Онлайн книга «Анклав»
|
Невидимка покивал: – Ну да. Твой отец запасся всем необходимым. Да уж, а его отец в этом не преуспел. Иначе мы бы с Невидимкой не познакомились. И вдруг я поняла, что хочу больше узнать о нем. Причем такого, что Перл и остальные никогда не узнают! Но здесь не место и не время для расспросов. Кстати, у меня были возможности поговорить с Невидимкой начистоту, но я почему-то так до сих пор ничего толком и не выяснила о его прошлом. – Да, – кивнула Перл. – Мне повезло. Прапрадедушка моего отца построил здесь бункер. Давным-давно. Они вроде как боялись, что мир взорвется. Слово «бункер» мне ничего не говорило, но я не стала спрашивать, что оно значит. У Невидимки я бы спросила – ну, если б мы наедине были. У меня складывалось все более сильное впечатление, что перед Перл слабостей выказывать нельзя. Ни в коем случае. Хм, странное ощущение, но мне казалось, что, дай я слабину, она тут же впадет в пищевую лихорадку на манер Урода. Теган смотрела на нее настороженно, но, думаю, по другой причине. Она просто разучилась доверять людям. Она бы и нам не доверилась, но так случилось, что мы сражались плечом к плечу, а это сплачивает. – Я пришел сюда в надежде, что ты нам поможешь, – сказал Невидимка. Она улыбнулась: – Для сына Степана я сделаю все, что угодно. Невидимке эти слова пришлись по нраву, и он продолжил: – Мы хотели бы поспать, а потом поглядеть на старые карты твоего отца. Если, конечно, ты не против… – Карты лежат в ящиках, нужно будет их отыскать. Места у меня немного, но ты можешь рассчитывать на мою постель. А они могут лечь на полу. И спросила нас: – У вас есть одеяла? Из вежливости спросила, конечно. Меня аж затошнило от этих церемоний – словно гнилого мяса поела. Ей-то, конечно, не хотелось, чтобы мы с Теган спали на ее полу. Под ее кровом. Но Невидимка, похоже, ничего этого не замечал. Он прошел за ней в другую комнату, оттуда донеслись их тихие голоса. Она сказала, что ей очень одиноко. За этим последовало молчание, и я поняла, что он ее обнял, и они будут вспоминать детство. У Теган не было собственного одеяла, так что нам пришлось улечься под мое. Мы тесно придвинулись друг к другу и плотно замотались. Мне это, кстати, совсем не мешало. Мы примерно так и спали в общей спальне для мелких. И мне разом полегчало – тоска по дому немного отступила. – Не нравится она мне, – прошептала Теган. – Зачем мы вообще сюда пришли? Я ей объяснила про библиотеку. Рассказала, зачем нам туда нужно. Она слушала, и чем дальше слушала, тем больше хмурилась. А когда я закончила, спросила: – А что, непременно нужно узнать, что на самом деле произошло? Я-то думала, вы хотите отсюда убраться и идете на север! Потому что я хочу отсюда уйти. Как можно скорее. – Мы обязательно пойдем на север, – покивала я. – Но сначала мы хотим найти ответы на вопросы. Мы подумали: если точно будем знать, что стряслось, лучше подготовимся к путешествию. По крайней мере, узнаем, что нас там ждет. – Хм, а ведь это разумно, – пробормотала она. Я перевалилась на спину и уставилась в серый потолок. – Я ничего не знаю об этом мире. Ну, только то, что Невидимка рассказывал. А временами и он затрудняется с ответами – он же провел много лет под землей. – Ну, я могу поотвечать на твои вопросы, – предложила она. Я подумала и решила поспрашивать. – Твоя мама – она же не из бандитов? – Нет. Они с отцом входили в маленькую группу людей, которые сумели спрятаться от бандитов. Сначала, конечно, народу было побольше. Но потом люди стали болеть. Папа умер первым. А мама – последней. А потом я осталась одна. «А Невидимка сказал, что его отец тоже умер от болезни. Похоже, здесь прослеживается какая-то связь…» – В анклаве когда-то тоже многие заболели – но давно. Старейшины сказали, что тогда чуть ли не все перемерли. Как думаешь, может, это одна и та же зараза? Теган пожала плечами: – Может быть. Не знаю. – А ты знаешь, почему все заболели, а ты нет? – Если бы… Но когда Волки меня поймали, я долго задавалась вопросом: почему я не умерла вместе со всеми?.. Интересно она мыслит. В анклаве я, к примеру, никогда не задумывалась, почему одни мелкие умирали, а другие выживали. Никакой закономерности не прослеживалось. Некоторые мелкие, которых я считала низкорослыми и хрупкими, вроде Шнурка, выживали и прекрасно себя чувствовали. А иногда сильный, выносливый мелкий просто умирал во сне. Никакого смысла в этом не находилось, сколько ни думай… – А может, это все для того, чтобы ты стала сильнее. А что, гипотеза как гипотеза. – А я и стала сильнее. Она перекатилась на бок и посмотрела мне в глаза. В них стояла холодная злость. – Вот почему я глаз не спущу с этой девицы. Я не позволю причинить себе вред. Больше никому. Никогда. Я едва сдержала вздох облегчения. Значит, она тоже подозревает Перл. И мне не надо мучиться совестью. А то я думала, что Перл мне не нравится только потому, что больше знает о Невидимке. Мы слушали, как они разговаривают в соседней комнате, а потом Теган уснула. А ко мне сон не шел. Меня мучило предчувствие – плохое предчувствие, кстати, – и я лежала вся напряженная, тревога камнем застыла в животе. А потом и я уснула. Мне снились Камень и Наперсток. А когда проснулась, подумала: интересно, что они там поделывают. Скучают ли по мне? Или до сих пор пребывают во власти справедливого возмущения, думая, что так мне и надо? А ведь это мои лучшие друзья… Я обнаружила, что совершенно правильно невзлюбила Перл. Ее голос доносился из другой комнаты – наверняка она не подозревала, что я все слышу: – Ты можешь оставаться здесь сколько захочешь – без проблем. Все же мы старые друзья. А вот для твоих друзей, увы, у меня припасов не хватит. А Невидимка ответил: – Ничего страшного, мы ненадолго. Я отыщу нужное место на карте, и мы пойдем. Ах вот оно что, он уже, оказывается, карты разгребает. Отлично. Я было начала вставать – и тут же застыла. Потому что услышала, что Перл сказала дальше. Тихим, трогательным голоском: – А может, ты никуда не пойдешь? Я о тебе часто вспоминала. Твой отец наверняка бы не захотел, чтобы ты оставил меня одну… Вот что-то такое в ней все-таки было не то. Что-то… неправильное. И не только потому что она пыталась уговорить моего напарника нас бросить! А может, она немного двинулась рассудком, прожив столько лет в одиночестве? И смотрела она на Невидимку как-то странно… Он ответил – мягко, почти примирительно: – Ну ты же прожила столько лет одна – и ничего, справилась. А вот Двойка без меня не справится. |