Онлайн книга «Смерть в твоих глазах»
|
Плаксина посмотрела на Бестужеву. – Что делать, Лариса Константиновна? – Действия советника председателя партии незаконны. Проводить заседание Совета при отсутствии установленного Уставом партии кворума мы не имеем права. Отменяйте Совет! – Хорошо! – И Плаксина пошла в зал. – Считаешь себя умнее всех? – сердито взглянул на Бестужеву Себенко. – Убрала старика, чтобы не состоялось заседание? А что изменила-то? Только усугубила собственное положение. Тебе не то что кандидатом в депутаты не быть, но и председателем отделения. Да что там председателем? Таким, как ты, в партии не место. – Это еще неизвестно, кому не место в партии. – Дура ты, Бестужева, самоуверенная идиотка. – А вы хам, Сергей Владимирович. Проститутка. Стелетесь под всеми, кто готов заплатить. Не желаю больше с вами разговаривать! – Ну, ну! До скорой встречи, госпожа Бестужева. А слова ваши я запомнил. У меня, знаете ли, память очень хорошая. – У меня тоже! Отойдя от Ларисы, Себенко пошел к отведенной для курения площадке между лестничными пролетами. Осмотрелся и, никого не заметив, достал новый дорогой сотовый телефон. Набрал номер. Ждал он недолго: – Эдуард Львович? Себенко!.. к сожалению, мне не удалось это… потому, что уперлась Бестужева… Что? Но это невозможно!.. Она наверняка обратится за разъяснениями к Борисову… Но как?.. Да, заплатили, и выполнить работу я готов… Понял, но тогда мне потребуется ваша помощь… Понял, вас в дела не вмешивать, решить вопрос самому… Да, конечно… обязательно… Ну, что поделать, если Бестужева на дыбы встала?.. Да, понял я все. Что-нибудь придумаю… Да, не позднее субботы. Выслушав до конца абонента, коим мог быть только нефтяной магнат Гриневич, Себенко отключил телефон, положил его в карман. Достал пачку «Мальборо», прикурил сигарету. Не выкурив и половины, бросил окурок мимо урны и спешно пошел к выходу. Бестужева направилась к своему кабинету, пропуская мимо себя уходящих членов Совета. Распахнувшиеся перед носом двери приемной чуть не сбили ее с ног. – Ты что, Оля? – остановила она секретаря, выбегавшую из приемной. – Что случилось? – Ой, Лариса Константиновна! Ужас! – В чем дело, Ольга? – Звонил отец Корнеева. – Ну, и что? – Он сообщил, не могу поверить, что вчера вечером убили Славика, извините, Вячеслава Анатольевича Корнеева. – Как убили? – опешила Бестужева. – В каком-то сквере. Отец Корнеева спросил, окажет ли партия помощь в похоронах сына? – Погоди, погоди, – Бестужева погладила ладонями виски. – Как это убили Славу Корнеева? Кто? За что? – Не знаю. – Из полиции не звонили? – А что, должны? – Если убийцу не взяли сразу, то должны. – Ой, а мне что им говорить? – Ничего, дай мой номер. Отцу же сообщи, что мы, конечно, окажем необходимую помощь, и уточни, что от нас требуется. Венок закажи, цветы, хотя этим займутся другие. Где Плаксина? – Была где-то здесь, в офисе. – Найди ее, пусть срочно придет сюда. – Хорошо. А о смерти Славы ей сказать? – Собери-ка ты, девочка, мысли в кучу, а то разбегаются они у тебя в разные стороны. Отсюда и вопросы подобные. – Я постараюсь! Лариса прошла в кабинет и упала в кресло. Что за день сегодня?! Сначала неприятность – впервые в жизни проспала, затем проблема по выборам, а теперь вот несчастье – убийство Корнеева, руководителя молодежного движения отделения. Чего еще ждать, кроме возможной встречи со следователем? Землетрясения? Падения метеорита на здание офиса? В складывающейся ситуации ничего исключать нельзя. Так! Оля говорила, Славика убили в каком-то сквере вечером. Весь день он был здесь, в офисе. Часто заходил в кабинет. Пытался ухаживать. Впрочем, он уже месяц, наверное, как старался показать свое неравнодушие к ней, Ларисе, и это при том, что у него есть невеста. Ловелас. Был. Какое страшное слово – был. Страшное своим категорическим разграничением настоящего и прошлого. Вот есть, еще есть и вдруг был, уже был! – Лариса Константиновна, я не нашла в офисе Аллу Владимировну, – заглянула в кабинет Оля. – Она не могла уйти, не предупредив. – Но ее нигде нет, я весь этаж прошла. Может, вышла куда-нибудь? – Занимайся своими делами, – недовольно бросила Бестужева и набрала номер Плаксиной: – Аля? Ты где? – В супермаркете. Подумала, что после общения с Себенко тебе просто необходимо успокоиться и расслабиться. Вот смотрю, что взять: вино, водку, коньяк или виски. Не подскажешь? – Я не хочу пить! – А кто говорит пить? Расслабиться. Возьму-ка я, пожалуй, обычной русской водки. И дешево, и сердито. – Ты не задерживайся, у нас новость плохая. – Что может быть хуже подлости, Лара? – Смерть, Аля! – Смерть? Ты о чем? – Славу Корнеева убили. – Что?! – Давай в офис, это не телефонный разговор. – Бегу! Плаксина появилась спустя несколько минут, растрепанная, растерянная. Положила пакет на стол, присела на диван: – Как это произошло? – Не знаю! В офис позвонил отец Славы и сообщил о его гибели. – Но кто, а главное, за что мог убить Славика? Врагов у него, даже среди соперников наших, не было. А может, из-за бабы, Лариса? Уж что-что, а приударить за женщинами он любил. К тебе даже клеился. – Ревнивый муж или друг женщины, за которой он стал слишком усердно ухаживать? – А что? Разве такое не могло произойти? – Не знаю. Да и нечего нам голову ломать, следствие разберется. – Ага! Разберется, – усмехнулась Плаксина. – А вот у нас менты все перетряхнут. И конкуренты спать не будут, постараются связать убийство с политикой. Хотя теперь это проблемы Себенко с его нефтемагнатом. Послушай, а ведь Гриневич сейчас вряд ли рискнет идти на выборы в нашем округе! – Господи, Аля, ну о чем ты говоришь? Тут человека убили, понимаешь? Славу Корнеева убили, а ты о выборах. Да провались они, эти выборы! – А с чего это ты раскисла? Или тоже неровно дышала к Славику? – Не говори глупостей! – Ладно. Надо выпить. Я взяла водки. – А если полиция нагрянет? – Ну и что? Как нагрянет, так и отгрянет. Мы что, помянуть своего товарища не имеем права? – Ладно, наливай, рюмки в шкафу, – согласилась Бестужева. – Я знаю. |