Онлайн книга «Обет на крови»
|
– Что ты имеешь в виду? – То, что решу все твои проблемы! – Ты уверен? – Тебе больше нечего сказать мне? Только задать, извини, совершенно неуместный вопрос? После недолгой паузы Надежда произнесла: – Мне есть, что еще сказать тебе. – Так говори! – Я соскучилась. – Вот это уже лучше! Все? – Петь, я, наверное, полюбила тебя. Глупо, да? – А что в нашей жизни не глупо? Вот я тоже чувствую, ты мне небезразлична. Но об этом поговорим позже. Обещаю, у нас будет достаточно времени, чтобы разобраться в своих чувствах. А сейчас, извини, у меня работа! – Да, да, Петь, конечно! До встречи двадцать восьмого июня! – До послезавтра, дорогая, и помни: все, что я тебе сказал насчет порядка ожидания встречи, а главное о том, КАК и когда следует подойти к дому на Жукова. – Я не забуду! – Вот и хорошо! Целую! Пока! – Пока, Петь! Прапорщик отключил мобильник как раз в тот момент, когда на площадке остановилась «Нива» Гончарова. Майор видел, как Власенко с кем-то разговаривал по телефону. И этим кем-то наверняка являлась его Надежда. Да, судя по всему, попал Влас на любовном фронте крепко. Как это обычно бывает на войне, когда события развиваются непредсказуемо и стремительно, путая всю ранее выработанную на конкретный бой тактику. Власенко, подняв сумку, подошел к вездеходу, забрался в салон. Майор спросил: – Если не секрет, господин прапорщик, с кем это вы мило беседовали по мобильнику, когда во все уши должны были слушать квартиру Карла Густавовича Цеймана? Прапорщик скосился на Гончарова: – Опять подкалываешь, командир? Не надоело? – Никто, Петя, не собирается тебя подкалывать, так что изволь, как положено ответить на заданный вопрос. – Есть, господин майор! Власенко поведал о встрече Надежды с вымогателями, закончив вопросом: – Надеюсь, ты дашь мне пару часов утрясти эту проблему? Гончаров укоризненно покачал головой: – И что за город? Для непосвященных, какая-то бандитская Мекка. Дать-то время защитить женщину, я тебе, конечно, дам, а один справишься? – Не опускай меня, командир, а? – Ладно, ладно, значит, двадцать восьмого числа в 18.00 на твоей квартире по улице Жукова? – Да. – Хорошо! Действуй, а теперь давай о той новости, что с твоей точки зрения может кардинально изменить обстановку. Прапорщик уточнил: – Не может, а меняет ситуацию. По крайней мере, объясняет ее! – Включай шарманку, послушаем, что же такого ты услышал. Власенко перемотал пленку записывающего устройства, работающего одновременно с включением микрофона. Нашел клавишу «воспроизведение». В салоне раздался голос хриплого мужчины: – Валентин Савельевич? Цейман! – Слышу, что Цейман. Что же это наши ребятки оплошали, а? – Но кто знал, что в самое неподходящее время появится мент? Ангелу пришлось стрелять! Другого выхода не было. Маркиз ранен, наш врач утверждает, что раненому нужна госпитализация. После непродолжительной паузы Валентин Савельевич приказал: – Так госпитализируй его! Так, чтобы концов не найти! – Я уже отдал распоряжение на этот счет. Сегодня в ночь Маркиз исчезнет, родственников обработаем позже. – Отрабатывай. И учти, с утра двадцать седьмого числа наши боевики в городе должны залечь на дно. До особого распоряжения! Хазу уничтожить. Кстати, дом подключен к газовой магистрали? – Подключен. Пока! – Вот и отлично! В нем вполне могли обитать бомжи, тем более наших парней наверняка кто-то возле хазы видел. А бомжи народ неосторожный. Нажрались, чайник на плиту поставили и уснули, а спросонья, скажем, поутру, кто-то решил прикурить. В результате – взрыв. Это надежнее, чем вывозить оттуда все оборудование и принадлежности. Хриплый голос проговорил: – Я все понял. Валентин Савельевич уточнил приказ: – Но акцию провести в понедельник! – Ясно. – И повторяю, с утра двадцать седьмого июня наших в городе не должно быть ни слышно и ни видно. В воскресенье у меня в муниципальном центре встреча с избирателями. Хриплый голос хихикнул: – Будете говорить о разгуле бандитизма и национализма в городе? – Да, Карл Густавович, именно об этом, и о том, что действующая власть либо не может, либо не желает навести порядок. Его наведем мы! Там кое-какую статистику по преступности заместитель Поликарпова сбросит, хороший доклад получится. Ну а после, где-то через недельку, еще волну погромов пустим, на этот раз против вьетнамцев. И так до выборов. Это должно принести нам успех. Должно! Кстати, надо бы начать подыскивать человека со стороны, чтобы полностью рассчитать наших парней. Как считаешь, Карл Густавович? Хрипловатый голос Цеймана ответил: – Я думаю, если заплатить Ангелу и приподнять его в смысле какой-нибудь должности, то он сам решит все проблемы. Это удобнее и тем, что он останется под рукой и под полным моим контролем. Одно неверное движение, и... Валентин Савельевич не дал договорить помощнику и казначею: – Я понял тебя. Согласен! А милиция серьезно отрабатывает РОД? Цейман хихикнул: – Как же иначе, если мы работаем под них! – Да! Петру Федоровичу Миткину не позавидуешь! Но хватит разговоров. Выполняй поставленную задачу и до утра двадцать восьмого июня никакой связи. Мне надо подготовиться к встрече с избирателями. В понедельник доложишь по Маркизу, хазе и группировке. – Я все понял, удачи вам, Валентин Савельевич! – Тебе того же, отбой! Разговор оборвался. Майор сидел задумавшись. Прапорщик, приглушив звук, закурил. Гончаров спросил: – Что-нибудь интересное еще будет? – Только то, что Цейман свяжется с Ангелом и передаст приказ прибыть к нему сегодня в 20.00, соблюдая прежние меры безопасности. Наверное, поставит задачу по взрыву здания да передаст деньги. – Возможно. Вместе с Цейманом в квартире кто-нибудь находится? – Да! Есть кто-то. К кому-то старик обращается, но тот ни разу голоса не подал. Шаги слышались, голоса нет! – Но он присутствует! |