Книга Последняя загадка парфюмера, страница 20 – Евгения Грановская, Антон Грановский

– Здесь стало слишком много менеджеров.

– Ясно, – кивнула Лиза, словно и в самом деле что-то поняла.

Из толпы вынырнул взлохмаченный, угловатый парень. Он был румян, голубоглаз и курнос. Щеки и подбородок покрывала трехдневная рыжеватая щетина. Над низким лбом курчавились густые рыжие волосы. В левом ухе странного субъекта болталось дешевенькое серебряное колечко. Одет молодой человек был в застиранную желтую водолазку и потертый пиджак из коричневого велюра. На плече у него висел старенький фотоаппарат «Пентакс».

– Здравствуй, б-бродяга! – завопил он, обнимая Корсака.

– А, братское сердце! – улыбнулся тот. – Привет!

– Привет, п-привет!

Рыжий слегка заикался, отчего сразу показался Лизе очень милым. Незнакомец быстро и внимательно оглядел девушку и спросил Корсака:

– Ты меня п-представишь своей спутнице?

– Обязательно. Вот, Лиза, вы, конечно, удивитесь, но это лохматое, нечесаное существо, которое стоит перед вами, – совсем не леший и не черт. Это мой старинный друг Петр Давыдов.

– Для вас просто Петя, – сказал рыжий фотограф. Затем взял Лизину руку, поднес к губам и церемонно поцеловал. – Вы п-подруга Глеба? – поинтересовался он.

– Хотелось бы в это верить, – сказал Лиза.

Рыжий подумал и глубокомысленно заметил:

– У Глеба много д-друзей.

– Да уж, – сказала Лиза. – А вы, я вижу, фотограф? – спросила она, кивнув на болтающийся фотоаппарат.

– Фотографирую п-помаленьку.

– Петя фотокорреспондент, но в душе – настоящий художник, – сказал Корсак.

– Ну, это ты, старик, преувеличиваешь. Хотя и н-ненамного.

Лиза засмеялась. Рыжий фотограф тоже засмеялся. Смех у него был мягкий и приятный.

– Выходит, мы с вами коллеги, – сказал Лиза.

– У вас т-тоже есть фотокамера?

– Нет, я тоже художник.

– Правда? А выглядите как м-модель.

Корсак шутливо ткнул его кулаком в бок:

– Ну ты, дамский угодник, угости-ка нас выпивкой.

Петя Давыдов вздохнул и сказал Лизе:

– Представьте себе, Лиза, эта х-хамская личность постоянно пьет за мой счет.

– А вы ему не наливайте, – посоветовала Лиза.

– П-пробовал. Но у него делается такой несчастный вид, что у меня сердце к-кровью обливается.

Лиза засмеялась, потом посмотрела на лакцан Петиного пиджака и спросила:

– А что это за медведь у вас?

– Это мой т-тотем. Он есть на гербе моего рода, – гордо произнес Давыдов.

– Вы что, дворянин?

Петя слегка поклонился и сказал:

– Я принадлежу к с-старинному графскому роду. Мои предки, московские бояре, служили верой и правдой еще Ивану Г-грозному.

– Не удивляйтесь, – насмешливо заметил Корсак. – На досуге Петя пишет фантастические рассказы, поэтому часто смешивает вымысел с реальностью.

Фотограф усмехнулся:

– Это он из з-зависти. Мой прадед этого шелкопера дальше п-прихожей не пустил бы. А я вот вынужден пить с ним водку.

Давыдов опрокинул рюмку и потряс головой:

– Ух! А вы п-почему не пьете? – спросил он у Лизы.

– Я не пью спиртное.

– Что, даже пиво?

– Даже пиво, – кивнула Лиза.

Петя улыбнулся, окинул Лизу восхищенным взглядом и сказал:

– Вы очень красивы! Вы знаете, что вы похожи на Венеру с полотен К-кранаха?

– Спасибо, – весело поклонилась фотографу Лиза.

В этот момент шумная компания рядом с ними загалдела особенно громко.

– Я должен извиниться, – сказал Лизе Петя Давыдов.

– За что?

– За то, что мой друг привел вас в эту д-дешевую забегаловку. Впрочем, он никогда не отличался избирательностью.

– Я же не аристократ, – пожал плечами Глеб.

Давыдов окинул его ироничным взглядом и сказал:

– З-заметно. И с этим человеком, Лиза, я п-прожил в одной комнате два года. О доля соловья, звонкоголосой птицы! О грустная судьба пернатого п-певца!

Петя со вздохом взялся за стакан, и в этот момент дымную атмосферу зала прорезал хриплый, пьяный окрик:

– Вали отсюда, обезьяна черножопая!

Тощий негр в грязной джинсовой куртке встал из-за стола и послушно засеменил к выходу. Вслед ему раздался гогот. Когда негр поравнялся с барной стойкой, Давыдов положил ему руку на плечо и сказал:

– Не спеши, д-друг. Садись, выпей с нами.

Негр испуганно посмотрел на Петю.

– Я не могу, – проговорил он.

– Можешь, – сказал Петя. – Я угощаю.

Совсем сбитый с толку негр послушно сел на крутящийся стул возле барной стойки. Петя сделал бармену знак, чтобы тот налил ему водки.

– Эй, черножопый! – хрипло прокричал тот же голос. – Чего уселся? Вали к себе в Африку, ублюдок!

Негр испуганно вжал голову в плечи.

– Не обращай на них в-внимания, – спокойно сказал ему Петя Давыдов.

– Черномазый, не понял, что ли? Тебе говорят!

Негр повел худыми плечами и боязливо произнес:

– Я лучше пойду.

Он привстал, однако Давыдов снова усадил его на стул. Повернулся к группе бритоголовых парней в черных куртках, сидящих за ближайшим столиком, и сказал:

– Эй, п-парни, отвалите от него!

– Не зарывайся, родной, – отозвался один из компании. – Откапывать будет некому!

Парни заржали. Петя усмехнулся и сухо проговорил:

– Я вам н-не родной.

– Гляди-ка, заика! – хрипло крикнул один из парней. – Ты сначала говорить научись, д-д-друг.

Бритоголовые снова загоготали. Петя медленно сполз с табуретки.

– П-простите, Лиза. Мне придется ненадолго отлучиться, – мягко сказал он.

Корсак вздохнул, затем снял с запястья часы и положил в карман пальто.

Бритоголовые – их было трое – встали из-за стола. Рослые и сильные парни выглядели куда крепче худощавого невысокого Пети. Один медленно, вразвалочку, подошел к фотографу.

– Ну че, баклан, похоже, ты нарвался? – с усмешкой проговорил он.

Петя посмотрел на него снизу вверх и сказал:

– В-выйдем-ка на улицу.

– Зачем?

– Воздухом п-подышим.

– Ну п-пойдем, к-к-коли не шутишь, – ощерился в усмешке парень.

Петя Давыдов и бритоголовый верзила направились к выходу. Двое остальных двинулись за ними.