Книга Дом призрачных лиц, страница 30 – Хелен Грей Вестон

Он покачал головой:

– Мне нужно многое обдумать. Конечно, ты не стеснялась в выражениях, но то, что ты сказала, отчасти справедливо… Тео говорил, что ты была отличной санитаркой: я убедился, что он прав, – своих пациентов ты, судя по всему, не баловала.

– Когда они выздоравливают, им просто опасно давать слишком большую свободу.

– А как ты провела сегодняшний день? – неожиданно поинтересовался он.

Я рассказала о нашей поездке в город и о предстоящем Марди-грас.

– Да, весьма вероятно, что праздник состоится, – проговорил он. – А поскольку ты замужем за моим внуком, то почти наверняка будешь присутствовать на Балу масок. Это большая честь – оказаться в числе нескольких сот избранных.

– Но я полагала, что любая…

– Нет, милочка, далеко не любая. Из многих тысяч достойных получить приглашение счастье выпадает лишь нескольким сотням. На какие только ухищрения не идут жаждущие попасть в это число! Но за деньги приглашение не купишь; а если кто посмеет употребить свою власть или влиятельные знакомства – они обречены навечно угодить в черный список. Лишь исключительная красота и очарование позволяют стать обладательницей приглашения. Ни одна урожденная Мэртсон вот уже несколько десятков лет не попадает в число счастливиц.

– Даже Алвина и Бесс?

– К их превеликому сожалению. Не знаю, что этому помешало, – нельзя сказать, что они обделены красотой. Да и бесполезно искать разумные объяснения. Либо тебя выбирают, либо нет. Но если на тебя пал выбор, ты становишься в один ряд с первыми леди высшего общества Нового Орлеана. Если тебе кажется, что это немногого стоит, в таком случае ты в еще большей степени янки, чем я предполагал.

– Спасибо за ваши пояснения. А для меня, признаться, все это было тайной за семью печатями.

– В свое время Аиду тоже избрали. И Роуз, – сказал он, прищурившись. – Я знаю, о чем ты думаешь: если ты получишь приглашение, что-то должно случиться и с тобой.

– Что ж, я действительно опасаюсь этого, хотя мне не хочется упускать случай присутствовать на великолепном торжестве.

– Еще бы. Нет женщины, чью голову не вскружила бы такая перспектива.

– А Сара Ситон? Она бывала когда-нибудь на балу?

– Никогда. И опять-таки – не пытайся найти этому объяснение. Если тебя пригласят, это будет честь для всей семьи, но… угораздило же тебя родиться на Севере!

– Как раз поэтому я не очень надеюсь быть среди избранных.

Впервые на лице старика возникло некое подобие улыбки:

– Не сносить мне головы за то, что я сейчас скажу: обычно подобные вещи принято держать в секрете. Слухи о том, как много ты сделала для спасения Тео и других солдат армии конфедератов, дошли даже сюда. Так что ты непременно будешь приглашена, невзирая на ужасный северный акцент. Твоя красота привлекает куда больше внимания, чем произношение.

– Благодарю вас. Обещаю никому не проговориться о том, что слышала, – заговорщицки улыбнулась я.

– А теперь я хотел бы поговорить с тобой о Роуз. Я слышал, что в своем письме к сестре она рассказывала о каком-то Суде Зеркал. Что она имела в виду?

– Этого никто не знает. Как вы думаете, она умерла?

– Да.

– Тогда вот мое мнение: то, что написано в письме, – отнюдь не бред.

– Но, что же тогда? Для меня это непостижимо.

– Непостижимо, за что убивают молодых жен Мэртсонов? Может быть, вы видите какую-нибудь причину, пусть даже самую невероятную?

– Если бы я знал причину, то без труда установил бы, кто убийца, и давно уже принял бы соответствующие меры. Нет, тут я тебе ничего не подскажу. И вообще я не думаю, что Айда умерла от чужих рук.

– Как бы мне хотелось быть уверенной в вашей правоте!

– Хватит об этом. Оставь старика в покое наедине с его любимым пирогом.

Попрощавшись со старым Мэртсоном, я спустилась в гостиную, где уже сидел Тео. Он был один.

– Бесс и Алвина отправились спать, – сообщил он. – А потом приходила Мирабел – сказала, что хочет немного погулять. Я пытался возражать, но она все равно пошла. С чего бы это ей вздумалось в такой поздний час…

– Боюсь, она решила пойти к Ситонам. Мирабел собиралась сделать это сегодня, но потом передумала и отложила поездку на завтра. Кажется, она подозревает, что именно в их доме находится зеркальная комната.

– Господи, но почему она так решила? – удивился он.

– В одном из своих писем Роуз рассказала ей о том, как мучительно Сара ревновала тебя к Аиде. Мирабел предположила, что Айда могла пасть жертвой ревности, а Роуз убили как нежелательного свидетеля. Конечно, все это догадки. Вряд ли Мирабел отважится проникнуть в дом Сары подобно тому, как пробралась к нам. Тем более что я обещала познакомить ее с Ситонами завтра же.

– Во время нашей вчерашней беседы она просила меня откровенно сказать, что я думаю о судьбе ее сестры. Я выполнил ее просьбу, сказав, что давно считаю Роуз погибшей, хотя не предполагаю, когда и при каких обстоятельствах с нею произошло несчастье… Карла сказала мне, что ты была у деда.

– Да. Визит получился плодотворным. Он согласился принять Мирабел завтра утром. Эта новость безусловно ее порадует.

– А у тебя, оказывается, задатки дипломата, моя дорогая, – не без гордости заметил Тео.

– Вовсе нет. Напротив, я была вне себя от обиды за Мирабел, и старик это заметил. Я ужаснулась, представив себя на месте девушки; мне-то легко не обращать внимания на выходки твоего деда, ведь у меня есть ты; а девушка здесь одна-одинешенька, и миссия, которую она взяла на себя, не из радостных…

– А у меня для тебя приятное известие, – неожиданно сменил тему Тео. – Марди-грас состоится, теперь уже без сомнения, – мне это сообщили люди, чьим словам можно верить смело.

– Ты рад? – спросила я с интересом.

– Еще бы – ведь моя жена будет приглашена на Бал масок. О, знаю, что тебя тревожит. Но не стоит быть такой суеверной, душа моя, подумай лучше о том, что веселый праздник – прекрасный повод поставить точку в истории вражды между Севером и Югом. Думаю, янки это понимают и не станут чинить препятствий.

– За всех расписываться не буду, но я – всей душой «за». Когда же мы увидим это удивительное зрелище?

– В Изобильный вторник. Хорошо, что ты будешь там, – янки будут довольны, что северянка играет такую значительную роль на традиционном празднике южан. Возможно, благодаря этому они не обозлятся на наши насмешки в свой адрес.

Я мечтательно прикрыла веки… и вдруг налитая кровью маска, висящая на холодной глади зеркала, предстала перед моим мысленным взором. Испуганно открыв глаза, я сказала дрожащим от волнения голосом:

– Тео, я понимаю, какой высокой чести буду удостоена, но… мне страшно. Эта ужасная маска была предупреждением: мне нельзя появляться на балу.