Онлайн книга «Большая книга ужасов 2012»
– Ага. У меня же все карманы спичками твоими забиты были. Вот и разожгла. Так до утра и просидела, чуть ноги не отморозила. Потом на дорогу выбрела. А ты? Ты что? Парень улыбнулся. – Когда стали стучать в дверь… – Он закрыл глаза. – Ну… Круглов поморщился. – Дверь поддалась. Понимаешь, удары становились все сильнее и сильнее, так что петли начали постепенно выламываться. Темнота… Сложно объяснить. Она как бы в окна вваливалась… – Бр-р-р! – Сомёнкова энергично потерла руки. – Привидится же такое! – Да уж… – Это из-за дыма, – сказала Аня. – Мы с тобой дыма наглотались – в кухне-то пожар был. Вот и чудили. Видения разные, шаги. А потом в тот день землетрясение было, прикинь?! Весь город тряхануло – вот дверь и вывалилась. – Ну да, землетрясение… – кивнул Витька. – Я тоже думал… Он захотел почесать лоб, стянул перчатку с левой руки. Кожа на ладони была гладкой и чуть красноватой, точно не своей. – Ты что, руку сжег? – Ага. Случайно, не нарочно. Так старался, что даже не заметил. Последним Ктулху сжег. Долго не хотел гореть… – Тьфу ты со своим Ктулху! – расхохоталась Сомёнкова. – Как вспомню, так вздрогну. Кто-то в дверь стучится, огонь не горит… Просто фильм ужасов какой-то! – Да уж, – согласился Круглов. – Бука, – Аня помотала головой. – Привидится же… Сами себя напугали, дураки. Здоровенные лбы, а как дети, честное слово. Монстр, идущий по пятам, ой… Она иронично вздохнула. – А кстати, как ты от него отбился-то? Саблей его зарубил, а? Это она спросила… вроде бы как и со смехом, с ухмылочкой, но… Но был там еще один смысл – Витька почувствовал. Сомёнкова продолжала бояться. – Нет. Просто, когда стали гаснуть спички, я понял… Кое-что понял. Я поднялся к себе… – И что? – спросила Аня с интересом. – Я сжег все, – сказал он. – Плакаты, книги, игры, фильмы – все. Конечно, оно сначала плохо разгоралось, спички не помогали… Но потом ничего. Так до утра и жег, сидел и кидал в печку. – И что? – Дверь устояла, – ответил Круглов. – На последней петле. А он… – Парень поглядел Сомёнковой в глаза. – Он так и не вошел. – Занятно, – кивнула Аня. – Значит, ты спалил всю свою мистическую коллекцию – и он не вошел? – Да. – Да… Ну что, в этом, наверное, есть какой-то смысл. Ты отрекся от тьмы и все такое. Ясно. А почему он привязался именно к тебе? – Я думал про это. – Витька почесал щеку. – Сначала я думал, что это из-за меня. То есть сам виноват – слишком уж увлекался всякой потусторонщиной. Но потом понял, что это не главный фактор. Конечно, кирпич скорее упадет на того, кто любит гулять по стройке, но если в действительности… Если в действительности, то кирпич может упасть на любого. На тебя, на меня, на автогонщика. Это самое страшное. Тут нет никакой закономерности… Сомёнкова оглянулась. – Кирпич может упасть на любого, – повторил Круглов. – Главное, чтобы у тебя на голове всегда была каска. – Ага, понятно, – Аня постучала себя пальцем по виску. – Каска. Кирпич. Строительные работы. Ты, я гляжу, метафорами стал излагать. Ничего, нормально, мне нравится. И говорить стал спокойнее, раньше все чертыхался. Черт да черт… Витька помотал головой, приложил палец к губам. – Не надо так говорить, – улыбнулся он. – Их вообще не стоит вспоминать, у них слух хороший. – У кого? Парень промолчал. – Круглов, ты чего? – с сочувствием спросила Сомёнкова. – Ты что, во все это до сих пор веришь? – Но ты же сама видела. У ворот, в ту ночь? Видела ведь? Девушка оглянулась. – Мне могло и показаться, – сказала она. – Ты так запугал меня своими баснями, что я собственной тени боялась. Потом, я же говорю, землетрясение, угарный газ… Мало ли чего я могла увидеть? А? – Это да, увидеть разное можно. – К тому же это мог быть обычный вор, – рассуждала Аня. – Дом на отшибе, собаки нет, свет не горит, машин не видно, вот он и решил забраться. И в дверь ломился. Или бродяга. – Бродяга? Ну да, в каком-то смысле он, конечно, бродяга. Приходит к тем, кто его зовет. Или поминает часто. Бредет от одного к другому, оставляет следы. Зло умножает зло. Человек сам себя подстегивает, накручивает, загоняет в угол… Знаешь, когда я испугался сильнее всего? – Когда в дверь начали стучать? – Не… – Круглов покачал головой. – Нет. Это в самом начале было. Я проснулся и увидел, как ко мне по стене течет кровь. Я… Я почти в штаны наделал. Знаешь, такой ужас… Просто нечеловеческий какой-то. А оказалось, что это просто трубу на чердаке разорвало. Так что вот. – Ясно. Все с тобой ясно, господин Круглов. А куда идешь? Сомёнкова поглядела на кругловские кеды. – Начал бегать? Спортом занялся? Ой, извини… Она покраснела. – Не, не спортом. Тут просто интернат рядом, мы там крышу чиним. Ну и вообще, ремонт. – Работать устроился? – подивилась Аня. – Да нет, мы там это… волонтерим. – Как? – Бесплатно помогаем. У нас что-то вроде бригады, кто чем может, кто как может, кто когда может… – Волонтеры?! – Ага. Ремонтируем в основном. Иногда спектакли делаем, так, по-разному… Сомёнковой показалось, что Витька застеснялся. – Ты что, совсем? – Сомёнкова постучала по голове. – Свихнулся? Решил мир спасти? В идеалисты записался? – Напротив. Видишь ли, это вполне практический шаг… – Практический? – удивилась она. – Да, практический. Это… как бы тебе сказать… Мой личный Рагнарёк. В курсе, что это такое? Аня кивнула. – Читала, – сказала она. – У нас как раз сейчас спецкурс. Рагнарёк, Беовульф, Старшая Эдда. Кухулин отрубил себе голову, и все такие дела. Хель, кстати, тоже. Она рассмеялась. А Круглов нет. – И в чем же твой Рагнарёк? – Борюсь со злом, – ответил он буднично. – Я же тебе говорил. – И зачем тебе это? – Зло можно отогнать только добром, – скучным голосом сказал Витька. – Тьму может рассеять лишь свет. Если пойду… – Тропой смертной тени, ничего я не убоюсь, – закончила Сомёнкова. – Ну, и так далее. Это все понятно. А в чем… – Надо всегда размахивать факелом, – занудливо перебил Круглов. – Чтобы они не приблизились к костру… – Кто они-то? – не поняла Аня. – Мы же вроде… |