Книга Эндана, страница 57 – Галина Ли

– Мерзнет, жалко парнишку.

Правитель добродушно усмехнулся, его люди на удивление легко приняли в свои ряды чужеземца, считая кем-то вроде младшего братишки. Его несомненная храбрость и отвага, постоянная готовность погрузиться с головой в очередную переделку, искренность и неуемное детское любопытство нашли отклик в их сердцах.

И все-таки для Тиара энданец оставался загадкой. Слишком много он недоговаривал и, при всей своей кажущейся открытости, никого близко не подпускал. Но, может, на это были вполне объяснимые причины. Послышались шаги, и рядом уселся Деруен.

Он, проследив за взглядом правителя, поинтересовался:

– Ну что, принял решение?

Тиар, помедлив с ответом, кивнул:

– Принял!

В конце концов, разве все известно об остальных воинах? Это ведь не мешает им верно служить. Главное, Леон искренне ненавидит то зло, которое ненавидит и сам Тиар, всегда готов прикрыть товарища и уже спасал ему, Тиару, жизнь. А тайны… тайны есть у всех. Если Трехликий захочет, правитель их узнает.

– Я возьму южанина в телохранители, – вынес окончательное решение правитель Кенлира.

Деруен в ответ немного помолчал и счел нужным добавить:

– Есть в нем что-то странное, но он хороший мальчик. И мой нос подсказывает, этот пострел не раз нам еще пригодится.

Король не стал возражать, он сам предчувствовал нечто подобное. Леон обладал неведомой силой, дававшей ему, Тиару, шанс справиться с затаившимися чудовищами, которые прорвались из проклятых земель в Кенлир.

Молодой человек вспомнил стычку со жрецом и нахмурился – еще он умел вселять тревогу в людские сердца. Всего несколько случайно оброненных фраз, а глядишь, уже начали коситься на жреца, как на чужого. Да что там… на него самого перепалка с Каррегогом подействовала как ушат ледяной воды.

Тиар прикусил травинку – время покажет, кто из них прав, но в любом случае над словами мальчишки стоит поразмыслить.

Пока правитель Кенлира предавался раздумьям, холодный порыв ветра разметал наползающий туман в разные стороны, открыв черное небо, полное мерцающих звезд.

– Хорошо! – довольно крякнул Деруен. – А я уж думал, что эта липкая мерзость нас до утра не оставит.

Тиар поднялся – пора на отдых. Завтра предстоит нелегкий день. Гиблое озеро шутить не любит: кто знает, какие твари успели расползтись по его окрестностям.

Правитель Кенлира бросил последний взгляд на спящего подростка. Ветер разметал кудри южанина, и в красноватых отблесках костра сверкнула золотом круглая сережка, четкие дуги бровей чуть дрогнули, губы изогнулись в лукавой улыбке. Леону явно снилось что-то очень хорошее.

Тиар усмехнулся – красив, демоненок. Настоящая девичья сухота. Нелегко придется парнишке, когда попадет во дворец, – молоденькие фрейлины из свиты сестры ему прохода не дадут.

* * *

Сон закончился внезапно, как будто кто-то пихнул под бок и сердито сказал: «Леа, хватит спать, а то все пропустишь!»

Девочка открыла глаза и резко села, оглядываясь по сторонам. Она узнала бы этот голос из тысячи.

– Эдвин? – недоверчиво шепнула в темноту.

Листья дальнего куста колыхнулись. Леа медленно встала и замерла, прислушиваясь, – что-то опасное таилось в зарослях. Рука привычно потянулась к поясу, ладонь почувствовала надежную тяжесть ножа. Девушка крадучись шагнула вперед, пристально вглядываясь в ночной сумрак. Ее движения были так легки и осторожны, что ни один сучок не хрустнул под ногами. За годы, проведенные в школе, ее высочество хорошо усвоила науку азанагов, наставница осталась бы довольна.

Выбравшись из исчерченного обережными знаками круга, Леа шагнула на тропу, остановившись в нескольких ярдах от густых зарослей. Ветки дрогнули под напором – навстречу девочке выпрыгнула огромная кошка дымчато-серого цвета со шкурой, испещренной темными пятнами. Теперь Леа стало понятно, кто охотится на мохнатых диких быков! Такая киса запросто справится с взрослым мерлогом.

Зверь, прижавшись к земле, нервно мотал из стороны в сторону пушистым хвостом.

Леа, почувствовав тревогу и боль лесной кошки, поняла – животное явилось к людям за помощью. Девушка беззвучно шевельнула губами, зверь прижал к голове аккуратные круглые уши и жалобно мяукнул.

– Веди! – тихо приказала принцесса, и хищник затрусил вперед послушным поводырем.

Тропа вилась и петляла, огибая деревья, ныряя в густые заросли кустов, перескакивая с камня на камень. Небо над головой на глазах светлело, меняя темный бархат на зыбкую предрассветную серость. Внезапно кошка остановилась, снова припала к земле и на брюхе поползла вперед. Густая шерсть зверя стала дыбом, пасть ощерилась в беззвучном оскале, из горла вырвалось глухое утробное рычание.

Леа непочтительно дернула хищницу за длинный хвост, заставляя остановиться, и вышла вперед, пристально вглядываясь в неведомую опасность. То, что принцесса увидела, сначала показалось невероятным, похожим на дурной сон. Перед нею открылась небольшая зеленая лужайка, поросшая густой травой и крупными синими цветами. Это был дивный пейзаж, достойный кисти лучших художников, если бы не одно но…

В нескольких ярдах над травой, прямо в воздухе висело искореженное судорогой тело огромной кошки. И на первый взгляд его ничто не поддерживало: ни сверху, ни снизу. Зверь выглядел неважно: всколоченная шерсть, оскаленная пасть с вывалившимся языком. Если бы не хриплое дыхание, девочка решила бы, что он мертв.

Самка, жалобно мяукнув, ткнулась мордой в колени Леа, требуя помощи.

– Ах, чтоб вас демоны взяли… Как же тебя угораздило и что это такое вообще? – спросила у пустоты принцесса, и ее голос завяз, утонул в окружающем безмолвии.

Еще не осознавая, что делает, Леа наклонилась, зачерпнула полную горсть земли, а затем, размахнувшись, швырнула ее вперед. Земля не осыпалась, а тоже зависла в воздухе, прорисовав невидимый ранее узор паутины.

– Чтоб вас… – повторила девочка и снова нагнулась за землей, желая обозначить размеры паутины.

Через четверть часа, когда стало совсем светло, усилия принцессы завершились успехом. Налипшая земля не только позволила увидеть смертельные нити, но и выдала хозяина невидимых тенет. Его прозрачная туша возвышалась в центре поляны и с первого взгляда напоминала невиданную помесь клеща и паука. Многочисленные длинные лапы деловито двигались, счищая с раздутого тела прилипший мусор.

– О боги, ну и дрянь! – скривилась от отвращения девочка, пытаясь сообразить, как же ей справиться с этим существом.

– Ну-ка, подвинься, Леон, – вдруг произнес мрачный голос над самым ухом.

Ее высочество обернулась – у нее за спиной стоял Траес. Его лицо искажала гримаса ненависти, и, в отличие от Леа, парень явно знал, с чем имеет дело. Воин быстро наломал сухих веточек, сдернул с ближайшего куста распушившуюся семенами сережку и, щелкнув кресалом, зажег маленький костерок. Когда же пламя весело заплясало, пожирая добычу, Траес поджег ветку покрупнее, а потом поднес к паутине.