Онлайн книга «Последняя загадка парфюмера»
|
– Это почему же? – поинтересовался Глеб. – А у меня плохая репутация, – просто ответила девушка. – Даже судимость есть. К счастью, условная. – Она стряхнула пепел с сигареты в стеклянную банку из-под майонеза, доверху набитую окурками, и снова уставилась на Глеба. – Спрашивайте, не стесняйтесь. Вы ведь хотите знать, за что меня судили? – Не очень. – А я все равно скажу. Обожаю хвастаться своими подвигами. Полтора года назад я угнала машину. Глеб кивнул и спросил: – Хорошую? – «Ауди-S6». С тюнинговыми модификациями. – Неплохо. – Еще бы! Вижу, я поднялась в ваших глазах? А вот Виктор, когда узнал, что я угонщица, стал шарахаться от меня как от чумы. Видимо, считал, что такие родственнички, как я, могут основательно подпортить ему репутацию. Он, видите ли, очень заботился о своей репутации. Ну да я на него не в обиде. Тем более теперь, когда он помер и оставил мне наследство. – Лиза подняла руку и глянула на часики. – Послушайте, Глеб, или как вас там… У меня сейчас перерыв на обед. Хотите, угощу вас кофе? – С удовольствием. – Ну тогда айда в кофейню! Здесь недалеко. 3
Кофейня оказалась дешевой забегаловкой с грязными окнами и неистребимым запахом киевских котлет. Глеб и Лиза сидели за маленьким столиком, накрытым клетчатой клеенкой, и пили кофе. Вернее, кофе пил Глеб, а девушка сосала через трубочку земляничный коктейль из дешевого граненого стакана. Красавицей в общепринятом смысле слова Лизу Фаворскую назвать было нельзя. Но она была чрезвычайно обаятельна. В ее лице было что-то незавершенное, казалось, в нем не хватает последней детали, штриха, словно Создатель в самый последний момент отложил кисть, предоставив девушке самой завершать работу. Но она с этим явно не торопилась. Бледная кожа, грустные глаза, голубоватые прожилки на висках, тонкие руки с необычно длинными пальцами. Облик ее настолько не сочетался с интерьером забегаловки, что Глеб не удержался и спросил: – Вы всегда здесь обедаете? Девушка оторвалась от соломинки, спокойно посмотрела на Корсака и ответила: – Честно говоря, впервые. Давно хотела сюда зайти, но боялась одна. – И что же вас сюда тянуло? – Исследовательский интерес. Люблю бывать в странных местах. Глеб понимающе кивнул. – Представляю, как вы удивились, когда узнали про дядино завещание, – сказал он, отхлебнув кофе. Лиза пожала острыми плечами: – Не очень. А кому еще Виктор мог завещать свои миллионы? У него ведь нет детей. Со своей драгоценной женушкой он развелся несколько месяцев назад. Кстати, вы ее знаете? – Немного. – Она красивая. Настоящая femme fatal [3] . И наверняка стерва. Глеб удивленно воззрился на девушку: – Почему вы так думаете? – Мама говорила, что Виктор вечно связывается со стервами. Впрочем, моя мама часто говорила глупости. – Лиза схватила губами ускользающую соломинку, но неожиданно выпустила ее и произнесла с мстительной насмешливостью в голосе: – Послушайте, а ведь эта femme fatal наверняка сейчас кусает себе локти. Угораздило же ее так рано развестись! Девушка подождала, не ответит ли Глеб, и, поскольку он промолчал, заговорила снова: – А у вас интересное лицо. Было бы прикольно написать ваш портрет. С голым торсом. – Я видел ваши работы. Не думаю, чтобы мне это понравилось, – сказал Глеб. Девушка прищурила зеленые глаза и засмеялась: – Не бойтесь, парниша, я работаю в разных манерах. В том числе и в реалистической. Уж как-нибудь намалюю ваш великолепный волевой подбородок. Ну и то, что пониже, естественно. Глеб изобразил улыбку. Потом стер ее с лица и спросил: – Давно рисуете? – Не очень. Несколько лет назад мы с мамой приехали на два дня в Москву и остановились у Виктора. Он к тому времени только начинал заниматься коллекционированием. Все два дня я таращилась на картины. А потом решила, что когда-нибудь научусь рисовать так же. – И здорово в этом преуспели, – заметил Корсак. Лиза поглядела на него исподлобья: – Издеваетесь? Глеб покачал головой: – Нисколько. В вас виден талант. – Разглядели-таки? Вы очень зоркий человек, гораздо зорче моих преподавателей. Не к столу будут помянуты. Она вновь ухватила губами соломинку. А Глеб отхлебнул кофе и сказал: – Не думал, что в наше время есть люди, которые вручную рисуют афиши. – А я и сама не думала, пока объявление в газете не увидела. У нашего кинотеатра такая фишка. Типа все вживую. Ручная работа, и все такое. Втянув очередную порцию коктейля, Лиза небрежно облизнула губы кончиком языка. Весьма эротично. Вообще, все, что делала эта девушка, выглядело здорово. – Нравятся? – поинтересовалась Лиза, перехватив взгляд Корсака. – Что? – не понял он. – Мои губы. Разве вы не на них смотрели? Корсак усмехнулся. – У меня очень чувственные губы – все так говорят, – продолжила девушка таким тоном, словно говорила о чем-то само собой разумеющемся. – Мама говорила, что я бужу в мужчинах похоть. Она думала, что это оскорбление, но, по-моему, это здорово – будить в мужчинах похоть. Как вы считаете? – Честно говоря, я над этим не думал. – Зря. Это же природа – против нее не попрешь. Все мужчины – похотливые самцы. По-моему, чем похотливее, тем лучше. – Почему? Она пожала плечами: – Люблю мужчин, которые не скрывают своих истинных намерений. Вот вы явно не такой. Вы себе на уме. – Я вижу, вы очень уверены в собственной неотразимости, – сказал Глеб. Девушка весело улыбнулась: – Конечно. У меня множество поклонников. Среди них есть даже один известный банкир. И один француз – сотрудник визовой службы. С визой, которую он мне сделал, я могу кататься в Париж, когда захочу. Расскажите мне о Викторе, – неожиданно попросила Лиза. Глеб поставил чашку на стол. – Мы с ним вместе учились в университете, – сказал он. – Ага. Значит, вы тоже изучали историю культуры? Вы, наверно, жутко умный. Ну как? Умный? – Чудовищно, – ответил Глеб. – Я так и знала. У вас взгляд умного человека, который всех вокруг считает дураками. Глеб неопределенно пожал плечами и спросил, чтобы сменить тему разговора: |