
Онлайн книга «Исполненный долг»
— Головой, товарищ полковник. — Да? А чего не ногой? — Так неприлично в командирский кабинет ногой дверь распахивать. — Тоже правильно. Ну, ладно, ставь свой поднос и на пост. Отпустив прапорщика, полковник усмехнулся: — Чудаковат немного, да? — Есть немного. Кстати, как его зовут? — Георгий Захаров. Этого чудаковатого Гошу я месяц назад со штурмовой группой Лемешева в разведывательный рейд отправил. Группе предстояло пройти солидный лесной массив, а он, Захаров, — сибиряк, охотник. Ну, пошел наш следопыт с ребятами Лемеха — и что ты думаешь? Схрон в лесу нашел! — Схрон? — Схрон. И как только обнаружил? Никаких видимых признаков тайника не было, я сам убедился, прибыв туда. А он по какой-то траве определил. Натуралист тоже! Сказал, что это, как ее… неважно, трава, в общем, в это время желтой быть не может, а значит, у нее повреждены корни, которые достигают двадцати сантиметров, причем корни уходят в землю почти вертикально. Нет, ты прикидываешь? Вот это разведчик! Москвитин спросил: — Так почему его обратно в отделение обеспечения вернули? — Группы укомплектованы, но Захаров с того времени в моем личном оперативном резерве. Карцев сдвинул кипу бумаг в сторону: — Ладно о нем, давай встречу обмоем, надеюсь, за время отстоя Оболенский тебя пить не отучил? — Не отучил. Но что-то не хочется водки, Игорь. — А кто тебе водку предлагает? Спирт! — Ну, если немного, граммов пятьдесят. У меня к тебе разговор серьезный имеется. Полковник, разбавляя спирт, проговорил: — По пятьдесят граммов, Андрюша, только больные люди пьют, а вот по сто — в самый раз будет. Потом и поговорим. Карцев поднял свою тару: — За прибытие в отряд нашего диверсанта, майора Москвитина! И, ударив своей кружкой о посуду Андрея, одним залпом опрокинул в себя спирт. Крякнул: — Хорошо пошла. Взял картофелину, бросил ее в рот. Выпил и Москвитин. Закусив и принявшись за чай, доставленный следопытом Захаровым, Карцев проговорил: — Ну, говори, о чем хотел сказать. Слушаю тебя. Андрей оглядел палатку: — Мы можем говорить спокойно? — Тебе что здесь, кабинеты центрального офиса, где Оболенский втыкает время от времени «жучки»? Здесь, Андрюша, полевой лагерь и война рядом, вон за периметром проволочного заграждения. — И все же, сканер у тебя есть? Полковник укоризненно покачал головой: — До чего ж ты упертый! Нельзя спецназовцев надолго в тыл отправлять. — Так есть? Или мне свой достать? — Есть, есть, чудила. Минуту. Командир отряда прошел к сейфу, достал из него карту и небольшой прибор с тремя индикаторами разного цвета, похожий на радиоприемник. Положил его на стол, включил. Заморгал индикатор зеленого цвета. Что означало: ни внутри палатки, ни на удалении от нее в пятьдесят метров прослушивающих устройств нет. Полковник спросил: — Убедился, Фома неверующий? — Так точно, господин полковник, но во время нашего разговора пусть сканер лежит там, где лежит. — Да хрен с ним, пусть лежит. Давай, что хотел сказать, только оперативно, пару часов и нам отдохнуть не помешает. Майор встал, закурив, спросил: — Тебе известно о смерти Ковалевой и ее дочери? — Да. Жалко Настю и Лену. И надо же такому случиться. Андрей нагнулся к Карцеву: — Какому — такому? Полковник удивленно посмотрел на Москвитина: — Стать жертвой обезумевшего бывшего супруга. Не понимаю, почему она, видя угрозу, не нажала тревожную кнопку в квартире? Тогда ребята из отдела физической защиты в момент оприходовали бы этого долбаного бельгийца. — Так ты считаешь, что это бывший муж растерзал семью, в итоге покончив с собой? Карцев прищурил глаза: — А что, разве не так? — По версии следствия все так и выглядит. Но… мотивы убийства? — Ревность. Отказ, насколько я знаю, ехать с ним за «бугор». — Ревность, говоришь? И это после многих лет, прожитых раздельно, лет, которые покойный Ковалев жил с другой семьей? — Но ведь эта, вторая семья тоже распалась? Москвитин вновь встал: — Вот-вот, распалась. И Ковалев ничего не предпринял против развода. Хотя в результате разрыва, я проверил, он потерял в Бельгии чуть ли не половину своего состояния. Законы на Западе такие. Развелся — поделись. И поделись серьезно, не как у нас! Но это ладно. Допустим, Артем Львович не любил вторую жену. А воспылал чувствами к Насте. Но тогда он должен был приехать к ней! Полковник потер лоб: — Подожди, подожди, но разве не к ней он и приехал? — К ней. Но не совсем. Я уже говорил, что проверил кое-какую информацию по Ковалеву, так вот, кроме встречи с ней и дочерью, по данным, полученным из Гента, где в собственном доме проживал Ковалев, у Артема Львовича было запланировано пять встреч с представителями российского бизнеса. Я проверил и эту информацию. Наши коммерсанты подтвердили факт договоренности о встрече с Ковалевым. Далее, у него уже был заказан билет домой. И последнее, даже если отмести все мной сказанное. Ковалев не планировал убийство жены и дочери, потому как даже экспертиза и следствие подтвердило то, что действовал наш бельгиец в состоянии аффекта, то есть практически невменяемым. Тогда возникает вопрос: если он не планировал убийство, то откуда в квартире бывшей жены у него в руках оказался пистолет? Естественно, не зарегистрированный. Скажу больше, пистолет, ранее засвеченный здесь, в Чечне! Где он мог его взять, не планируя убийство? И последнее: что это за состояние аффекта, если Ковалев сначала стреляет в дочь, причем с близкого расстояния и под правую ключицу, и только после того, как девочка оказалась у балконной двери, с более дальнего расстояния он точно кладет пули в цель. Затем возвращается в зал, где, заметь, его послушно ожидает Настя, и убивает ее, причем забивает насмерть. Вопрос, стала бы Настя ждать смерти? Или допустила бы она убийство дочери, если бы имела свободу действий. Да никогда. Но Настя бездействовала! Почему? Она и без оружия могла вырубить вооруженного Ковалева, видел бы ты его хлипкую фигуру. А потому, что была связана, как ранее и дочь. Вопрос второй: кто их связал? Полковник вновь перебил майора: — Откуда тебе известно о том, что мать и дочь были связаны? Насколько мне известно, в протоколе этого нет. |