Онлайн книга «Смерть в твоих глазах»
|
– Адрес пробивал? – Не успел. – У тебя дома, Григорий Викторович, телефон есть? – взглянул на парнишку следователь. – Конечно! – А кто-нибудь из взрослых? – Отец, если, конечно, не нажрался вхлам и не спит. Тогда звонить бесполезно. – Попробуем. Как отчество отца? – Викторович! – Значит, Колунин Виктор Викторович? – Да! – Хорошо! Воронов по городскому телефону набрал продиктованный парнем номер. Около тридцати секунд в трубке слышались длинные гудки, и Григорий сказал: – Без толку, уснул уже. Но абонент ответил. И было заметно, что он пьян: – Да? – Виктор Викторович Колунин? – Допустим, и что дальше? – Добрый день! – Здорово. Ты кто? – Следователь. – Вы решили и в выходной достать? Я же давал вашим мен… вашим полицейским показания, что ни хрена не видел, кто обносил хату пенсионерки. Спал я. Чего привязались? – Я вам звоню по другому поводу. – Какому еще поводу? – Где сейчас ваш сын? – Гришка-то? А я знаю? С дружками, наверное, где-нибудь шарахается. А что, – голос Колунина-старшего изменился, – Гришка натворил чего? – Нет! Пока он ничего не натворил, но если и дальше будет предоставлен самому себе, а вы продолжать пьянствовать, то обязательно натворит и окажется за решеткой. Вам не пить, а сына воспитывать надо. Вы хоть в курсе, что он бросил школу? – Я ему брошу! Пойдет в сентябре как миленький. – Ваша супруга пьет вместе с вами? – Супруга? – переспросил вдруг трезвым голосом Колунин. – Нет, следователь, супруга не пьет со мной. И никогда не пила. – Так почему она не следит за сыном? – Потому что умерла она, два года, как умерла. – Извините, я не знал. – Проехали. Так чего вы вдруг Гришкой заинтересовались? – Ничего особенного. Просто мы сейчас всех подростков проверяем. Приказ руководства. – Так он у вас? – Григорий скоро вернется домой, и, пожалуйста, будьте с ним помягче, все же это ваш сын. – А вот как воспитывать родного сына, прошу меня не учить. – Никто ничему вас не учит, но с завтрашнего дня контроль за вашей семьей со стороны участкового будет усилен. Нарушать законы общежития вам никто не позволит. До свидания, Виктор Викторович. – Бывай! Воронов положил трубку, посмотрел на пар-нишку: – Почему ты не сказал, что у тебя умерла мама? – А зачем? Вы что, воскресили бы ее? – Плохо жить с отцом? – вступил в разговор – Рудин. – Нормально. Он мужик неплохой, только, когда выпьет, злым становится. А до смерти мамки вообще не пил, тогда мы хорошо жили, дружно. Как похоронили мамку, так отец и сорвался. Но не думайте, ругаться он ругается, но чтобы стукнуть? Этого не было. На сотовом телефоне Рудина прошел сигнал вызова: – Да? Слушаю! Так… так… понял… это мы знаем… угу… все! Спасибо! – Отключив телефон, он повернулся к Воронову: – Информация по Григорию Колунину полностью подтвердилась. Правду парень сказал. – А вы думали, я вру? – возмутился парнишка. – Колун никогда не врет! Потому что западло врать. За базары отвечать надо, тогда не будет беспредела. – Где ж ты слов-то таких нахватался, Гриша? – улыбнулся Воронов. – Не в школе! – Это понятно. Улица? – И что? Улица, между прочим, получше любой школы жить учит. – Да, придется участковому с тобой серьезно поработать. И с отцом твоим тоже. Но ладно, ты, Гриша, можешь показать место, где к тебе подошел неизвестный? – Могу, конечно. Там меня Юрок уже, наверное, ждет. Испугается, когда увидит, что меня двое ментов ведут. – Мы же в штатском. – Да вас и голыми узнаешь. – Ты слова-то, Гриша, подбирай! – повысил голос Рудин. – А то что? Бутылкой шампанского мучить будете? Как те, которых по «ящику» показывали? – Оставь его, – махнул рукой Воронов. – Он же, как еж, не видишь? Мы для него чужаки. Так, – Гриша? – А что, свои, что ли? – Ну, и пусть будет так. А опознать этого мужика ты сможешь? – Вы его поймайте сначала. И чего он сделал-то? Коробку тетке передал? Это тоже преступление? – Я задал тебе вопрос, Гриша! – Ну, коли увижу близко, то, наверное, узнаю, но не обещаю! – Что, неприметный мужчина? – Наоборот, волосы черные, пышные, почти до плеч, усики черные, да еще очки зеркальные. – Думаешь, усы и волосы – бутафория? – Ясный палец. Кто в жару такие волосы носит? И усы прямые, ровные, так не побреешь. У отца тоже усы, так он, как ни старается, подровнять их до конца не может. А у мужика этого, как нитка. – А во что он был одет? – Во что? – задумался Колунин. – Брюки черные, туфли черные, рубаха тоже темная, с длинными рукавами, платок на шее, это чтобы ворот рубахи не запачкать. Мамка тоже так учила делать. – Значит, получается, человек в черном? – Ну, да, так и получается. – А какой у него рост? – Как отец мой. А тот высокий. Может, головы на две выше, чем я. – Значит, где-то метр семьдесят? – Поболе! – Метр семьдесят пять? – Где-то так. Воронов достал фотографию Бестужева, показал парню: – Это он? – Не-е, хотя черт его знает, этот без волос и усов. – Понятно. – А он на какой машине подъехал? – спросил Рудин. – Откуда мне знать? Мужик подошел… даже не помню, с какой стороны. Только когда окликнул, я на него внимание обратил. – Ясно! Ну, что ж, пойдем, покажешь, где он тебе вручил пакет. – Пойдем. А пятихатку вы себе заберете? Хотя что я дурь гоню? В ментовке всегда карманы вычищают. – Мне твои деньги не нужны. Получишь деньги обратно. Поработает с купюрой эксперт, и получишь. Вот только пить пиво тебе рановато. – Так не водка же! – Э-э, парень, тут ты заблуждаешься. С пива все и начинается. Сначала пивка для рывка, как говорится, потом водочки вдогонку, а в результате к двадцати годам уже алкоголик, и вся жизнь коту под хвост. А у тебя все впереди. |