Онлайн книга «Имею топор - готов путешествовать»
—Жить будет, — уверенно сказал Олник, обошел страдальца и отвесил ему назидательного пинка. — А-а-апч-хи-и-и! Гритт! Я быстро оглянулся кругом. Мне показалось, в пестрой толпе мелькнуло что-то золотистое. —Олник? — А? —Хочется чихнуть? Мой напарник шмыгнул носом. —Не-а. Проклятие! На нас не особенно глазели: подумаешь, оттузили юродивого. Я еще раз осмотрелся: хитро, нагнувшись якобы для того, чтобы стряхнуть пыль с сапог. Черт, ни одного эльфа в толпе... Не становлюсь ли я параноиком? Ну на кой ляд я сдался эльфам, а? * * * Священник какого-то мелкого божка в одном зеленом подряснике исполнял Танец-моей-трезвости [9] у дверей харчевни Лысого Арти. Явно, был на тризне по почившему богу, а может, праздновал смерть конкурента своего божества. Не сговариваясь, мы перешагнули его и протиснулись в двери, миновали питейные комнаты и прошли в обеденный зал, место в полуподвале настолько темное, что на каждом столе горело по свече. Завсегдатаи шутили, что полумрак — это специально — дескать, толком не разглядишь, из чего приготовлены блюда, которыми тебя потчуют. Но на самом деле кормили в харчевне прилично — исключительно по той причине, что в ней любили собираться члены Ночной Гильдии, которых Арти боялся как огня. Даже сейчас, когда бывшая Морская Биржа переживала не лучшие времена, у Арти хватало посетителей. Мы сели в самом темном месте — под заляпанным сажей окном и заказали аперитив в виде пяти кружек эля. За соседним столиком трепались бывшие морские купцы. —Слыхали? Полный конец торговли!... —Синдикат не хочет выплачивать выкуп... —Нам крышка... —А Синдикату? Придут северяне, подомнут Харашту и все берега... —Да пусть приходит хоть кто, лишь бы навел тут порядок! Воры на ворье, ворами погоняют! —Вортиген и Кроуб... Дальше можно не слушать, все и так ясно. Выкупа еще нет и, наверное, не будет, город блокирован. Из торговли — только сухопутные перевозки. Проклятая жадность Синдиката! Когда тарелка с жареным мясом опустела, я отхлебнул эля и позволил себе немного расслабиться. Сразу ощутил, как сводит мускулы, пальцы рук ноют и дергает отбитый бок. Дав волю эмоциям, я слегка выругался. Олник оторвал взгляд от блюда (гномы, знаете, любят приналечь на еду) с остатками жаркого: —Горюшко-горе! Они оставили моего дедушку без квартиры! —Угу. —Я вот думаю, ты зря не прикончил Митризена и всю его челядь. Через час каждая собака в этом городе будет вынюхивать наш след. —Пусть он сначала приведет в порядок своих псов и себя заодно, — буркнул я. Напарник протер блюдо корочкой хлеба. —Вот чего он нам никогда не простит — это Малютку Бетси. Эркешш махандарр! —Ага, заметет нас в совок и выбросит на помойку. А вдогонку нашлет проклятия Вечного Насморка и Сумрачного Лупоглазия. Черт подери, Ол, расписки! Что ты сделал с нашими расписками? Помнишь, я крикнул тебе... —Съел. — Он похлопал себя по животу. — Так надежнее, чем рвать на кусочки. И чихнул — гляди! — всего один раз! —А сейчас, — я повел взглядом из стороны в сторону, — сейчас в носу не свербит? —Не-е. Вот разве что я насыплю в нос хлебных крошек... — Его глаза сверкнули в полутьме. — Слушай, а ведь это выходит, теперь вся Долина Харашты для нас опасна? Я кивнул: —Выходит, да. Правда, не знаю, как Митризен захочет расправиться с нами... Вариантов больно много: Гильдия Убийц, Правдивые Маги, Свободные Охотники да свои же подручные... За столом повисла тоскливая пауза. Купцы ушли, зато компания неподалеку что-то шумно праздновала, сотрясая харчевню взрывами хохота. Олник вздохнул: —Если бы только эти панталоны хорошо продавались! —Ты забыл про бракованные корсеты, из-за которых вся наша репутация осыпалась, как осенние листья. Он посмотрел на меня взглядом побитой собаки: —Но кремы-то были хорошие! —Ага, стало быть, это из-за кремов полквартала Веселых Монашек приходило, чтобы напялить корсеты нам на головы? Это из-за кремов в задницы и животы их клиентов впивался китовый ус? Это из-за кремов мы прятались на чердаке у Марлины, как летучие мыши? Он потупился и шмыгнул носом. —Я думаю, может, мы переборщили с рекламой, назвав эти корсеты сверхнадежными... Угу. Сверхнадежные корсеты подарили Монашкам и их клиентам по-настоящему острые ощущения. —Яханный фонарь, Ол! Я говорил — карлики не могут шить пристойные корсеты! Они вообще не могут шить корсеты! А ты — полцены, полцены! Он что-то залепетал, готовый тянуть слезливую канитель бесконечно, но я прервал его взмахом руки: —Уймись и думай о сегодняшних делах. Если мы не уберемся вовремя, нас найдут по кусочкам. Гритт! Мне-то всегда открыт путь в горы Джарси. Вернусь к дедушке Трампу, покаюсь и снова примусь за старое... Буду охранять караваны, сопровождать паломников и всякую шваль... — Меня передернуло. — Главное, обходить Харашту стороной. Но тебя-то не возьмут в наш союз, хоть зарежься. Разве что выбивать половички общинного дома... Он подпрыгнул на лавке. —Вот еще, нужен мне ваш тухлый варварский союз! Не пойду! Уеду во Фрайтор, куплю ферму и буду разводить гадюк. В наше время на качественный свежий яд всегда найдется покупатель. Ага, как же. Это всего лишь означало, что он вернется в Зеренгу к папочке Джоку и мамочке Опунции. И к дедушке, которого лишили квартиры. А кто будет пороть его за одолженные и просаженные деньги — мать или многочисленные сестры — было не столь важно. В гномьих семьях суровые нравы и вдобавок строгий матриархат, так что накажут его в любом случае. —Эркешш... Крепко же мы сели на мель! Какие у нас еще... ну варианты? —Пока без понятия. Выберемся из города, там посмотрим. Тебя не привлекает идея вечного нищебродства? — Я невесело рассмеялся. — Но сначала я хочу дождаться темноты и потолковать с эльфийкой. —Ты... С кем? —Наша утренняя гостья, это с нее все началось. Я навещу контору, чтобы с ней потолковать. Не будет в конторе, отправлюсь на квартиру. И — я уверен — она будет или там, или там. Олник подавился элем, пустив его через нос. —Ты что, хочешь ее... чик? — Он провел пальцем по горлу. — Если так, я участвовать не буду! |