Онлайн книга «Эндана»
|
В глазах у девочки защипало, когда она вспомнила, какие суровые слова он сказал. – Чтобы в тебе узнавали принцессу, надо выглядеть, думать и совершать поступки, достойные принцессы! А позже мама еще добавила. Указала третьей фрейлине на гардеробную принцессы: – Чтобы к утру там висели платья! – И, глядя на расстроенную дочь, добавила: – Леа, это приказ его величества. Свои ножи пока передай в оружейную. И это все слова после долгой разлуки! Леа стерла слезу. Но хуже всего оказалась перемена, случившаяся с Эдвином. Сначала Леа с трудом узнала его в высоком плечистом парне, обтиравшим стены около молоденькой фрейлины. А потом он, выделываясь перед расфуфыренной девчонкой, торопливо вывернулся из объятий сестры, пробормотав что-то про ее штаны и запачканный плащ! Но обиднее всего стали последние слова, которые Эдвин сказал очень тихо, рассчитывая, что Леа не услышит: – Не обращайте внимания, она очень странная, наша Леа. Его смешок за спиной больно ужалил девочку в сердце. Леа снова смахнула слезу и быстро встала на ноги. Правильно сделала, что ушла! Видно, так боги решили! Она должна пройти Путь воина до конца, и еще неизвестно, кто окажется взрослее по возвращении. Она, Леа, побывает там, где еще не ступала нога ни одного энданца! Девочка закинула за спину дорожный мешок и посмотрела вниз. Порывы ветра разметали облака, открыв взгляду очередную звериную тропу вместе с ее создателями: по склону брело стадо больших мохнатых… коров? Ее высочество недоверчиво прищурилась. Нет, зрение не подводило: по узкой тропе, растянувшись длинной цепочкой, неторопливо шествовали коровы. Только в отличие от буренок Энданы, здешние щеголяли густой длинной шерстью. К тому же они были дикими – пастухов или хотя бы пастушьих собак Леа не увидела. Внезапно животные насторожились, потоптались на месте, разворачиваясь, и кинулись прочь, исчезнув в накатившем облаке. Ее высочество услышала то, что спугнуло стадо. Где-то впереди раздались радостные вопли, раскатилась глухими ударами барабанная дробь. Девушка глубоко вздохнула и прикусила губу от волнения – люди… Загадочные люди из-за гор! Совсем рядом! Приглядевшись, Леа заметила белый дымок костра. Рассудив, что лучше не спешить со знакомством, она осторожно двинулась по тропе, с лихорадочной поспешностью вспоминая гортанный язык, которому вот уже два года учил ее старый оружейник. * * * Король Энданы Аттис Второй пребывал в скверном настроении. Его младшая дочь, не пробыв дома и дня, исчезла в неизвестном направлении, а попросту говоря – сбежала. Грифон вернулся с прогулки один, с бумажным клочком в ошейнике, на котором аккуратно вывели: «Вернусь нескоро». И королю очень хотелось знать, что его неугомонная дочь подразумевала под словом «нескоро», прошло уже больше недели, а от нее по-прежнему никаких вестей! По всей стране ищут, а результатов – ноль. Правитель вздохнул, вспоминая, как встретил Леа, и в который раз себя укорил. В тот день боги отказались смотреть в сторону Аттиса. Сначала внезапно навалившаяся мигрень, сковавшая голову в тисках боли. Затем нелепый вид стражников посреди большой лужи. Конечно, Леа поступила неправильно – нельзя унижать людей, всего лишь честно выполняющих свою работу! Но и он хорош. Не нашел добрых слов для девочки, которую не видел почти год. И еще это глупое решение по поводу ее нарядов… Понятно же, что Леа нелегко отказаться от привычек, полученных у азанагов. За спиной скрипнула дверь, Аттис оглянулся и увидел королеву. Она измученно присела рядом с ним. – А где малышка? С появлением маленькой Милены жизнь ее величества стала намного беспокойнее. Новорожденная требовала много внимания, поручать ее заботам нянюшек и кормилиц Роанна отказывалась категорически, да и малышка плохо переносила чужих людей рядом с собой. – Заснула в комнате у Леа, – потерла виски королева и улыбнулась. – Знаешь, мне кажется, ей там хорошо. Пока за ней присмотрит Рива. Ее величество, уткнувшись лбом в плечо супруга, закрыла глаза: – Сегодня я хочу остаться в спальне Леа на ночь. Проверить, действительно Милли там спокойнее или мне только кажется. Аттис кивнул, соглашаясь. Он и сам каждый раз, стоило заглянуть в покои Леантины, чувствовал необычайное спокойствие и уют, царившие в комнате даже в отсутствие хозяйки. – Есть о ней новости? – тихо спросила Роанна. Его величество виновато посмотрел на супругу – он ждал этого вопроса: – Нет пока, Рикквед вернется сегодня вечером. Надеюсь, ему удалось что-нибудь узнать. Королева, встав, печально посмотрела на мужа: – Я прилягу, ты разбуди меня, если Рикки приедет. – Конечно, любимая. Не успел стихнуть шелест шелковых юбок, как на пороге возник младший принц. Он на глазах превращался в статного юношу: над губой пробивался пушок, ломался голос. Юный принц то басил по-мужски, то пускал отчаянного «петуха», а его интерес к дамам, похоже, становился притчей во языцех. Король усмехнулся – в семье подрастает достойная смена Риккведу. Эдвин выжидающе посмотрел на отца: – Там дядя приехал, можно я его тоже послушаю? А маму позвать? – Не надо, – покачал головой король. – Ей надо отдохнуть, пока есть возможность, разбудим позже. Эдвин привычно устроился в кресле и неуверенно произнес: – Папа, мне надо тебе кое-что сказать. Тот вопросительно посмотрел на сына. Принц немного помялся, потом отвел взгляд и выпалил: – Это из-за меня Леа сбежала из дома! Аттис в изумлении откинулся на спинку кресла, молча разглядывая сына и ожидая продолжения. Принц, замявшись, стиснул уже по-мужски большие ладони: – Я был груб. Обидел ее. – Скривил рот, удивляясь тому, что натворил. – Сам не знаю, как это вышло. Хотел сказать что-то смешное, а получилось… Глупо и нехорошо получилось! Король невесело усмехнулся – по приезде домой у малышки выпал нелегкий день. Эдвин, по-своему истолковав кривую улыбку отца, зачастил: – Я искал потом Леа, хотел извиниться, но она как сквозь землю провалилась! – И угрюмо закончил: – В общем, это я виноват. – Не переживай, Эдвин. Не ты один отличился. Но что сделано, то сделано, теперь надо найти нашу девочку, пока она не попала в серьезную переделку. Дверь снова распахнулась: в кабинет вошел долгожданный командир «невидимых», на ходу расстегнув кованую застежку плаща, кинул его на руки подоспевшего слуги, подождал, пока тот выйдет из комнаты, и обронил всего лишь одно слово: |