Онлайн книга «Мадам Одиночка, или Укротительница мужчин»
– Доченька, до Коктебеля дорога дальняя… Тебе кушать захочется. Я тебе в термос горячего чайку налью. Кушать захочешь, чайку попьешь да курочки покушаешь. – Мам, да я у любого кафе остановлюсь и перекушу. – Доченька, да зачем деньги тратить? Тут все-таки все свое, домашнее. Пирожки с яйцом, яблоками и черникой, как ты любишь, – мама не поддавалась на мои уговоры и набивала целую сумку еды. – Мама, ну где я тебе эту сумку открою и есть буду? – По дороге. Как устанешь, остановишься и покушаешь. – На таком крутом кабриолете остановлюсь, достану баул с пирожками и начну есть… Ну ты хоть думаешь немножко? – Думаю, доченька, я о тебе всегда думаю, – не сдавалась заботливая мама. – О тебе да о внуках, о ком же мне еще думать… Решив не расстраивать добрую старушку, я взяла увесистую сумку и отнесла ее к входной двери. Мама посмотрела на меня благодарным взглядом и, сев на стул, слегка прослезилась. – Мама, ну чего ты расстраиваешься? – Береги себя, доченька. Осторожно ты там в этом Коктебеле. У тебя там что, бизнес? – Бизнес. – Поаккуратнее ты там со своим бизнесом. Какой-то бизнес у тебя странный. Такая красивая машина, столько денег. Я очень за тебя переживаю, доченька. Я за тебя боюсь. – Не переживай, мам, все нормально будет. Я достала платок и вытерла мамины слезы. – Мама, я вчера Костика видела. – Правда? – На Садовом. У меня колесо спустило, а он мне его поменял. – Ну и как он? – Старый какой-то стал… Небритый, неухоженный, безденежный… – Правда? И чего это с ним? У него же все хорошо было. Неужели жена молодая его до этого довела? – Выходит, довела. А ребенок у него не родился. Выкидыш. – А он хоть про наших-то детей спрашивал? – Да, спросил ради приличия. Спросил, может, нам яичек с колбаской принести. – Каких яичек? – Которые в магазине продаются. С десяточек, а то вдруг объедимся и лопнем. – Он что, совсем умом тронулся? – Похоже, что да. – А денег на детей не предлагал? – Мам, ну о чем ты говоришь? Какие могут быть деньги на детей? Попрощавшись со своей семьей, я взяла хозяйственную сумку, собранную моей мамой, и, спустившись к своей машине, помахала моим домашним рукой. Затем подъехала к дому Владимира и громко посигналила. Владимир не заставил себя ждать и спустился к моей машине уже через несколько минут. Он был одет в широкие цветастые шорты и черную майку, а на его шее красовалась здоровенная золотая цепь в палец толщиной. Бросив небольшую сумку с вещами в багажник, он продемонстрировал мне свои шорты и сел рядом со мной. – А я по-летнему. – Я вижу. А вещей зачем так много набрал? – Да разве это много? Там плавки, ласты, маска. Я, знаешь, как нырять люблю… Рубашки сменные, брюки, вдруг мы с тобой в ресторан пойдем. Ты не представляешь, чего мне стоит эта поездка. – И чего тебе стоит эта поездка? – Мне пришлось отложить несколько деловых встреч. – Так уж и деловых? – Еще каких деловых, – немного обиделся Владимир. – Ничего страшного. Это значит, что, пока ты будешь отдыхать в Коктебеле, несколько девушек поживут в России, а не поедут за границу, испытывая и без того нелегкую судьбу. Наша поездка спасет кому-то жизнь. – Ты так говоришь, как будто они там умирают… Ты-то вон как поднялась. – Умирают. – Кто умирает-то, Светка?! Такие, как ты, не умирают. Такие живучие… Ты, Светка, еще меня переживешь, это однозначно. А другие не умирают, они просто пропадают… – А ты хочешь сказать, что это не одно и то же? Если они пропадают без вести, то они наверняка умирают. – Не скажи. Некоторые пашут в каких-нибудь борделях до самой старости, пока окончательно не выйдут в тираж. – А какая может быть старость у тех, кому ты предоставляешь такой образ жизни? Они умирают молодыми. Владимир посмотрел на меня крайне недовольным взглядом и положил руку мне на плечо. – Свет, давай не будем о грустном. Мы же едем с тобой отдыхать. Я просто к тому говорю, что эта поездка стоила мне нескольких неотложных дел. А любые неотложные дела стоят денег. Это значит, что, если я еду с тобой, я теряю свои деньги. Но ради такой женщины, как ты, я готов потерять все, что имею. Все к едрене матери! – Я тебе все компенсирую, – произнесла я без тени улыбки. – Чем? – как-то по-детски рассмеялся Владимир. – И деньгами и натурой… – также смеясь, ответила я. Как только машина тронулась, я почувствовала, что Владимир постоянно натыкается взглядом на мою грудь, которая выделялась в плотно облегающей розовой кофточке с откровенным глубоким вырезом. – Знаешь, у меня еще никогда не было такой женщины, как ты, – Владимир откинулся на спинку кресла и аккуратно поправил свои шорты. – Какой? – У меня никогда не было женщины, которая одновременно настораживает и возбуждает. Я пытался вспомнить, какой ты была, когда я отправлял тебя вместе с Ленкой на заработки. – И какой я была? – У тебя был облик порядочной женщины. Ты не была похожа на искательницу приключений. – А теперь я на нее похожа? – Похожа. Понимаешь, у тебя такое лицо… – Какое? – У тебя лицо сытой, холеной женщины, и все же в нем чувствуется авантюризм. Ты ничего не усложняешь, как это делают другие женщины… – А как это делают другие женщины? – Другие женщины усложняют все так, что голова идет кругом. – Например? – Например, после одной ночи с мужчиной они считают, что имеют на него все права, и стараются затащить его в загс. – Зачем? |