Книга Грот Посейдона, страница 15 – Наташа Окли

— Его только что накормили, и ваша сестра сказала, что теперь ему надо поспать.

— Он выглядит утомленным.

— Да, и все еще голодным. — Она внезапно подняла глаза, поймала печальный взгляд Доминика и тут неожиданно подумала о том, что Доминику должно быть было тяжело видеть этого ребенка.

— Может быть, вы хотите, чтобы мы сели где-нибудь еще?

Доминик беспокойно заерзал.

— Здесь прохладно, и Карло сможет уснуть.

Ей совершенно не хотелось уходить, и он знал это. В беседке воцарилось молчание. Она прислушивалась к стрекоту цикад в кустарнике, жалея, что не отвела Карло в какое-то другое место.

Доминик потянулся за своей книгой, но в последний момент передумал.

— Мой отец ничем не обидел вас?

— Конечно, нет. А почему вы спросили?

Он криво улыбнулся.

— Он не слишком хорошо относится к точке зрения, отличной от его собственной.

— А кто относится хорошо? — Изабелла следила за тем, как постепенно закрывались глазки малыша. — Ваш отец немного напоминает мне моего деда. Хотя у них разное мировоззрение, но каждый в душе уверен в своей правоте.

— Похоже, вы восхищаетесь им.

— Дедушкой? — Она подняла глаза. — Да. Это один из самых замечательных людей, которых я когда-либо встречала. Предполагаю, что вы не очень высокого мнения о нем…

Доминик скривил рот, и ей стало все ясно без слов. Было бы удивительно ждать чего-то другого от человека, родившегося на Монт-Авеллане.

— Но он мой дедушка.

— Конечно.

— И я люблю его. — Изабелла играла темным локоном Карло. — Я знаю и другую его сторону. Вам, например, известно, что он может сделать бумажный самолетик, который будет долго летать по комнате? Или декламировать наизусть английских поэтов на безупречном английском языке? И что он никогда не расстается с портретом моей бабушки, хотя со дня ее смерти прошло больше лет, чем она прожила на этом свете?

Доминик улыбнулся.

— Нет.

— Я не считаю, что все, что сделал мой дед, было правильно, но я верю, что он так поступал от чистого сердца. И я знаю, что он любит Нироли.

— А это имеете значение?

— Это важно, если вам пришлось стать монархом, вы так не думаете? — Она положила руку на животик малыша. — А последние два года были невероятно болезненны и тяжелы для него.

— Могу себе представить.

Она подняла глаза. Мало кто мог это действительно понять. Сначала ее дедушка потерял жену, которую любил, потом внука и, наконец, обоих сыновей.

— Вам тоже было нелегко.

— Иногда мне не верится, что это случилось. Мой отец был таким опытным моряком. Иногда я ловлю себя на мысли, что произошла какая-то чудовищная ошибка, и он вернется… — Она остановилась, неожиданно осознав, что говорит… и кому.

— Мне знакомо это чувство.

— Извините, я…

— Вы были близки со своими родителями?

Она ответила, не задумываясь:

— Да, хотя мой отец был… очень замкнутым.

И слишком безропотно подчинялся своему отцу, что очень раздражало ее.

— Но он бы стал прекрасным королем, как я думаю, — добавила она.

— А ваша матушка?

— Была бы очаровательной и красивой супругой короля.

Доминик улыбнулся, и его лицо сразу стало гораздо мягче.

— Она была моим лучшим другом.

— Это из-за нее вы решили осесть на Нироли? — спросил Доминик.

Изабелла удивленно засмеялась.

— Нет. Хотя только благодаря ей моя жизнь была вполне сносной. Первые несколько лет по крайней мере, пока я не нашла себе занятие.

— Вам не хотелось вернуться?

Она покачала головой.

— Я хотела получить диплом, овладеть английским и испанским, но для этого мне нужно было получить разрешение дедушки.

— А он отказал?

Сейчас, когда она сидела здесь под сенью вьющегося винограда, держа на руках спящего малыша, ей было легко забыть о том, как зла она была тогда.

— Да.

— И что сделали ваши родители?

— Ничего. Они не могли повлиять на мое решение. Это я и пыталась объяснить вашему отцу. Мы должны жить так, как позволяют сложившиеся обстоятельства, и радоваться тому, что имеем. Моя мама учила меня этому. Она была добрейшей женщиной.

Карло засопел во сне, и Изабелла с улыбкой взглянула на него. Вот чего бы она хотела, если бы могла выбирать. Собственную семью. Людей, которых она могла бы любить и которые любили бы ее.

— Мне надо было получить разрешение короля жить за пределами Нироли… А мой дедушка не дал его.

Доминик нахмурился.

— Почему?

— Потому что считал, что женщине нет необходимости получать высшее образование. Думаю, что он видел мое будущее в замужестве.

— В браке с каким-нибудь европейским принцем?

— Лет пятьдесят назад это могло бы быть моим уделом, но теперь принцы предпочитают заключать браки по любви, а не по крови.

— Вы разочарованы?

— Будучи знакомой с большинством самых завидных принцев во всей Европе, не сказала бы. — Она подняла глаза и улыбнулась. — Но я страшно разозлилась, когда Марко получил разрешение жить в Лондоне, а мне было отказано в этом.

— Могу понять.

— Но я сглупила. Я могла бы уломать его и сделать по-своему. Единственным аргументом, который он предъявлял мне, было мое положение и право престолонаследования…

— Изабелла, вы где? — раздался невдалеке голос Люситты.

— Я здесь. — Она обернулась.

Пожилая женщина стояла в дверях дома и задумчиво смотрела на них.

— Карло спит?

— Крепко.

— И сопит, — добавил Доминик.

Изабелла улыбнулась, посмотрев на малыша.

— Так идите и уложите его в доме. Вы замучаетесь, если будете все время держать его на руках, пока он спит. Сильвана напрасно попросила вас об этом.

Изабелла вошла в дом и прошла в узкую комнату. В ней стояла простая деревянная кроватка, уже ждущая малыша…

— Мой отец смастерил эту кроватку для моего старшего сына, — сказала Люситта, проведя рукой по ее резной спинке.

— Очень красивая. — Изабелла осторожно уложила спящего Карло в кровать.

— Отец был искусным столяром. Он сделал еще прекрасного коня-качалку, но он сгорел при пожаре в доме Доминика. — Женщина помолчала немного и спросила: — Он рассказывал вам что-нибудь о пожаре?