Книга Второй шанс, страница 66 – Сара Дессен

Я засмеялась, поднимая кружку:

— Так чем закончилась история? Он все-таки сдался?

— Нет. Он умер.

Об этом я знала, но слова Илая вызвали шок.

— Извини, я…

— Так всегда бывает! — покачал головой Илай. — Все рассказывают истории, вспоминают на похоронах и после: «Ой, помнишь то, помнишь это, а потом еще». Но конец у историй всегда одинаковый — он умирает. Так будет всегда. К чему тогда вся суета с рассказами?

Мы оба помолчали, а через секунду я предположила:

— Наверное, люди так хранят память об умерших. Ну, рассказывая о них, вспоминая истории, с ними связанные. Кажется, что человек рядом.

— У меня нет проблем с памятью, — быстро ответил он.

— Знаю.

— Говоришь, неудачи и провалы? — Илай посмотрел мне прямо в глаза. — Попробуй стать тем, кто сидел за рулем. И тем, кто выжил.

— Илай, авария случилась не по твоей вине. — Я пыталась придать голосу убедительность. Именно так совсем недавно утешал меня Илай.

— Может быть. — Он с сомнением покачал головой. — Но суть в том, что я здесь, а его больше нет. Его родители, любимая девушка, друзья — все, кто видит меня, — знают лишь эту правду, и только она имеет значение, понимаешь? Это-то и угнетает.

— А мне кажется, никто не держит против тебя зла.

— Им и не нужно. Я сам себя мучаю с тех пор, как произошла трагедия. Что, если бы мы уехали с вечеринки позже? Если бы я увидел летящую на нас машину хоть на секунду раньше? Если бы Эйб сидел за рулем? В голове крутятся миллионы вариантов, и, если хотя бы один из них осуществился, возможно, все закончилось бы по-другому.

Воцарилась мертвая тишина. Наконец я первой нарушила ее:

— Выбрось эти мысли из головы, иначе сойдешь с ума!

— Как тут не свихнуться? — криво усмехнулся он.

Я хотела ответить, но тут Илай вскочил на ноги и унес поднос на кухню. В этот момент со стороны его кровати послышался глухой стук в стену, потом еще один. Встав с пола, я подошла ближе и прислушалась.

— Это Макконнеры, — объяснил из кухни Илай.

— Кто?

Он подошел ближе и тоже прислушался.

— Семья Макконнер владеет этим домом, а за стеной находится комната их маленького сынишки.

— Понятно.

— Он обычно просыпается по ночам, раз или два, и просит пить. — Илай сел на кровать, которая тут же скрипнула под его тяжестью. — Когда у меня тихо, слышно каждое словечко.

Я присела рядом, прислушиваясь к долетающим звукам. Тихо переговаривались два голоса: один звонкий детский, другой — взрослый. Будто снова доносится далекий гул волн из генератора звуков Хайди.

— Помню, тоже ночью в детстве просыпался, — шепнул он, — попить воды.

— А я нет. Моим родителям нужен был полноценный сон.

Илай покачал головой и лег на кровать, сложив руки на груди. За стеной всё говорили и говорили: звонкий голосок настойчиво, взрослый — успокаивающе.

— Ты всегда много думала о них, да? — спросил Илай.

— Очень много.

Я сдержала зевок и покосилась на часы. Уже половина пятого утра. Ого! Обычно в этот час мы разбегаемся по домам. Прислушиваясь к голосам за стеной, я улеглась рядом с Илаем и опустила голову ему на грудь. Футболка приятно пахла свежестью и стиральным порошком, который он обычно добавлял в прачечной у Клайда.

— Уже поздно, — прошептала я. — Пора бы мальчику и спать.

— Ему иногда трудно заснуть, — тихо признался Илай, нежно касаясь губами моей макушки.

На кухне горел приглушенный свет, и я блаженно закрыла глаза, прислушиваясь к бормотанию за стенкой. «Ш-ш-ш, все будет хорошо!» — вдруг отчетливо произнес взрослый голос в соседней комнате. А возможно, память услужливо подсказала мою собственную мантру. Ш-ш-ш, ш-ш-ш.

— Это не твоя вина, — глухо прошептала я Илаю. — Не вини себя.

— Ты тоже.

Ш-ш-ш, ш-ш-ш, все хорошо.

Уже очень поздно и для детей, и для взрослых. Надо встать с кровати, спуститься по лестнице и спешить домой, но мешало знакомое, обволакивающее дурманом чувство, захватившее сознание в плен. На мгновение оно вызвало панический страх. Прогнать бы его, встать и взбодриться, пока не поздно, но вместо этого я теснее прижалась к Илаю, позволяя знакомому чувству накрыть себя с головой. Еще помню, как Илай погладил мою голову рукой, а потом провалилась в безмятежный сон.

Утром следующего дня я проснулась в половине восьмого. Рядом крепко спал Илай, обнимая меня за талию. Его грудь под моей щекой равномерно поднималась вверх-вниз в глубоком сонном дыхании. Закрою глаза и посплю еще, но солнечные лучи уже проникают в окно, отгоняя сон. Начинается новый день.

Я осторожно отодвинулась от Илая, бесшумно поднялась с кровати и несколько секунд стояла рядом, любуясь его расслабленным во сне лицом. Надо бы попрощаться, да только будить его жалко. А в записке одними словами не выразить благодарность за то, что он так помог мне нынешней ночью. Тогда я решила ограничиться малым: залив воду и вставив новый фильтр с измельченными кофейными зернами, включила кофеварку. Она бойко зафырчала, и я с легкой душой выскользнула из квартирки и помчалась вниз по лестнице на улицу.

Утро на побережье всегда красивое — яркое и солнечное. Все вокруг пробуждается после ночного сна, наполняя душу свежестью и бодростью. Пройдя пешком четыре квартала до дома, я вдруг явственнее почувствовала соль в морском воздухе, восхитилась прелестными алыми розами в палисадниках, которые почему-то раньше не замечала. Даже к незнакомым людям вдруг проснулась симпатия! Я улыбнулась молодому велосипедисту, проехавшему мимо, и зрелой даме с длинной заплетенной косой в кричащей оранжевой накидке. Она насвистывала какую-то мелодию себе под нос, но тоже в ответ улыбнулась и помахала рукой.

Находясь под впечатлением от прошлой ночи и пришедшего ей на смену ясного утра, я не сразу заметила отца, пока вдруг не столкнулась с ним лицом к лицу. В этот ранний час папа стоял в коридоре, уже после душа и полностью одетый.

— Привет, — радостно поздоровалась я. — Ты рано встал. Посетило вдохновение? Уже готовишься приступить к новой книге?

Он оглянулся на лестницу и ответил:

— Гм, вообще-то нет. Просто я… собрался уходить.

— Ох… — затормозила я. — Куда идешь? В колледж?

Пауза, долгая и мучительная. Господи, что-то не так, мелькнула шальная мысль.

— Нет, я переезжаю в гостиницу на пару ночей. — Папа сглотнул, перевел усталый взгляд на руки. — Хайди и я… нам надо разобраться в своих отношениях. Мы пришли к выводу, что на данный момент мой переезд — наилучший выход.

— Ты уходишь от нее?

Какие ужасные слова, но еще ужаснее произносить их вслух, понимая, что это правда.