Онлайн книга «Турнир»
Некоторое время в камере стояла тоскливая тишина. Наконец, отгоняя видение, Вовка тряхнул головой и осторожно спросил: – Ну, а надпись-то здесь при чем? – Надпись? – недоуменно переспросил мужичок и, задумчиво почесав в затылке, небрежно пожал плечами: – Да хрен ее знает! Нацарапал какой-то урод, и всех делов. Заключенные грохнули дружным смехом. Отсмеявшись, Вовка задал давно интересующий его вопрос: – Скажи-ка, брат, а как тут у вас власть устроена? Смотрящий сердито засопел. – Ты че? Я главный в камере… – Да не-эт! – раздраженно перебил Вовка. – Я имел в виду государство. – А-а… – разочаровано протянул главный. – Тут все просто. Есть император – он типа бугор. Есть Кардинал – на нем власть духовная держится… Тайный Канцлер и Казначей тоже авторитетные пацаны. У них у каждого своя кодла псов цепных, лютых… – Он недоверчиво прищурился: – У тебя же наколка секретная на плече? Ты че пургу мне гонишь? – Тут, братуха, непонятка обломилась, – тяжело вздохнул Вовка, лихорадочно перебирая в голове всевозможные варианты. – По башке я мечом огреб нехило, и с тех пор половину помню, а другую… – Он выразительно постучал по гулко отозвавшемуся черепу. – Вон оно как… – сочувственно прогудел смотрящий. – Все ясно с тобой… Тогда слушай дальше. Есть министры всякие, но эти так, шныри на побегушках. – Он пренебрежительно махнул рукой. – Бакланы разные в Думе заседают, языками метут, что дворник метлой. А вся сила в руках местной братвы, что на кормление в городах ставлена. Вроде нашего градоначальника князя Кайты. – Это мэр, что ли? – уточнил на всякий случай Вовка. – Кто умэр? – опешил смотрящий. – Князь Кайта? Вчера ж еще живой был? – Я не о том, – поморщился попаданец. – Ты продолжай, давай не отвлекайся. – Дык, а че тут еще рассказывать? Есть еще бароны, графья – шушера, одним словом. – Это почему? – заинтересовался Вовка. Смотрящий с наслаждением почесал могучую грудь, прихлебнул из кружки и неторопливо пояснил: – Золота награбили и титулов себе поскупали. – Значит, любой может купить? – Любой, да не любой… Вместе с титулом деревенька дается аль село, но они все заняты. Если за год не прикончишь своего брата-барона, то титул теряется. И денежки тю-тю – из казны возврата нет. – Мудро тут у вас устроено! – искренне восхитился Вовка и пытливо продолжил: – А следак в сутане, это кто? – Серая братия, – помрачнел смотрящий. – Волки в рясах, Инквизиция ордена Серр. Есть еще магическая, но они нас не касаются – ведьмами занимаются да колдунами. А эти уроды… Закончить ему не дали. Вновь заскрежетала тяжелая дверь, через проем дохнуло прохладой, и знакомый стражник, выставив толстый кривой палец, хрипло приказал: – Ты! К отцу Амбросию на допрос! Вовке связали сзади руки, садистски затянули узлы и, подталкивая его в спину железными дубинками, повели извилистыми коридорами мрачного, пахнущего сыростью каземата. Давешний монах при виде пленника озарился радушной улыбкой. Тонкие бескровные губы растянулись до ушей, и серая пергаментная кожа, обтягивающая изможденное лицо, собралась морщинками, придав ему сходство с египетской мумией. – Вот мы и встретились, сын мой, – дребезжащим смехом приветствовал он узника. – Как ты и пожелал. Вовка угрюмо осмотрел допросную. Закопченные своды из серого гранита, чадящий факел в углу, ржавые цепи на стене, блестящие инструменты на тяжелом мраморном столе. Палач – с толстыми волосатыми ручищами, обвислыми небритыми щеками и детским наивным взглядом широко распахнутых глаз на простодушной деревенской физиономии. Такому что мясо рубить, что узника – все едино. Рядом – тюремный дознаватель отец Амбросий собственной персоной. – Свободны! – повелительно махнул рукой монах. – Отец Амбросий! – С укоризной протянул старший стражник, не двигаясь с места. – Ах да! – хлопнул себя по лбу следователь и вытащил из ящика невзрачный камень мышиного цвета, имеющий форму небольшого жезла. Легонько щелкнув по нему ногтем (от чего камень окутался роем мерцающих светлячков), монах повторил: – Свободны… – и, спохватившись, добавил: – Руки не забудьте ему развязать. Мгновенно исполнив приказ, конвоиры исчезли, неслышно притворив за собой дверь. – Имя и звание! – неожиданно рявкнул монах, вперив в узника немигающий взгляд. Довольно ухмыльнувшись, он деловито продолжил уже спокойным тоном: – Когда ты впервые изменил присяге? Кто тебе рассказал про княжну? – И вновь, без паузы, сорвался в крик: – Отвечай, тварь! Вовка с опаской шагнул назад – бешеный, не укусил бы невзначай. Княжну какую-то шьет… Вон, уже и пена изо рта показалась. Был у него такой в бригаде, на людей зверем кидался. Негромко кашлянув в кулак, он заботливо предложил: – Слышь, брат… – при этих словах дернулся уже монах, – может, тебя врачу показать? Голову подлечить, пока не поздно. – Я тебе подлечу, – зашипел дознаватель, перекосившись от ярости. – В ногах валяться будешь, о смерти умолять! В последний раз спрашиваю – твое настоящее имя и звание? – Звание тоже настоящее называть? – ухмыльнулся Вовка, по давней привычке прикидываясь шлангом. Этот допрос в жизни бывшего бригадира был далеко не первым. – Издеваться вздумал?! – Монах заверещал как недорезанный. – Сгною! До конца дней своих света белого не увидишь! – направив жезл на пленника, он сделал какое-то движение, и камень от этого засиял еще ярче. «Берегись, это шокер!» – заволновался Зануда. Вовка инстинктивно вскинул перед собой левую руку. Нежно-голубой луч, вырвавшись из жезла, ударился о перстень, срикошетил от стены и врезался палачу точно между глаз. Палач судорожно икнул и медленно сполз по стене, цепляясь за гранит обкусанными ногтями. – Лучшего костолома собственными руками… Да где я теперь другого такого найду? – бросив обескураженный взгляд на нечаянную жертву, впал в неистовство монах. Резким движением повернув кончик жезла вокруг оси, он злорадно пробормотал: – Ладно, сам напросился… Узкий рубиновый луч вылетел из жезла и ласковой щекоткой скользнул по груди. По телу прошла волна приятного тепла. Вовка блаженно вздохнул – ощущения оказались восхитительными. Неожиданно ожил перстень на пальце, легкой дрожью напомнив о себе. – Немыслимо! Неслыханно! Пятый уровень защиты… доложить его преосвященству… – дознаватель озадаченно вертел в руках жезл. Вовка шагнул вперед, схватил его за ворот и без усилий оторвал от пола. – Ты куда мальчонку дел, чмо в рясе? – почти дружелюбно осведомился он. Подумав секунду, оскорбительно ухмыльнулся: – Магистр Йода долбаный! – Ква…ква… – изобразил лягушку монах, позеленев всей физиономией; лишь губы остались белыми, змеиными. – К ва… вашему с-сведению, оскорбление действием лица духовного с-сана приравнивается к государственной измене. Статья восьмая «Уложения о н-наказаниях», п-пункт седьмой, – слегка заикаясь, выпалил он заученную скороговорку. |