Онлайн книга «Покидая царство мертвых»
– Суши, – сказал, не вдаваясь в подробности, Иван. – Японская еда. – Рисовые шарики с рыбой? – Угу. – А сверху что? – Водоросли. – «Водоросли». – Максим не удержался от усмешки. – Этим вас нынче кормят в ресторанах? – Москвичи любят японскую еду. – Москвичи любят выпендриваться. – Максим перевел взгляд на тарелку с кусияки. – А это, надо полагать, шашлык? – Да, – сказал Холодков. – Из кусочков куриной шкурки. – «Из кусочков куриной шкурки», – повторил Макс. – Шашлык для лилипутов и двухлетних девочек? И как вы до этого докатились? Иван пожал плечами, но ничего не ответил, – лишь вооружился палочками и пододвинул к себе тарелку с роллами. – А что вы обычно ели в ресторанах? – спросил он, отправив в рот рисовый шарик с рыбой. – Тебе перечислить? – Угу. Макс откинулся на спинку стула и мечтательно прикрыл глаза. – Значит, так, – начал он. – Свиные хрящики, маринованные в майонезе и сбрызнутые лимоном. Баранья лопатка с горчицей, нашпигованная чесночком. Куриная ножка со сладкой кукурузой, картошкой и луком… Плов… Манты… Люля-кебаб… И все это под холодную водочку или, на худой конец, под красное вино… – Я не пью спиртные напитки, – прервал его мечтания Иван. Максим посмотрел на него удивленно. Потом усмехнулся и сказал: – И не ешь мужскую еду. Это я уже понял. Иван пожал плечами, доел последний кусочек ролла и придвинул к себе тарелку с кусияки. Взял крохотный шашлычок, снял зубами малюсенький кусочек жареной куриной шкурки и стал жевать. Максим смотрел на него с сожалением. – Слушай, – снова заговорил он, – а сигареты у вас тут продают? – Угу. – Купи пачку, а? – Я не курю, – сказал Иван. – И не надо. Подымишь на меня! – Это вредно для легких. – У меня их нет. – А у меня есть. Максим посмотрел, как Иван доедает куриную шкурку, и вздохнул: – Скучный ты парень! – Уж какой есть. Кстати, мы так и не выяснили, почему вы вернулись. Попробуйте еще раз вспомнить. – Вижу, ты смирился с моим присутствием? Иван покачал головой: – Нет. Я просто отложил решение проблемы на завтра. – И что будет завтра? Натравишь на меня этого… как его… экзор… эсгор… – Экзорциста, – подсказал Иван. – Может быть. Я еще не определился. Так почему вы вернулись? Капитан Орлов сосредоточился, несколько секунд сидел молчал, потом сказал: – Что-то такое крутится в голове… Но ускользает. Послушай-ка, как я погиб? – А это имеет значение? – Возможно. – Вас подстрелили во время задержания банды Колюжного, – сказал Иван. – Деталей я не знаю. – Ясно. А скажи… Договорить он не успел – грянула музыка, и сцена за спиной у Макса осветилась прожекторами. – Что это? – удивился он. – Шоу начинается, – ответил Иван. – Что начинается? – Концерт. На сцену под улюлюканье мужчин вышла длинноногая брюнетка в серебристой тунике. Она скользнула к вертикальному шесту и принялась крутиться вокруг него в грациозном танце. Максим, повернув голову практически на сто восемьдесят градусов, смотрел на ее ритмичные выкрутасы с удивлением. Когда она сбросила с себя тунику, он озадаченно нахмурился. А когда на пол полетел серебристый бюстгальтер, Орлов, не поверив своим глазам, воскликнул: – Она что, раздевается? Брюнетка, продолжая вертеться вокруг шеста, приспустила серебристые трусики. – Боже! – выдохнул Максим и, взглянув на Ивана, сухо приказал: – Иван, отвернись! – С какой стати? – Отвернись, говорю! – Да в чем дело-то? – Девочка слишком много выпила. Завтра ей будет стыдно. Иван улыбнулся: – Что за чушь? Раздеваться – ее работа. – Что? – Лицо капитана Орлова потемнело. – В каком смысле? – Вы что, ни разу не видели стриптиз? Максим качнул головой: – Нет. – Это такое развлечение. Ну, как театр одного актера. То есть актрисы. – И что, она собирается раздеться полностью? – Конечно. Максим вскочил со стула. – Пойдем отсюда! – приказал он. – Но… – Пойдем, а то я начну орать тебе на ухо, пока ты не свихнешься! – Ладно, ладно, – примирительно и удивленно проговорил Холодков. – Только я расплачусь с официанткой. Несколько минут спустя они вышли из бара на свежий воздух. Максим перевел дух, покосился на Холодкова и сказал: – Значит, говоришь, стриптиз? – Угу, – кивнул тот. – Тлетворное влияние загнивающего Запада. – Макс вздохнул. – Я про это слышал… Черт, жалко девчонку, молодая совсем. Ей бы еще жить да жить. Выйти замуж, родить детей… Зачем она поставила на себе крест в таком юном возрасте? – Она его и не ставила, – сказал Иван. – В наше время стриптизерши даже становятся звездами. Ими восхищаются, им подражают. Они делают карьеру. – Карьеру? – Максим прищурился. – Ты серьезно? – Да. – Кошмар! Если так пойдет и дальше, то скоро мужики будут раздеваться перед женщинами за деньги! – Э-э… – Ладно, расслабься, я просто нагнетаю. – Максим вздохнул. – Слава богу, до такого никогда не дойдет. Мужчины останутся мужчинами на все времена. Черт, как хочется курить! – Орлов полез в карман за леденцами. – Послушай-ка, Иван… – Что? – Я хочу тебя кое о чем спросить. Только поклянись, что ответишь честно. – Клянусь. Максим оглядел улицу, затем перевел взгляд на Холодкова и спросил, понизив голос: – У вас была Третья мировая война, и американцы захватили нашу страну? Только отвечай честно, не щади меня. – Я и не щажу, – пожал плечами Иван. – Никакой войны не было. – Да? А тогда почему в Москве все вывески на английском? Иван обвел взглядом улицу. В глаза бросилось разноцветное неоновое изобилие: «Pub», «Weekend», «Panasonic», «McDonald’s»… – Не знаю, – сказал Иван. – Как-то так повелось. |