, ребром ладони срубил горло. Налил полный стакан, в два глотка опорожнил, занюхал сигаретой, ее же и прикурил и сказал: – Не могу я, Лиля, больше! – Чего не можешь? Да говори толком, присядь, я закусить приготовлю, раз уж такое дело. – Не надо закуски, не хочу. Дай лучше пепельницу! Он сидел, глубоко затягиваясь. – Так чего ты больше не можешь, Коля? – повторила свой вопрос сестра. – Смотреть на весь этот бардак, что вокруг творится! – Вот оно что! Знакомая картина. Синдром войны. Депрессия. За что, мол, кровь проливали, так? – А если и так? – Тебе, Коля, сейчас не водка, а больничная койка нужна. Покой. Психолог. – Какой может быть покой, Лиля? Какой психолог? Знала бы ты, что творится там, где я работаю! – Представляю. – Представлять – одно, видеть – другое. – Ты что-то можешь изменить? – Не знаю. – Ничего не можешь! Надеюсь, ты ушел оттуда? – Еще одна смена. – Вот и хорошо. Поищем – что-нибудь другое найдем. Не везде же как в том борделе. И люди, ты на людей посмотри! Они нормальные, и молодежь тоже. А где ты работаешь, одни отбросы. Но их немного. Что значит сотня-другая для полумиллионного города. – Ничего не значит. Но туда все новые и новые малолетки прутся. И представляешь, что господа хозяева увеселительного заведения им готовят? Это я только сегодня узнал. В город, в бордель, идет крупная партия наркотиков. И они, хозяева эти долбаные, ждут ее как манну небесную. Для них это деньги! А жизни и здоровье людей – пустой звук! – Наркотики, говоришь? Неужели опять? Было время, когда они буквально заполонили город. Но потом какая-то специальная служба навела здесь шороху, многих арестовали! Значит, история повторяется? Но ты-то откуда об этом узнал? Обычно, тем более сейчас, такие дела наркодельцы проворачивают в строжайшей тайне. – Напарник мой, тьфу! Тоже напарник нашелся, пацан, гнилой, как пень трухлявый, поведал эту тайну. – И ты поверил? Если пацан слюнявый про наркотики знает, то о соответствующих органах и говорить нечего. – А если ты ошибаешься? – Ну ты сам подумай. Гонит ерунду твой пацан, а ты слушаешь! – Может, ты и права! Стариков налил еще стакан. Выпил. Закурил. После бессонной ночи водка сделала свое дело. Николая стало клонить в сон, слипались глаза, и вдруг он выкрикнул: – Всех под пулемет! Всех, до единого! Живыми никого не брать! Сестра с жалостью посмотрела на брата: – Ну вот! Допился! Вставай-ка, пока еще бормотать можешь, пошли в комнату, уложу тебя. А то через минуту с места не сдвину. – Я сказал, под пулемет! Почему не выполняешь, лейтенант? – Патроны кончились, – силясь поднять Николая, в тон ему говорила Лиля. – Патроны? А гранаты на хрена? Гранаты к бою! – Есть, товарищ майор! – Вот так-то! А то патроны у него, видишь ли, кончились! Мозги, а не патроны кончились в твоей башке, лейтенант! – продолжал бормотать Стариков, пока сестра вела его к дивану. |